ПРАВО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
Развитие зарубежного и отечественного законодательства об интеллектуальной собственности
Представления об интеллектуальной собственности в античности. Представление об интеллектуальной собственности существовало давно, долгое время не находя законодательного закрепления. Уже во времена Древней Греции и Рима появились авторские произведения, то есть произведения, автор которых был известен. Автор издавал свой труд на собственные средства, и его книга никаким правовым преимуществом не пользовалась. Любой, кому в руки попадал хотя бы один экземпляр, мог сделать с него сколько угодно списков и распространять их за деньги или бесплатно. Ученики записывали лекции своих преподавателей - видных ученых и философов, и распространяли копии. Л. И. Владимиров в своем фундаментальном труде «Всеобщая история книги» упоминает случай, произошедший с историком Диодором: его «Историческая библиотека» была похищена в черновой редакции и стала распространяться без его на то разрешения1.
Вместе с тем отдельные элементы права интеллектуальной собственности, в частности авторского права, появились уже тогда. Многократное переписывание авторских произведений приводило к появлению искаженных копий. Уже в Древней Греции существовали правила (аналогичные современному праву на неприкосновенность произведения). Так, например, тексты трагедий подлежали обязательному сохранению для осуществления контроля над соответствием исполняемого на сцене произведения авторскому замыслу. Творения Эсхила, Софокла и Еврипида должны были доводиться до публики в
Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. М.: Книга, 1988. С. 29.
неискаженном виде[1]. Плагиат же рассматривался как проступок, порочащий гражданина.
Предпосылки законодательного закрепления интеллектуальной собственности. Понятие интеллектуальной собственности подразумевает возможность извлечь доход из своего произведения или изобретения. Только при воспроизведении произведений в достаточном количестве они становятся товаром, предлагаемым публике.
Понятие гонорара (литературного или промышленного) как формы оплаты творческой деятельности было известно, но, как правило, заработок не был непосредственно связан с творческой деятельностью автора произведения. Воспроизведение творческих результатов опиралось на меценатство. Художникам, поэтам, писателям, ученым платили, как слугам или придворным. Иногда им не платили вообще.
Потребность торговать результатами интеллектуальной деятельности возникла сравнительно поздно. А потому юридическому оформлению «экономической стороны» творчества долгое время не придавалось особого значения. В истории авторского права сформировалось устойчивое мнение о том, что только с изобретением печатного станка появилась возможность пустить произведения в экономический оборот, возможность торговать и произведениями, и изобретениями. Таким образом, изобретение печатного станка не только отделило друг от друга само произведение и его материальный носитель, но и обеспечило широкий доступ к произведениям.
В это время и возникла необходимость закрепить «частную собственность» на достижения литературы, искусства и технические новации, потому что именно после изобретения печатного станка и появления мануфактур любая рукопись, а затем и иной материальный носи-
тель произведения могли быть быстро и относительно дешево размножены. То есть именно технические новинки (в данном случае - печатный станок) могут рассматриваться в качестве предпосылки к законодательному закреплению права интеллектуальной собственности. Издание книг и внедрение изобретений всегда требовали затрат. Основные затраты на доведение результатов творческой деятельности нес тот, кто делал это первым. Ему же приходилось оплачивать и труд авторов. Конкуренты не несли расходов, связанных с подготовительной стадией, и могли предложить публике тот же товар по более низким ценам. До возникновения авторского и патентного права каждый мог воспользоваться изобретением, сделанным другим лицом, экземпляром произведения, выпущенным другим издателем. В результате ни создатель произведения, ни издатель, ни творец технических новшеств, ни тот, кто оплачивал его труд, часто не получали никаких экономических выгод от своей деятельности[2]. Поэтому интересы авторов и интересы промышленников, использующих их творения, совпадали. Издатели и изобретатели обращались к властям с просьбой о защите их прав на издание книг и использование технических новшеств. Власти выдавали охранные грамоты, получившие название «привилегий». Привилегии выдавались предпринимателям и творческим деятелям, а именно, художникам, поэтам, издателям, торговцам и владельцам мануфактур. Термин «патент» происходит от латинского выражения «literae patentes» и переводится как «открытая грамота». Он скреплялся печатью так, чтобы его можно было развернуть, не сломав печать (в отличие от традиционных, которые нельзя было прочесть, не повредив печать). Есть сведения, что первый в мире патент на изобретение был выдан в 1421 году городской управой Флоренции на имя Филиппо
Брунеллески, за оригинальную конструкцию корабельного поворотного крана. В Англии самый давний патент был пожалован в 1449 году Генрихом VI выходцу Джону из Ютимана за изготовление цветного стекла для окон Итонского колледжа[3]. Привилегии в какой-то мере позволяли авторам и изобретателям контролировать деятельность других лиц по копированию и распространению произведений и изобретений. С помощью патентных грамот общественность оповещалась о предоставленных правах. Но эта система была несовершенна, так как критерии новизны изобретения и процедура отбора отсутствовали. Это привело к многочисленным судебным разбирательствам. Одно из наиболее знаменитых судебных разбирательств такого рода состоялось по делу «Суконщиков из Ипсвича» (2 пол. XVI в.). В ходе этого дела судья отметил: «...если кто-то внес новое изобретение и новое производство в королевстве с риском для своей жизни и с затратой своего состояния или запасов... или кто-то создал какое-либо новое открытие, то в таких случаях король по своему благорасположению и милости для компенсации средств и усилий может установить, что лишь только такое лицо будет иметь право пользоваться таким производством или торговлей в течение определенного времени, поскольку вначале люди в королевстве не знают о нем и не имеют знаний и мастерства для его использования. Однако когда патент прекратит действие, король не может предоставить его вновь» В разных источниках указываются разные привилегии, которые считаются первыми в истории авторского права. Например, в 1486 году Антонио Сабеллико получил исключительное право печатать свое произведение по истории республики - Декаду Венецианских дел.
Нарушителю грозил штраф в 500 дукатов, срок действия привилегии оговорен не был[4]. Первая привилегия на печатание нот выдана была в 1498 году Венецианским правительством изобретателю нотопечатания с подвижных литер, или иначе говоря, нотного шрифта - Оттавиано Петруччи из Фоссамброке. Он получил исключительное право в течение 20 лет печатать и продавать, в пределах республики, музыкальные произведения, как то хоралы и ноты для лютни и органа. За перепечатку привилегия угрожала конфискацией экземпляров и штрафом в 10 дукатов Еще одна привилегия была выдана Петру Равенскому в 1491 году властями Венецианской республики на книгу, посвященную методам запоминания. Показателен текст привилегии, напечатанный в конце книги, в котором обосновывается справедливость выдачи привилегии: «...знатный юрисконсульт по имени Петр из Равенны, читающий каноническое право..., почтительно заявил, что в течение всей своей жизни употребил весьма много старания и труда... почему смиренно просил, дабы запрещено было другим собирать плоды его трудов и бессонных ночей. Признавая справедливость и пристойность этой просьбы.... повелевается, чтобы никто не осмеливался в городе Венеции и во всех подвластных нам славных владениях печатать или продавать отпечатанные экземпляры сказанного сочинения под страхом конфискации этих экземпляров и уплаты двадцати пяти ливров за каждый из них. Тому же наказанию подлежат и те, кои станут продавать в славных вышеназванных владениях те же книги, отпечатанные в других местах, исключая только того типографа, которому вышеназванный доктор это разрешит»
В истории авторского права упоминается несколько документов, в которых авторы высказывают жалобы не только на несанкционированное копирование, но и на искажение произведений при перепечатывании. Авторы считали, что им должно принадлежать право контроля над перепечатыванием и другими формами публикации, а, следовательно, и возможность получать доходы от использования произведения. Мартин Лютер в 1525 году в предисловии к «Истолкованию апостольских посланий» писал: «Отчего это, любезные господа типографщики, вы один у другого так открыто грабите, воруете чужое и взаимно развращаете друг друга? Разве вы стали уличными разбойниками и ворами? или вы думаете, что Бог вас благословит и пропитает через такие злые дела и козни? Я начал свои проповеди от Богоявления до Пасхи, тут подбился ко мне некий парень, наборщик, питающийся от наших трудов, украл у меня мою рукопись, прежде чем я ее окончил, унес ее и отпечатал, уничтожив наши издержки и труд. ...Еще можно было бы помириться с этим ущербом, если б они (типографщики) мои книги не печатали с такими ошибками и так постыдно... Беспримерная вещь, мы употребляем на сочинения издержки и труды, а другие пользуются от них выгодами, оставляя нам убытки... Поэтому берегитесь, любезные типографщики, так ворующие и грабящие... от такого грабительства вы не станете богаче...»[5] Таким образом, система привилегий не защищала авторов произведений, а была направлена на охрану интересов издателей и типографов. Привилегии стали полезными для авторов только тогда, когда книгопечатники или издатели для получения своих привилегий должны были документально подтвердить, что они имеют согласие автора на издание его произведения. В этом смысле заслуживает внимания привилегия, выданная в 1555 году королем Генрихом II французской писательнице Луизе Лабе. В ней говорится, что ей дается «...привилегия, разрешение и ис-
ключительное право печатать ее сочинения у того издателя, которого она сама сочтет наилучшим. С воспрещением и запретом всем издателям, типографам и всем, до кого это имеет касательство, не печатать и не передавать в печать, не продавать и не передавать в продажу и не распространять оную выше названную книгу без желания и согласия оной просительницы и того, кому первому поручит она это издание, в течение и по полному истечению пяти последующих лет, начиная с года и дня, когда будет завершено печатание этой книги, и без того, чтобы было дозволено другим издателям или книгопродавцам и другим каким бы то ни было лицам, независимо от способа печатания, будь то большой или малый формат, печатать или передавать в печать и выставлять на продажу, кроме как тем, коим оная просительница поручила или поручит печатание, до той поры, пока оные пять лет не истекут, закончатся и завершатся. И все это под угрозой конфискации книг и судебного штрафа»[6]. Отсюда следует, что именно автор должен был указать на того издателя, которому он доверяет издание своего произведения. Следует отметить, что изначально охрана прав авторов и изобретателей была взаимосвязана, так как многие типографы (издатели) сами создавали технические новшества. Так, например, Альду Ману-цию Венецианским сенатом выдавались привилегии не только на издание сочинений, но и на охрану технических новинок. Он получил привилегию, дающую ему право исключительного пользования своим шрифтом. Многие печатники, работавшие в Италии и Франции, стали копировать книги карманного формата. Привилегии на исключительное право употребления курсива в течение 10 лет были представлены типографии Альда в 1502 году Сенатом Венеции. Позже привилегия была продлена еще на 15 лет
Зарождение авторского права в Европе было связано с соблюдением установленных формальностей. В 1556 году в Англии учреждена Гильдия издателей, включавшая также книгопродавцев, типографов, бумагопродавцев, переплетчиков, которой предоставлено исключительное право печатания. Желающий печатать книгу должен был вписать ее в особый реестр корпорации и получить, заплатив пошлину, письменное разрешение на печатание, то есть лицензию. Ценность записи в реестр заключалась не в том, что реестр был источником авторских прав, а в том, что это было законное доказательство, без предоставления которого никакой иск о нарушении авторских прав не принимается судами[7]. В истории авторского права упоминаются документы, направленные на стимулирование издательской деятельности. Так, в 1533 году правительство Венецианской республики издало указ, согласно которому владелец рукописи, не напечатавший ее в течение года после получения привилегии, полностью утрачивал на нее права собственности. В 1588 году аналогичное постановление было принято Гильдией издателей в Англии: если рукопись не была издана в течение шести месяцев после предупреждения, то Компания могла начать ее публикацию, взыскав часть расходов на печать с владельца прав Таким образом, охрана интересов авторов, издателей, изобретателей первоначально обеспечивалась с помощью системы привилегий. Конечно, привилегии не свидетельствуют о появлении авторского права: для права характерна всеобщность, суть привилегии, напротив, в отсутствии всеобщности
зовались такие средства, как штрафы, аресты, конфискации поддельных копий, а в некоторых случаях - взыскание убытков. Что касается нотных изданий, то несмотря на существование книго- и нотопечатания, довольно долго продолжало существовать рукописное копирование музыкальных произведений. Это объясняется, во-первых, дороговизной нотной печати, во-вторых, попытками некоторых композиторов собственноручно гравировать свои произведения, заручившись обеспеченным сбытом. Но главная причина заключается в социальном положении композиторов. Почти до конца XVITT века композиторы стояли на службе при дворах государей и знатных вельмож и занимали должности капельмейстеров, органистов и камерных музыкантов. Особы, бравшие композиторов к себе на службу, считали всё выходящее из под пера последних своею собственностью и зачастую не позволяли автору распоряжаться своими произведениями по своему усмотрению. Поразительным памятником такого закрепощения в сей художественной деятельности композитора служит договор, заключенный князем Эстерхази с Иосифом Гайдном при поступлении последнего капельмейстером ко двору князя. Параграф IV договора гласит: «По приказу его светлости вицекапельмейстер (Гайдн) обязуется сочинять композиции, какие пожелает его светлость; новые композиции - никому не показывать, отнюдь не давать списывать, а хранить лишь для пользования его светлости»[8]. В отношении права публичного использования опер положение композитора было в то время значительно хуже, чем положение драматического писателя. Композитор, в особенности в Италии, продавал свою рукопись театральному антрепренеру за ничтожную плату и этим ограничивались его доход и права на оперу. Обыкновенно антрепренер отдавал рукопись писцу для расписывания партий, а тот уже от себя продавал копии клавира другим лицам и один пользовал
ся получаемыми от продажи барышами. Из переписки Моцарта с отцом видно, что композитору оперы не всегда удавалось добиться у копииста экземпляра отданной ему для переписки оперы, даже для собственного использования[9]. Первые законы об авторском и патентном праве. Постепенно система привилегий сменялась законами. По ним за авторами и их правопреемниками признавалось право разрешать или запрещать использование произведений и технических новинок в течение установленного срока. О праве изобретателей было впервые заявлено в Венецианском государстве в Хартии 19 марта 1474 года. Хартия считается прототипом патентного закона. В ней признавались моральные и коммерческие права создателей технических новшеств на использование своих изобретений. В документе указывалось: «есть гении, которые способны совершать открытия и изобретать оригинальные устройства, которые можно использовать при выполнении различных работ. Множество устройств, изобретенных данными людьми, представлены таким образом, что другие люди могут только смотреть на них, но сами их изготовить не могут и, тем самым, не могут отнять у изобретателя принадлежащую ему по праву честь». Таким образом, Хартия запрещала другим лицам пользоваться техническими благами, в создание которых они не вложили ни денег, ни таланта. И такая охрана рассматривалась в качестве компенсации за предоставление государству возможности извлекать новые выгоды из новых изобретений В 1623 году в Великобритании при короле Якове Стюарте был принят «Статут о монополиях», который считается первым патентным законом. Согласно этому документу, каждому создавшему и применившему техническое новшество по его просьбе могло предоставляться право монопольного пользования выгодами от такого нов-
шества, но только в течение 14 лет без права последующего продления. Таким образом, первый патентный закон был направлен не столько на усиление предоставляемой патентной охраны, сколько на ограничение произвола при ее предоставлении и продлении сроков действия[10]. Первый авторский закон также появился в Великобритании в 1710 году. Это знаменитый «Статут королевы Анны» («Акт о поощрении просвещения»). Он содержал один из важнейших принципов авторского права - «копирайт» - запрет тиражирования опубликованного произведения без согласия автора. Основной целью закона была защита интересов издателя, но опиралась она на волеизъявление автора. Автору предоставлялось монопольное право на публикацию произведения в течение 14 лет с момента его создания, а также возможность продления этого срока еще на 14 лет при жизни автора. На автора при этом возлагалась «встречная обязанность» - предоставить в публично доступные библиотеки несколько экземпляров своих произведений Таким образом, права на литературную и промышленную собственность изначально приравнивались, то есть авторское и патентное право не разграничивались. Вслед за Англией патентные и авторские законы были приняты в ряде европейских стран и в США. В результате в странах Европы и Северной Америки торговля книгами и изобретениями и связанная с ней торговля авторскими и патентными правами приобрели массовый характер. Основной целью первых законов об авторском и патентном праве была защита интересов издателей и промышленников, так как именно они поставляли на рынок результаты творческого труда, а не авторы и изобретатели. Бесспорно, что от такого признания выиграли в немалой степени и сами авторы произведений и изобретений, так
как они получили возможность продавать пользователям результаты своего творческого труда[11]. Законодательные акты закрепляли монопольные права на разные объекты интеллектуальной собственности: на произведения литературы, технические достижения, фирменные наименования и товарные знаки. Все эти правовые институты развивались независимо друг от друга и не образовывали единой системы Тем не менее юридические конструкции, применяемые при законодательном закреплении охраны разных видов интеллектуальных ценностей, имели несколько общих черт. Во-первых, охрана предоставлялась лицам, которые вложили свой труд, силы или средства в создание интеллектуального продукта. Поэтому справедливым было признание именно таких лиц в качестве правообладателей. Во-вторых, охрана всегда носила ограниченный характер. Охрана была ограничена территориально, во времени и по «объему» (т. е. предоставлялась в отношении определенных видов использования произведений или изобретений). В-третьих, в качестве обоснования для предоставления охраны результатам интеллектуальной деятельности называлась полезность для государства, общества и всех его членов. В-четвертых, зарождавшееся право интеллектуальной собственности изначально учитывало необходимость нахождения разумного компромисса между всеми заинтересованными лицами (то есть, авторами и пользователями). Поэтому на правообладателя всегда возлагались встречные обязательства по отношению к государству, обществу и его членам. Автор обогащает общество новым изобретением или произведением литературы и искусства, а общество обеспечивает ему возможность получения дохода от использования результатов его деятельности
Закрепление термина «интеллектуальная собственность». Следует отметить, что параллельно с выдачей привилегий и принятием законодательных актов начались научные изыскания на тему интеллектуальной собственности. Тогда и зародилась традиция особого подхода к интеллектуальной собственности, которая опиралась на теорию естественного права. Учение о естественном праве означает совокупность принципов, правил, прав и ценностей, продиктованных самой природой человека и в силу этого не зависящих от законодательного признания или непризнания их в конкретном государстве. Первым крупным теоретиком школы естественного права был нидерландский ученый Гуго Гроций (XVI-XVII вв.). Источником естественного права, по его мнению, является человеческий разум, в котором заложено стремление к спокойному общению человека с другими людьми. На этой основе Гроций определяет предписания естественного права, к которым относит воздержание от чужого имущества, возвращение полученной чужой вещи и возмещение извлеченной из нее выгоды, соблюдение обещаний, возмещение причиненного ущерба, а также воздаяние людям заслуженного наказания[12]. Наиболее последовательное развитие теория естественного права получила в трудах французских философов-просветителей Вольтера, Дидро, Руссо, Гельвеция и других. В соответствии с теорией естественного права, право создателя любого творческого результата, будь то литературное или художественное произведение, или какое-либо изобретение, является его природным правом. Это право возникает из самой природы творческой деятельности и существует независимо от признания этого права государственной властью. Согласно теории, право на результат творческой деятельности родственно праву собственности на материальную вещь, которая создана каким-то лицом или приобретена в частную собственность. Поэтому обладатель права может самостоятельно распоряжаться результатами своего
творческого труда, как собственностью по своему усмотрению[13]. Мысль о том, что любой труд человека порождает право собственности, в том числе на изобретения и нематериальные объекты, ведет к отождествлению прав авторов произведений с правом собственности на материальные вещи. Данные теоретические воззрения были воплощены в законах революционной Франции. В первом французском Декрете 1791 года утверждалось, что «самой священной, самой неопровержимой и самой личной из всех форм собственности является произведение, которое есть плод писательской мысли». Во вводной части французского Патентного закона 1791 года говорилось, что «всякая новая идея, провозглашение и осуществление которой может быть полезным для общества, принадлежит тому, кто ее создал, и было бы ограничением прав человека не рассматривать новое промышленное изобретение как собственность его творца» Закон 1793 года установил общие начала авторского права на произведения литературы, музыки и художества и определил, что «право собственности» продолжается лишь на время жизни автора и в течение десяти лет после его смерти. По истечении этого срока произведение делается достоянием общества. Эти установки были восприняты законодателями других стран
Еще раньше, в 1787 году, в Конституцию США был внесен пункт, в соответствии с которым Конгресс был обязан содействовать прогрессу науки и полезных ремесел, гарантируя на определенный период времени авторам и изобретателям исключительное право на их художественные произведения и изобретения. А в законе штата Массачусетс от 17 марта 1789 года указывалось, что нет собственности более священной, чем та, которая является результатом умствен-
ного труда. На основании этого положении вскоре вступил в действие патентный закон от 10 апреля 1790 года[14]. В XIX веке авторские и патентные законы большинства европейских стран приравнивали права создателей творческих достижений к праву собственности. Любой труд создает собственность, в том числе собственность на изобретения и на другие нематериальные (бестелесные) объекты - вот главная идея, которая лежит в основе теории промышленной собственности (или проприетарной теории). Исходя из естественно-правового понятия права собственности, теория отождествляет право автора изобретения на продукт его духовного творчества с правом собственности. Проприетарный подход к вопросу юридической природы авторских прав имеет глубокие исторические корни. В частности, возникновению проприетарной теории способствовало то обстоятельство, что авторское право не было известно классическому римскому праву, и доктрина долгое время пыталась определить авторское право через собственность, категорию, известную этому праву
Термин «интеллектуальные права» предложил в 1879 году бельгийский ученый-юрист Эдмон Пикар. В соответствии с его теорией, права авторов - это права особого рода, которые находятся вне классического деления гражданских прав на вещные, обязательные и личные. Они существенно отличаются от права собственности на вещь по особенностям использования, времени и территории действия, а также по объему охраны.
С тех пор происходит закрепление и постепенное распространение нового понятия - «интеллектуальная собственность». Термин стал широко использоваться в юридической науке и практике. Кроме того, в законодательстве ряда стран для характеристики отношений, связанных с созданием и использованием результатов интеллектуаль-
ной деятельности, выработались такие понятия, как «исключительные права», «интеллектуальные права», «промышленные права», понимаемые как права особого рода. Несмотря на широкое распространение, понятие «интеллектуальная собственность» подвергалось критике. Противники использования данного понятия выдвигали и выдвигают серьезные доводы. Они подчеркивают, что нельзя отождествлять правовой режим материальных вещей и нематериальных объектов, которыми являются авторские произведения и различные технические новшества. Право собственности по своей природе бессрочно и не подтверждается никакими ограничениями, а права авторов, изобретателей и их преемников изначально ограничены во времени и пространстве. Кроме того, авторское и патентное права, в случае их нарушения или оспаривания, защищаются с помощью иных правовых средств, по сравнению с теми, которые применяются для защиты прав собственности. И еще одним существенным доводом противников использования данного словосочетания стало то обстоятельство, что право на творческий результат неразрывно с личностью его создателя[15]. Отсюда можно сделать вывод, что речь в данном случае идет о собственности особого рода, которая требует специального регулирования. Впоследствии в понятие «интеллектуальная собственность» стали входить и неимущественные (то есть, личные, не имеющие экономического содержания) права. Так начинают складываться две системы авторского права. Первая, континентальная, система права признает, что произведения являются выражением личности автора и, соответственно, содержание авторского права составляют права, имеющие как имущественный, так и неимущественный характер. Вторая, англосаксонская, система права рассматривает произведение как
имущественный потенциал, и, соответственно, содержание авторского права составляют только имущественные права[16]. Развитие отечественного законодательства об авторском праве Авторское право в России до революции. Известно, что до конца XVTIT века книгоиздательское дело Российской империи считалось государственной монополией. Первые законы об авторском праве были приняты только в XIX веке. Предпосылки для зарождения авторского права могли возникнуть только при наличии конкуренции между издателями. В 1783 году был издан Указ «О вольных типографиях»
Особые разрешения выдавались еще до Указа 1783 года. Так, в 1771 году первую «вольную» типографию в Петербурге для печатания книг на иностранных языках было разрешено открыть ино-
странцу Гартунгу - уроженцу Майнца, словолитчику по профессии. При этом выдвигалось условие: не печатать сочинений, которые противоречат христианским законам и правительству. Нужно было извещать обо всем, что планируется издавать и приступать к работе только после одобрения Академии наук и разрешения полиции. Кроме того, в привилегии указывалось, что «на русском языке никаких книг не печатать», дабы не создавать конкуренции казенным типографиям. Позже в 1776 году книготорговцам Вейтбрехту и Шнору было разрешено завести типографию с правом печатать русские книги. Следует отметить, что в рассматриваемый период отношения между авторами и издателями законодательно не регулировались. Российскому законодательству вообще не было знакомо представление об авторском праве как о частной привилегии, которая предоставляется создателю произведения[17]. В России законы представляли привилегии исключительного издательства некоторым юридическим лицам публичного характера, ученым корпорациям, Академии наук и другим казенным учреждениям, а не автору произведения
Хотя, по некоторым данным, первый пример вознаграждения за частный литературный труд в России относится еще к 1669 году. Дьяк Грибоедов написал в 1669 году «Сокращение Российской истории в 36 главах от великого князя Владимира I до означенного года». Произведение издано не было, но списки с него остались. Сочинитель получил от царя Алексея Михайловича жалованья: «40 соболей, да в приказе 50 рублев денег, атлас, камку, да придачи
к поместному окладу 50 четей 10 рублей; а книга взята к великому государю вверх»[18]. Но это был единичный случай. В 1816 году Министерством народного просвещения было издано распоряжение о том, чтобы при представлении рукописей на цензуру к ним прилагались доказательства прав издателя на печатание. Это был первый случай в истории издательского дела России, когда права издателя ставились в зависимость от авторского права создателя произведения. По некоторым данным, поводом к изданию данного распоряжения послужил следующий эпизод: в московский цензурный комитет в 1816 году поступило к рассмотрению две книги: «Адель и Фанн, или Странное приключение двух любовников, заключенных в темницу» Августа Лафонтена и «Юлия, или Прогулка по берегу Гаронны» Шписа. Оба автора были достаточно популярны в то время. Обе книги совпадали слово в слово. На самом деле ни одно, ни другое произведение не имели отношения ни к Лафонтену, ни к Шпису
После распоряжения 1816 года участились случаи обращения авторов и их наследников в Цензурный комитет с жалобами и прошениями. Так, например, потомки Д. И. Фонвизина, заключившие договор с издателем П. П. Бекетовым, просили не разрешать издание сочинений своего предка, «подготовленное неизвестно кем». Или И. А. Крылов обратился в Цензурный комитет с прошением о запре-
щении печатать его произведения без его разрешения в сборниках и хрестоматиях[19]. Таким образом, отличительной чертой авторского права в России была тесная связь с цензурой. Первый закон об авторском праве появился в рамках цензурного законодательства. Цензурный устав 1828 года содержал главу «О сочинителях и издателях книг». Проект положения «О правах сочинителей» содержал объяснительную записку. В ней говорилось, что, хотя постановления, ограждающие права авторов и издателей и не принадлежат прямо к цензурным правилам, тем не менее «нужда в таких постановлениях весьма настоятельна и полезно было бы удовлетворить желанию занимающихся словесностью и художествами, не ожидая общего уложения»
Глава «О сочинителях и издателях книг» (параграфы 133-139) дополнялась «Положением о правах сочинителей». В § 1 Положения говорилось, что «каждый Сочинитель, или Переводчик книги, имеет исключительное право пользоваться во всю жизнь свою изданием и продажей оной по своему усмотрению, как имуществом благоприобретенным». § 3 Положения гарантировал, что права на второе издание книги «должны быть следствием предварительных соглашений между Сочинителем и Издателем или книгопродавцем». В § 6 и § 7 устанавливался срок охраны авторских прав в 25 лет со дня смерти автора, после чего его творения «становятся собственностью публики и всякий может печатать, издавать и продавать оные беспрепятственно».
Положение давало определение понятия «контрафакция». Так, если произведение напечатано против воли Сочинителя «или его наследников, или же тех лиц, коим переданы сии права законным образом», или переведены на другой язык, «или с присовокуплением иного заглавия, предисловия, замечаний и тому подобного», то «такой поступок называется контрафакцией». Защита авторских прав
по Положению ставилась в зависимость от соблюдения цензуры, а «напечатавший книгу без наблюдения правил Цензурного Устава, лишается всех прав на оную» говорилось в § 171. Это было первое юридическое оформление защиты авторских прав в России. В 1830 году было утверждено новое «Положение о правах сочинителей, переводчиков и издателей». Теперь охрана авторских прав распространялась на статьи в журналах (§ 10), на частные письма (§ 12), хрестоматии и сборники произведений (§ 17), а также на первые издания народных песен, половиц, сказок и повестей (§ 4). По § 23 за самовольное издание (контрафакцию) в пользу законного издателя взыскиваются убытки. Убыток исчисляется «по соображению действительной платы за все изготовление экземпляров... с продажною ценою», а также «в отобрании наличных самовольного издания экземпляров, которые обращаются в пользу законного издателя». Преследование за самовольное издание может быть начато только по жалобе обиженного (§ 35). Принципиальным нововведением Положения 1830 года стало прямое признание прав сочинителей правом собственности и возможность продления до 35 лет срока охраны авторских прав на произведение после смерти автора2. Дальнейшее развитие авторского права в России шло по пути увеличения числа охраняемых произведений. Так, в 1845 и 1848 годах было признано право на музыкальную и художественную собственность. В 1875 году срок охраны авторского права был увеличен до 50 лет[20] . А в 1877 году правила об авторском праве были перенесены из Цензурного устава в Законы гражданские, то есть в Свод законов Российской Империи.
Исключительное право композитора на публичное исполнение его музыкально-драматических произведений к середине XIX века пользовалось уже всеобщим признанием, но охранялись в этом отношении вначале только неизданные сочинения, вследствие чего композиторы стремились сперва добиться постановки оперы на одной или нескольких сценах, и уже потом только выпускали в свет клавир и отдельные арии. Дирекция театра приобретала, в сущности, рукописный материал и от популярности композитора зависела возможность настаивать на более или менее выгодных условиях авторского вознаграждения. Но даже при наличии законодательной охраны, отдельный композитор был не в состоянии собственными силами и средствами осуществлять своё право более или менее исчерпывающим образом. Ввиду этого оперные композиторы и драматурги объединились в особые профессиональные общества или союзы, которым члены их передали охрану своих прав и заботу о взыскании платы за публичное исполнение их произведений[21]. Так в 70-е годы XIX века в России началось формирование системы авторских обществ. В 1870 году по инициативе А. Н. Островского было создано «Собрание русских драматических писателей». А 21 октября 1874 года было учреждено «Общество русских драматических писателей», ставшее первым в истории России авторско-правовым обществом. На момент основания в Общество вошли 81 член, председателем Общества был избран А. Н. Островский. 21 октября 1875 года к Обществу присоединились оперные композиторы во главе с Н. А. Римским-Корсаковым, после чего оно было переименовано в «Общество русских драматических писателей и оперных композиторов». В XIX веке в России возникает так называемая музыкальнокоммерческая деятельность, которую можно рассматривать как вид предпринимательства. Теоретически дату старта этого вида коммерции
можно соотнести со временем начала нотопечатания: музыка сама по себе товаром не является, а становится предметом, продаваемым и покупаемым лишь в виде сброшюрованной нотной бумаги. Но практически музыкально-коммерческая деятельность в области популярной музыки сформировалась в России - к середине столетия, когда появилась система взаимосвязей между «поставщиками» данного товара[22]. «Наемные работники - мелодисты, аранжировщики, текстовики - имели связь друг с другом через издателя, который, оперируя результатами спроса, соединял результаты их работ. Название их опусу зачастую давал сам издатель». Но такой тип тиражирования популярной музыкальной продукции не имел больших перспектив в объемах продаж - ноты имели хождение в кругу покупателей лишь с определенным образовательным цензом. Поэтому для увеличения прибыли следовало популяризовать продаваемый ассортимент, повышая в нем долю бытовой музыки - танцев и песен. «Начинается та взаимная стандартизация звучащего и печатаемого репертуара, которая приводит к возникновению шлягера: любовной танцевальной песни, рассчитанной на широкий сбыт и покупаемой слушателем за деньги, поступающие в виде оплаты выступления певца, издания, позже - пластинки» Именно в то время между исполнителем и потребителем появляется своеобразный посредник - антрепренер, в последствие вытеснивший нотного издателя с первой ступеньки пьедестала музыкальноразвлекательной индустрии. Среди известных антрепренеров того времени - С. П. Дягилев, М. В. Лентовский, П. М. Медведев, Н. И. Соболыциков-Самарин, С. И. Зимин, сделавших немало для развития российского (и будущего советского) театрального искусства. На рубеже веков институт антрепренерства выходит за рамки
театральной деятельности, развиваясь во всех областях искусства. Под этой вывеской действует целое множество предпринимателей, занимающихся административно-финансовой деятельностью по организации музыкальных представлений, дивертисментов, гастролей певцов и инструменталистов. В начале XX века антрепренер становится неотъемлемой фигурой в российской музыкальной коммерции, отвечая за финансирование артистической деятельности фактически на всех ее этапах[23]. Став предшественником продюсера, антрепренер вступал во взаимоотношения с авторами, исполнителями и пользователями произведений, создавая условия для их широкого продвижения. В 1911 году было принято Положение об авторском праве. На его подготовку потребовалось почти 13 лет. Положение было составлено на основе лучших образцов западноевропейских законодательств того времени. Новый закон, по мнению современников, содержал «современные принципы права вообще и авторского права в частности»
Причем особое внимание уделялось правовой регламентации обязанностей издателя, то есть пользователя. Вот как говорилось об обязанностях издателя в Законе 1911 года: «Издателю следует приложить свойственное торговым деятелям старание для распространения литературного, музыкального или художественного произведения среди публики. Издатель обязан принять все меры к распространению издания. Он должен провести обычные публикации, разослать даровые экземпляры, войти в комиссионные сношения с книготорговцами различных городов, выставить новинку в окнах и витринах»[24]. Многие правила носили весьма прогрессивный характер. Так, например, впервые было закреплено право автора на перевод произведения, которое действовало в течение 10 лет. Кроме того, содержалось основное правило о правах авторов-иностранцев. Оно предусматривало, что «сочинения иностранных подданных, появившиеся в свет за границею, могут издаваться в России в переводе на русский язык или иные языки и без согласия авторов или их правопреемников». При этом подчеркивалось, что иностранным подданным не могут быть предоставлены большие права, чем те, которыми пользуются русские подданные Таким образом, Закон 1911 года явился значительным шагом в развитии авторского права в России. Хотя он не уравнял права российских авторов в полном объеме с правами авторов, проживающих в странах-участницах Бернской конвенции, к которой Россия не присоединилась, все-таки Закон вывел нашу страну на приемлемый для цивилизованных стран уровень правоотношений
Авторское право в советский и постсоветский период. Первым советским законом об авторском праве был Декрет ЦИК от 29 декабря 1917 года «О государственном издательстве». В Декрете говорилось: принимая во внимание «создавшуюся от разных причин острую безработицу печатников с одной стороны, книжный голод в стране с другой», поручается народной комиссии по просвещению «через ее литературно-издательский отдел с привлечением представителей от союза печатников и других заинтересованных обществ», немедленно приступить к широкой издательской деятельности. Декрет разрешал народной комиссии объявлять государственную монополию на 5 лет на сочинения, подлежащие изданию. При этом в первую очередь должно быть «поставлено дешевое народное издание русских классиков. Сочинения тех из них, срок авторского права которых истек, должны быть переизданы». Комиссия «обязана воспользоваться этим правом по отношению к корифеям литературы, творения которых перейдут согласно настоящему закону в собственность народа». На практике эти действия были осуществлены в отношении произведений 23 русских писателей, которые к тому времени уже умерли[25]. 26 ноября 1918 года вышел Декрет Совета народных Комисаров «О признании научных, литературных, музыкальных и художественных произведений государственным достоянием». Декрет предоставлял возможность признавать достоянием РСФСР уже любые произведения. В Декрете говорилось, что «всякое как опубликованное, так и не опубликованное научное, литературное, музыкальное или художественное произведение, в чьих бы руках оно ни находилось, может быть признано по постановлению Народного комиссариата просвещения достоянием Российской Советской Федеративной Социалистической Республики». Более того, подчеркивалось, что таким же
постановлением Народного комиссариата просвещения могут быть объявлены достоянием РСФСР все произведения любого умершего автора. Произведение, объявленное достоянием Республики, декрет разрешал размножать и распространять только Народному комиссариату просвещения или другому советскому учреждению по соглашению с Народным комиссариатом. Драматические, музыкальные и тому подобные произведения, объявленные достоянием РСФСР, могли публично исполняться только с разрешения Народного комиссариата просвещения и на условиях, им установленных, всеми лицами, учреждениями и предприятиями. Произведения, необъявленные достоянием Республики, могли быть размножены и распространены при жизни автора только по соглашению с автором. В декрете специально оговаривалось, что до истечения 6 месяцев со дня смерти автора никто не вправе издавать или переиздавать его произведения. Не предназначающиеся к напечатанию произведения умерших авторов, будь то частная переписка, дневники и т. п., могут издаваться только с согласия супруга и близких родственников умершего или с разрешения Народного комиссариата просвещения. Все спорные вопросы, возникающие по применению данного положения, должен решать Народный комиссариат просвещения. В случае объявления достоянием Республики опубликованного произведения издателю возмещаются понесенные им и непокрытые расходы, включая и авторский гонорар, в размере и по ставкам, определяемым Народными комиссариатами просвещения и труда. А автору произведения, объявленного достоянием РСФСР при его жизни, выдается гонорар по указанным ставкам. После смерти автора причитающийся ему авторский гонорар становится государственным достоянием. Нуждающиеся и нетрудоспособные родственники умершего автора имеют право на получение содержания в размере прожиточного минимума. В декрете указывалось и на переводные произведения и права переводчиков. Право перевода и сам перевод на русский язык литературных произведений могут быть объявлены постановлением Народного комиссариата просвещения монополией РСФСР. Переводчики имеют право на получение гонорара, а их родственники - на получение содержания[26]. Самовольное издание, размножение, распространение и публичное исполнение произведений по Декрету влекло за собой ответственность как за нарушение государственной монополии. Пользуясь представившимися полномочиями, Наркомпрос объявил достоянием государства произведения 47 писателей и 17 композиторов. В 1919 году вышел Декрет СПК «О прекращении силы договоров на приобретение в полную собственность произведений литературы и искусства». Этот Декрет объявлял недействительными все договоры издательств с авторами, по которым произведения перешли в собственность издательств. Было установлено, что теперь издательства могут приобретать у авторов только право на издание произведений, причем на определенный срок по договору В это же время произошла национализация всего киноимущества и кинопромышленности, находящихся на территории республики. Об этом говорил Декрет СНК РСФСР 29 августа 1919 года «О переходе фотографической и кинематографической торговли и промышленности в ведение Народного Комиссариата Просвещения»
была издана инструкция от 9 февраля 1919 г. о защите прав авторов на исполнение произведений. Эта инструкция устанавливала, что неопубликованные драматические или музыкальные произведения живых авторов могут быть публично исполняемы не иначе, как по соглашению с авторами или с профессиональным объединением, которому автор доверил защиту своих интересов. Специальное соглашение с автором должно быть заключено также при инсценировке для театра или для экрана произведений, опубликованных, но не предназначенных для публичного исполнения[27]. За неисполнение настоящей инструкции виновные, помимо возмещения причиненных авторам убытков, привлекаются к суду революционного трибунала. В период НЭПа в 1925 году принимаются «Основы авторского права», замененные в 1928 году Законом РСФСР «Об авторском праве». По этим документам авторское право на произведение, как появившееся в свет на территории Союза ССР, так и находящееся на территории Союза ССР в виде рукописи, эскиза или в иной объективной форме, признавалось за автором и его правопреемниками независимо от их гражданства. Авторское право распространялось на любое произведение литературы, науки и искусства, независимо от формы и способа его воспроизведения, достоинств и назначения и имело силу в течение 25 лет с момента первого издания или публичного исполнения произведения. С 1928 года это право стало пожизненным для автора. После смерти автора авторское право переходило к наследникам на 15 лет. Также специально подчеркивалось, что использовать произведения можно не иначе как на основании договоров с авторами В законе содержался обширный перечень случаев свободного использования произведений. Так, например, не считалось нарушени
ем авторских прав использование чужого произведения для создания нового произведения, существенно от него отличающегося. Разрешалось использование композитором для своего музыкального произведения текста, заимствованного из чужого литературного произведения, и многие другие случаи. В 1928 году устанавливалось, что переделка повествовательных произведений в драматические и киносценарии и наоборот, а равно драматических произведений в киносценарии и наоборот допускается лишь с согласия автора или его правопреемников. Некоторые специальные вопросы авторского права были рассмотрены и разрешены судебными органами. Так, в тридцатых годах возник важный вопрос о праве авторов музыкального произведения на авторское вознаграждение при записи произведения на граммофонную пластинку. Вопрос этот разрешен постановлением Пленума Верховного суда СССР от 20 октября 1933 года. Пленум истолковал правила Основ 1928 года в том смысле, что право на воспроизведение путем записи на граммофонные пластинки входит в состав прав автора, поэтому организации, которые реализуют эти права, должны вступать в договорные отношения с автором произведения, предназначенного для записи[28]. В описываемый период решена была проблема звука в кино. Изобретение звукового кино означало полный переворот в кинопромышленности, имело огромное влияние на творчество в кино, на киноискусство... Вместо пояснительных текстов (титров), зазвучали слова актера или диктора; музыкальное сопровождение кинокартины выполняется известными певцами, музыкантами, целыми оркестрами, фиксируется на пленке и воспринимается в кинотеатре синхронно со зрительным восприятием кинокартины. Звуковой фильм потребовал новой постановки вопросов авторского права в кинематографии, в ча
стности, в отношении сценариста, композитора, актера, режиссера . Были приняты такие документы как Постановление Наркомпроса «О порядке взимания и ставках авторского гонорара за публичное исполнение художественных фильмов» от 17 ноября 1932 г., Постановление Коллегии Наркомпроса «Об авторском праве кинодраматургов (сценаристов)» от 29 декабря 1932 г., Постановление СНК СССР «О системе оплаты кинорежиссеров и кинооператоров за постановку кинокартин» от 10 декабря 1938 г. Приказом Комитета по делам Кинематографии от 27 февраля 1939 г. был утвержден «Типовой сценарный договор» и др. От прежней системы уплаты авторского вознаграждения за каждую демонстрацию кинокартины кинофабрики перешли к системе оплаты вознаграждения в зависимости от количества копий киноленты, которые выпущены фабриками для проката[29] . Законодательство СССР об авторском праве в 60-80 годы было представлено Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 года, типовыми авторскими договорами, разделами «Авторское право», содержащимися в Гражданских кодексах союзных республик (в РСФСР - статьи 475-516 ГК), многочисленными республиканскими постановлениями об авторском гонораре. Это законодательство было излишне регламентировано и содержало значительные изъятия из сферы авторских прав. Вместе с тем, оно неплохо обслуживало административно-командную систему, существовавшую в СССР Законодательство подробно регламентировало права авторов. Автору гарантировалось соблюдение его личных прав. Так, например, при издании, публичном исполнении или ином использовании произведения воспрещалось без согласия автора вносить какие бы то ни было изменения, как в само произведение, так и в его название и в
обозначение имени автора. Кроме того, запрещалось без согласия автора снабжать произведение при его издании иллюстрациями, предисловиями, послесловиями, комментариями и какими бы то ни было пояснениями. Закон рассматривал права авторов совместных произведений, произведений, созданных в порядке выполнения служебных обязанностей, а также авторские права юридических лиц. Более подробно, вопросы, связанные с авторским правом в аудиовизуальной сфере, были отражены в принятых позднее гражданских кодексах союзных республик. ГК союзных республик содержали норму о субъектах авторского права на кинофильмы. В ГК РСФСР (ст. 486) авторское право на кинофильм было закреплено за предприятием, осуществившим его съемку. Авторское право на любительский кинофильм признано за автором или соавторами. Автору сценария, композитору, режиссеру-постановщику, главному оператору, художнику-постановщику и авторам других произведений, вошедших составной частью в кинофильм, согласно рассматриваемой статье ГК РСФСР принадлежало авторское право каждому на свое произведение’. Основы гражданского законодательства действовали до 90-х годов. При этом прежнее авторское законодательство отличалось целым рядом негативных моментов. Законодательством обеспечивался невысокий уровень правовой охраны. Это касалось и самих создателей произведений, и их пользователей. Кроме того, законодательством предусматривалось существование типовых авторских договоров. Так в целях использования произведения автор или его правопреемники могли заключать только договоры двух типов: авторский договор о передаче произведения для использования и авторский лицензионный договор, которые имели для сторон нормативный характер. Размер авторского вознаграждения устанавливается в пределах утвержденных ставок. Еще одной отрицательной чертой авторского законодательства являлся крайне неэффективный механизм защиты нарушенных авторских прав. Санкции, которые предусматривались законодательством, были весьма незначительными и реализовывались на практике с большими трудностями. Так, например, в случаях использования произведения без договора с автором, а также в случае нарушения неимущественных прав автор вправе был требовать только восстановления нарушенного права. А если нарушением авторских прав автору или его правопреемникам были причинены убытки, то автор мог требовать только возмещения убытков[30]. Смежные права, то есть права исполнителей и иных обладателей смежных прав, вообще не учитывались. В 1973 году Советский Союз стал участником Всемирной конвенции об авторском праве 1952 года. В связи с этим в советском законодательстве впервые было закреплено право автора на перевод произведения, до 25 лет возрос срок охраны произведения после смерти автора (до этого срок составлял 15 лет). Именно с этого времени на экземплярах произведений стал проставляться знак охраны -копирайт. Реформа законодательства, посвященного охране интеллектуальной собственности, началась еще в СССР. В 1991 году были приняты новые Основы гражданского законодательства СССР и союзных республик. Они имели в своем составе разделы, посвященные авторскому праву, патентному праву и правам на другие результаты творческой деятельности. Основы гражданского законодательства 1991 года исключили свободное использование произведений в кино, на радио и телевидении, а также публичное исполнение опубликованных произведений без согласия автора. С 1991 года срок охраны произведений после смерти автора увеличился до 50 лет. Впервые была введена охрана смежных прав
Основы гражданского законодательства 1991 должны были вступить в силу с 1 января 1992 года, но в связи с распадом СССР этого не произошло. Российская Федерация в 1992-1993 годах приняла блок законов об охране интеллектуальной собственности. В него входили Патентный закон РФ (1992), Закон РФ «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» (1992), Закон РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» (1992), Закон РФ «О правовой охране топологий интегральных микросхем» (1992), Закон РФ «О селекционных достижениях» (1993) и Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» (1993). Постановлением Правительства Российской Федерации от 3 ноября 1994 года Россия присоединилась к Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений (в редакции 1971 г.), Всемирной конвенции об авторском праве (в редакции 1971 г.) и Дополнительным протоколам, а также к Конвенции 1971 года об охране интересов производителей фонограмм от незаконного производства их фонограмм. В 1996 году был принят федеральный закон «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации», где впервые был введен термин «продюсер фильма». Продюсер фильма в законе определяется как физическое или юридическое лицо, взявшее на себя инициативу и ответственность за финансирование, производство и прокат фильма (ст. 3). Весь блок законов об интеллектуальной собственности неоднократно пересматривался. 24 ноября 2006 года была принята IV часть ГК РФ «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации», а с 1 января 2008 года она вступила в силу. Все предыдущие законодательные акты в рассматриваемой сфере были упразднены. Практика применения нового законодательства в сфере авторских и смежных прав показала необходимость внесения изменений и дополнений в отдельные нормы. Некоторые из изменений носят чисто технический характер, другие же вызваны практикой использования охраняемых объектов и необходимостью повышения уровня охраны. Контрольные вопросы по теме:
