Горные города и их место в истории средневекового урбанизма в чешских землях
Развитие горного дела в чешских землях XIII века составляет яркую страницу не только истории Чехии, но и экономической истории средневековой Европы в целом. Именно в Чехии впервые оформилось в целостный свод и обрело свою классическую форму так называемое горное право, рождённое потребностями развития тех городов средневековой Европы, которые являлись центрами добычи металлических руд и производства металла. Такие центры, выросшие в районах богатейших рудных месторождений, ещё до становления горного права в средневековой Европе стали называть горными городами.
Хотя горное дело и металлургия достигли широкого размаха уже в эпоху Античности, феномен горного города и горного права возник только в эпоху Средневековья. Причины этого были связаны с рядом обстоятельств. Во-первых, в эпоху Средневековья значительно расширились масштабы и география горной добычи, выросли и окрепли её новые центры. С последних столетий раннего Средневековья в Западной Европе происходил устойчивый рост сельскохозяйственного и промышленного производства, неуклонно расширялись и укреплялись торговые связи между странами, областями и регионами. Увеличение масшабов торговли с каждым столетием, а на исходе средних веков с каждым десятилетием требовало всё более значительных объёмов золота и серебра, находившихся в обороте.
Во-вторых, своё слово сказало своеобразие правовых отношений в средневековой Европе. Если в Римской империи задачи правового регулирования отношений, возникавших в горном деле, решались путём издания императорских конституций, то в Средние века, в условиях господства феодальной раздробленности, горнякам вновь возникавших центров приходилось отстаивать свои интересы в противоборстве с феодальными сеньорами.
Как уже отмечалось, насущные потребности развития средневековых городов Западной Европы вызвали к жизни особое городское право, завоёванное горожанами в ходе освободительного коммунального движения, в борьбе с феодальными сеньорами. Горное право представляло собой один из вариантов городского права, установления которого были призваны обеспечить правовое регулирование не только вопросов городского самоуправления, но и тех специфических проблем, которые возникали при разведке и эксплуатации рудных месторождений.
Понятие «горный город» возникло в средневековой Германии. Постоянно возраставший в странах Западной Европы спрос на драгоценные металлы, который усиливался оттоком звонкой монеты как единственного товара, который могли предложить европейские купцы в обмен на пряности, драгоценные камни и другие товары традиционного импорта из стран Востока, вызвал к жизни появление неаграрных поселений с ярко выраженной доминирующей сферой хозяйства - добычей золота, но гораздо чаще и в большей степени - серебра. Последнее получило в средневековой Европе название «немецкого металла», поскольку в силу стечения обстоятельств (наличие месторождений, близость к наиболее оживлённым трассам и центрам международной торговли, уровень развития товарного производства внутри страны) потребность в организации горной добычи была реализована раньше всего в немецких землях.
С первых шагов средневекового горнорудного производства стали стихийно складываться правила и нормы их организации, оптимальные способы разрешения возникавших при горных разработках спорных вопросов. Однако ни в XI, ни в XII веках они так и не обрели письменной фиксации на родине средневекового горного дела - в немецких землях[1]. Причины этого следует, как нам представляется, искать, с одной стороны, в недостаточной экономической мощи горных городов, а с другой стороны, в стремлении территориальных князей и крупных феодалов сохранить непосредственный контроль над горной добычей и особенно приносимыми ею доходами, удержать в своих руках как можно больше прав и привилегий, касающихся горного дела. Инструментом защиты интересов княжеской власти стало создание особой горной службы (Bergamt), занимавшейся управлением рудниками, плавильнями и тесно связанными с ними монетными дворами.
Чехия стала родиной горного права в силу того, что горнодобывающее производство развивалось здесь в более позднее время и, что более важно, в существенно отличных от германских социально-экономических и политико-правовых условиях.
О рудных богатствах чешских гор было известно ещё во времена раннего Средневековья. Нельзя в этой связи не вспомнить слова киевского князя Святослава из «Повести временных лет» о торговле в Переяславце-на-Дунае. В числе доставляемых туда товаров упоминаются серебро и кони из Чехии. Как позволяют судить данные специальных исследо
ваний, чеканившаяся чешскими правителями начиная с X века монета производилась из металла местных месторождении* . Но в XIII веке положение дел принципиально изменилась: уже в первые его десятилетия Чехия пережила период стремительного роста горной добычи, а к середине столетия превратилась в крупнейший в Европе регион добычи серебра. С ростом объёмов добычи серебра связан мощный приток в чешские земли горняков из соседних немецких и более отдалённых земель, среди которых было немало искателей приключений и быстрого обогащения. Эти явления стали причиной того, что в начале XX веке в исторической литературе появился термин «серебряная лихорадка» применительно к Чехии XIII века, навеянный «золотыми лихорадками» XIX века[2] . Чешские правители XIII века, оказывавшие покровительство немецкой колонизации, были заинтересованы в притоке в страну опытных в горном деле мастеров из соседних немецких земель и при этом охотно шли навстречу их просьбам о предоставлении на новой родине льготного правового статуса, который должен был стать надёжной гарантией мира и безопасности, прав личности и защиты её материальных интересов. Важно при этом отметить, что предоставляя по настоятельным просьбам общин немецких колонистов-горожан (не только горняков) городское право и основанное на нём самоуправление, чешские короли, в отличие от западноевропейских правителей и феодалов, не должны были отказываться от каких-либо прежних своих прав и привилегий и потому были склонны идти навстречу самым смелым требованиям немецких колонистов. Таким образом, условия становления и оформления городского права в чешских землях оказались гораздо более благоприятными, нежели на немецкой прародине колонистов: немецким колонистам во многих случаях удавалось добиваться от правителей Чехии таких привилегий, какими не имели возможности пользоваться горожане в исконно немецких областях. Всё это благоприятствовало и возникновению в Чехии первых в истории Европы сводов норм писаного горного права
Именно этот город, возникший в ЗО-е годы XIII века[3], являлся уже в середине столетия крупнейшим центром добычи серебра в стране, пережив в период своего становления первую в истории средневековой Чехии «серебряную лихорадку». В основе лидерства Ииглавы лежали прежде всего природные факторы: во-первых, редкое богатство обнаруженных здесь залежей серебросодержащих руд; во-вторых, наличие важных для горной добычи водных ресурсов; в-третьих, изобилие строительного леса и топлива: остававшийся до начала XIII века малозаселённым Ии-главский край (так называемая Высочина) был почти полностью покрыт девственными лесами, что также создавало благоприятные предпосылки для успешного ведения добычи и выплавки металла. Как отмечается в специальных исследованиях, именно в Ииглаве были сделаны наиболее значительные в средневековой Чехии шаги по совершенствованию технологии горного дела, существенно увеличена глубина добычи. Уже в XIII веке была освоена так называемая «ночная» добыча (т. е. поземная), предполагающая обустройство системы вертикальных шахт и горизонтальных штолен. Определённые представления о мастерстве йиглавских рудокопов позволяют составить сохранившиеся до настоящего времени знаменитые йиглавские катакомбы (общей площадью 50 000 кв. м и длиной 25 км)
В неразрывной связи с ростом объёмов добычи и технологическими инновациями в Ииглаве раньше, чем в других горнодобывающих центрах, складывались и новые формы организации производства, свободные от мелочной регламентации цеховых уставов и контроля княжеской горной службы - так называемые горнодобывающие товарищества, которые объединяли горных предпринимателей, вкладывавших свободные денежные средства на паевых началах в обустройство рудников и организацию производства. Владельцы паев (или, по терминологии источников, куксов) - гверки (кверки) - несли расходы и делили прибыль в соответствии с вложенными средствами (основной капитал складывался, как правило, из 16 или 32 долей).
Свою роль сыграла также политическая гибкость и дальновидность йиглавских бюргеров. Во время конфликта короля Вацлава I и его сына и преемника Пржемысла Оттокара II, который вспыхнул в 1249 году, они поддержали короля и тем самым способствовали разрешению конфликта.
В благодарность за оказанную услугу по его повелению (от имени Вацлава I и Пржемысла Оттокара II) была составлена грамота, в 16 ста
тьях которой впервые в истории средневековой Европы были зафиксиро-I 96 ваны установления горного права . Если говорить об основных принципах горного права, то их всего два. Несомненно, что в устной форме они существовали уже в Германии, о чём свидетельствует само название крупнейшего из горных городов средневековой Германии Фрайберг, т. е. свободная гора[4] . В этом названии выражен первый принцип горного права - свобода разведки месторождений. Его суть состоит в том, что любой человек получал право свободно заниматься поиском рудных месторождений (в том числе на чужих земельных владениях) и подвозить к обнаруженным залежам горное оборудование, правда, при соблюдении условий, вытекавших из второго основополагающего принципа средневекового горного права - королевской регалии, т. е. верховного права собственности на недра, сохранявшегося в руках правителя страны
В йиглавской грамоте были также установлены фиксированные размеры рудничного поля, порядок его измерения и маркировки, способы разрешения споров, возникавших при разделе рудоносных участков и в ходе добычи.
Принципы и установления йиглавского права оказались очень жизнеспособными и постепенно получили распространение не только в Чехии (об этом было сказано уже в грамоте 1249 года, которая содержала предписания, касающиеся не только бюргеров города Ииглавы, но и всех горняков Чешского королевства), но и за её пределами, а сам город Иигла-ва вплоть до XVI века являлся высшей судебной инстанцией, куда обращались за советом и поучением суды горных городов стран Центральной Европы при разрешении наиболее сложных вопросов.
Йиглава сохранила свой особый статус высшей судебной инстанции даже тогда, когда город утратил первенство в самой горной добыче, уступив его новым центрам развития горного дела. Появление в Чехии горных городов и горного права имело важные последствия для развития страны. Есть основания полагать, что «серебряный фактор» сыграл в её судьбе большую роль, чем в судьбах какой-либо другой страны средневековой Европы. Это воздействие прежде всего коснулось сферы экономического развития. Та неутомимая предприимчивость, с которой представители богатейшего купечества городов Чехии и прибывавшие в страну немецкие колонисты обратились к освоению скрытых в её недрах серебряных месторождений, неудивительна: обладание драгоценным металлом открывало путь на крупнейшие рынки Западной Европы, где они имели возможность предложить для продажи пользующийся высоким спросом товар, условия собственного производства которого отсутствовали в большинстве стран Западной Европы, - серебро. Внимательно наблюдая за движением цен на международных рынках, немецкие купцы имели возможность в полной мере оценить перспективность вложения средств в горное дело: первые десятилетия XIII века характеризовались резким возрастанием спроса на драгоценные металлы в экономически наиболее развитых странах Западной Европы. Рост торгового оборота требовал соответствующего увеличения объёмов обращавшегося серебра, которое безоговорочно преобладало в монетных системах первой половины - середины XIII века и сохраняло ведущее место после начала чеканки золотого дуката в 1252 году[5]. Дефицит драгоценных металлов в регионах с наиболее высоким уровнем развития денежного хозяйства (Северная и Средняя Италия, Фландрия) обострялся, с одной стороны, продолжавшимся оттоком значительных масс золота и серебра в страны Востока в обмен на предметы их традиционного вывоза (пряности, благовония, шёлк, жемчуг и т. п.), с другой - невозможностью пополнения монетных запасов за счёт собственных природных ресурсов этих земель. Исторические памятники второй половины XIII века сохранили несколько свидетельств деловой активности представителей чешского купечества, регулярно появлявшихся в крупнейших центрах европейской торговли того времени. Так, например, купцы из Чехии упоминаются в кёльнских источниках середины XIII века, содержащих ограничительные предписания об условиях торговой деятельности иноземцев в городе
через Кёльн на левый берег Рейна с товарами с целью дальнейшей торговли. Таким образом кёльнское купечество пыталось воспрепятствовать установлению прямых торговых связей стран Центральной и Восточной Европы с городами Фландрии. Однако подобного рода меры не могли остановить предприимчивых пражан. Известно, по крайней мере, что во второй половине 70-х годов двое из них совершили по поручению короля Пржемысла Оттокара II поездку во Фландрию для урегулирования конфликта, возникшего в связи с конфискацией в чешских землях крупной партии дорогого сукна у одного из фландрских купцов[6]. Избрание чешским правителем в качестве посланников представителей пражского купечества было, по всей вероятности, обусловлено имевшимся у них опытом торговых путешествий и деловых контактов с наиболее состоятельной и политически влиятельной частью населения городов Фландрии. О поездках чешских купцов в Италию свидетельствует послание Пржемысла Оттокара II Рудольфу Габсбургу, составленное в декабре 1276 года, в котором сообщается о препятствиях, чинимых на их пути в Каринтии
Единичность приведённых нами фактов не может служить основанием для вывода о спорадическом характере торговых путешествий пражских купцов в упомянутые регионы, поскольку письменные источники фиксировали только исключительные случаи, в той или иной мере связанные с купеческой деятельностью. Вместе с тем следует отметить, что размах внешнеторговой деятельности купцов как в собственной стране, так и на международных рынках за пределами Чехии ограничивался деловой активностью купечества других стран. Кроме того, масштабы внешней торговли имели свои естественные границы, определяемые мерой платёжной способности чешских потребителей импортных товаров.
Во всяком случае, объёмы внешнеторговых операций не позволяли владельцам крупных долей горнодобывающих товариществ выгодно применить всю массу получаемого ими серебра. Поэтому богатейший слой населения чешских городов, в первую очередь Праги, настойчиво искал иные способы приложения своих финансовых и материальных ресурсов. В середине века главным полем такого рода деятельности была организация колонизационного процесса. Именно богатые горожане и в эти годы выступали в большинстве случаев в роли локаторов. В последние десятилетия XIII века в связи с наметившимся тогда угасанием силы колонизационного потока указанный вид деятельности богатейшей прослойки жителей Праги и других городов отступает на второй план. Напротив, наблюдается резкое оживление интересов её представителей в сфере кредитно-денежных операций, остававшейся ещё в середине века монопольной сферой деятельности еврейской общины[7]. Рост объёма серебряных запасов в стране и её столице оказал стимулирующее влияние и на развитие еврейского ростовщичества
С кредитно-ростовщическими сделками было связано и начало проникновения состоятельных горожан в сферу землевладения: объекты земельной собственности нередко выступали в качестве залога при заключении договоров о кредите, и неуплата установленной суммы в срок влекла за собой переход земли в распоряжение кредиторов. Одной из первоначальных форм внедрения купеческой верхушки населения чеш
ских городов в структуру землевладельческих отношений была аренда земельных участков или целых поместий на более или менее длительные сроки, на время которых вносивший фиксированную арендную плату горожанин приобретал права на присвоение доходов, приносимых платежами и повинностями крестьянства[8]. Но уже с середины XIII века всё чаще встречаются свидетельства письменных источников о приобретении купцами и горными предпринимателями земель и поместий на правах собственности, причём далеко не всегда речь шла о земельных владениях, расположенных в непосредственной близости от места их постоянного жительства
Проникновение наиболее имущего слоя горожан в сферу землевладения не сопровождалось обновлением содержания социально-экономической жизни чешского села: сложившиеся там отношения органически вырастали из потребностей, рождаемых движущими противоречиями хозяйственного и общественного развития страны.
На протяжении XIII века наблюдалось постепенное повышение удельного веса денежной ренты в структуре феодальной земельной ренты в Чехии, что было обусловлено дальнейшим ростом интенсивности товарно-денежных отношений. Несомненно, что местный рыночный обмен впитывал в себя известную часть добывавшегося в стране серебра. Наглядным подтверждением этому может послужить предпринятая королём Пржемыслом Оттокаром II попытка проведения монетной реформы, ориентированной в первую очередь на создание благоприятных условий торговли на местных рынках. Однако это начинание, пришедшееся на 60-е годы XIII столетия, не увенчалось успехом. Причины неудачи следует, по-видимому, искать как в непоследовательности королевской политики, так и в относительной незрелости самих рыночных отношений
в Чехии второй половины XIII века, допускавших использование нестабильной монеты[9] в мелкой торговле и обращение серебра в слитках для заключения более крупных сделок
Постепенность вызревания нового качества товарно-денежных отношений в средневековой Чехии, отразившаяся в истории монетного дела, резко контрастирует со стремительностью роста объёмов добычи серебра и темпов обогащения связанного с горными разработками и дальней торговлей немногочисленного слоя городского населения. Эта очевидная диспропорция является наиболее наглядным свидетельством того, что чешское серебро в XIII веке ещё не стало источником в полной мере мощных и результативных импульсов экономического развития чешских земель.
Разумеется, начало интенсивной разработки серебряных месторождений не могло не оказывать определённого воздействия на характер эволюции хозяйственного строя Чехии. Само становление центров добычи -горных городов - с необходимостью требовало рождения новых рынков продовольственных товаров, формирования в каждом из них развёрнутой структуры городского ремесла и т. п. Постоянное увеличение объёмов производства драгоценного металла вызвало к жизни ускоренное развитие металлообрабатывающей отрасли.
Своеобразие сложившейся в чешских землях второй половины XIII века ситуации имело следствием растущую потребность в изготовлении простых, но металлоёмких серебряных изделий, главная функция которых состояла в тезаврировании драгоценного металла. Нередко работа ремесленников сводилась к изготовлению слитков серебра определённого качества, что требовало специальных знаний и навыков. В
дальнейшем слитки могли использоваться для монетной чеканки (известно, что Пржемысл Оттокар II закрепил за пражскими золотых и серебряных дел мастерами обязанность контроля за качеством серебра
Отмеченные нами явления, несомненно, способствовали успехам экономического развития Чехии XIII века. Однако главное следствие развёртывания горных разработок - рост объёмов внешней торговли - уже не поддаётся столь однозначной оценке. Сделав несравненно более доступным приобретение иноземных товаров, чешское серебро в известной мере препятствовало развитию отечественного производства соответствующих видов продукции. Значение этого фактора существенно смягчалось, однако, тем, что растущий по объёму и разнообразию предлагаемых товаров импорт продолжал удерживаться в пределах того ассортимента продуктов и изделий, местное производство которых не было развито как в силу естественно-географических условий, так и вследствие культурно-исторических традиций: доставка и продажа предметов рыцарского быта издавна представляла собой основной вид деятельности богатейшей части пражского купечества, занимавшегося дальней торговлей.
Рост интенсивности внешнеторговых связей не мог, таким образом, оказывать заметного влияния на условия ремесленной деятельности в традиционных отраслях производства.
Таким образом, горные города стали важным фактором социально-экономического развития чешских земель, образовав особую группу в рамках структуры складывавшейся в XIII веке повой модели городского строя.
Одной из отличительных особенностей их развития была переменчивость исторических судеб. Стремительные взлёты сменялись столь же стремительными падениями по причине прямой зависимости горнодобывающего производства от состояния месторождений. Многие горные города после выработки месторождений превращались в поселения сельского типа, другие - в заурядные провинциальные города, являющиеся центрами локального рыночного обмена в пределах прилегающей к городу сельской округи.
Горный город отличался от обычного средневекового города не только непредсказуемостью исторических судеб, но и заметным своеобразием своей внутренней жизни. Его отличала, прежде всего, несравненно более высокая степень свободы внутренней жизни, фундаментом которой была свобода горного предпринимательства, свобода постоянного поиска технологических инноваций и оптимальных форм организации производства.
1
Это право было передано Вацлавом II в руки связанного с горным предпринимательством купечества (см.: RBM. Т. II, № 2341. Р. 1017-1018).
Горные разработки открывали широкие возможности для реализации способностей каждого из их участников, создавали условия для высокой степени социальной мобильности.
Эта свобода, а также своеобразные условия самого горнодобывающего производства, сопряжённого с ежедневным риском для жизни и постоянно возникающей необходимостью принятия нестандартных решений, обусловили особенности их демографической структуры (преобладание мужчин, находящихся в трудоспособном возрасте) и повседневной жизни (высокий уровень доходов горняков по сравнению с цеховыми ремесленниками, обилие увеселительных заведений и размах праздничных торжеств, относительная распространённость уголовной преступности).
В этом смысле горные города средневековой Чехии (и других стран Европы) в какой-то степени представляли собой инородные вкрапления, островки городской Европы Нового времени в размеренном укладе жизни средневекового общества.
Таким образом, развитие горного дела в эпоху немецкой колонизации оказало существенное влияние на характер экономического развития чешских земель. Однако роль «серебряного фактора» в чешской истории XIII века далеко не ограничивалась рамками экономики. Развитие горной добычи и горных городов повлекло за собой важные социально-политические последствия, ближайшим из которых стало неслыханное обогащение королевскай казны: благодаря развитию горного дела правители Чехии приобрели в XIII века мощнейший источник денежных ресурсов, позволивший им ставить перед собой и решать такие задачи, о которых не осмеливались задумываться их предшественники. Развитие горного дела оказало также мощное воздействие на процессы социально-политического развития в собственно городской среде, последствия которого вышли далеко за рамки самих горных городов.
- [1] См., например, городское право, пожалованное императором Фридрихом II в 1219 году городу Гослару - одному из крупнейших центров добычи серебра, которое не содержит установлений о горном деле (Средневековое городское право ХП-ХШ веков / под ред. С. М. Стама. Саратов, 1989. С. 149-153). 2 См.: Смирин М. М. К истории раннего капитализма в германских землях (XV-XVI вв.). М., 1969. С. 6, 7. 3 «Не любо ми есть в Киеве бытии, хочю житии в Переяславци на Дунай, яко то есть середа земли моей, яко ту вся благая сходятся: от Грекъ злато, поволоки, вина и овощеве разноличные, из Чехъ же, из Угорь сребро и комони, из Руси же скора и воскъ, мёд и челядь» (Повесть временных лет : в 2 ч. М. ; Л., 1950. Ч. I. С. 48).
- [2] См.: Haskova J. К problematice ceskeho stribra v obdobi raneho feudalismu // Folia historica Bohemica. Sv. 10. S. 61-69. 2 Одним из первых применил этот термин известный чешский историк И. Шуста (см.: Susta J. Dve knihy ceskych dejin. Kn. 1: Posledni Pfemyslovci a jejich dedictvi. 2. vyd. Praha, 1926. S. 51). 3 В литературе высказывается мысль о том, что первым опытом записи горного права является составленный по повелению архиепископа Тридента (совр. Тренто) в 1208 г. «Свода горняцких нравов и обычаев» (см.: Бакс К. Богатства земных недр. М., 1986. С. 173), однако в большинстве трудов по истории горного права признаётся приоритет чешских земель в деле его письменной фиксации.
- [3] См.: Лапшов П. Н. У истоков истории Йиглавы // Славянский сб. Саратов, 2014. Вып. 12. С. 98-101. 2 См.: Йиглавские подземелья (катакомбы). URL: http.: www.megatour.cz/ news/jiglavskie-podzemelya-katakomby/ (дата обращения: 16.11. 2013).
- [4] См.: Ze zakladnich prav Jihlavskych // Nase narodni minulost v dokumentech : D. 1-2. Praha, 1954. D. I. S. 49-53. 2 См. краткий очерк средневековой истории Фрайберга (см.: Балакин В. Д. Фрайберг - город рудокопов // Город в средневековой цивилизации Западной Европы : в 4 т. М., 1999. Т. 2 : Жизнь города и деятельность горожан. С. 325-328. 3 См. положение важнейшего памятника немецкого права XIII века, свода обычного права Восточной Саксонии - «Саксонского зерцала»: «Все сокровища, находящиеся в земле глубже, чем вспахивает плуг, принадлежат королевской власти» (Саксонское зерцало : Памятник, комментарии, исследования / под ред. В. М. Корецкого. М., 1985. С. 32). «Саксонское зерцало» содержало также положение о защите интересов земельных собственников: «Серебро никто не может добывать в имении другого без согласия того, кому принадлежит местность. Если он и даёт разрешение, надзор остаётся за ним» (Там же).
- [5] См.: JanacekJ. Stfibro a ekonomika ceskych zemi ve 13. stoleti. S. 878. 2 См.: Солодкова Л. И. Ранний Кёльн : социально-экономическое развитие и освободительная борьба горожан XI - XIII вв. Саратов, 1991. С. 30.
- [6] См.: Jorise A. Documenta concernant le commerce de Huy avec la Boheme et la Haute-Meuse (ХІПе - XIV siecles) // Bulletin de la commission royale d‘histoire. 1971. T. 137. P. 1-37; Hlavacek I. Poznamky k mezinarodnim hospodarskym stykum Cech a ke studio spravni histirie doby Pfemysla Otakara // Folia historica Bohemica. Sv. I. S. 239-244. 2 RBM. T. II, № 1057. P. 443. 3 Ibid. № 2008. P. 869-870. 4 Приобретая товары на западноевропейских рынках, пражские купцы не ограничивались их продажей в пределах Чешского государства и осуществляли выгодный товарообмен в странах Восточной Европы (см.: Florovsky А. V. Cesko-ruske obchodni styky v monulosti (X. - XVIII. stoleti). Praha, 1954. S. 46—78).
- [7] Об этом ясно свидетельствуют регламентирующие порядок ростовщических операций установления пожалованной еврейскому населению Чешского королевства привилегии Пржемысла Оттокара II от 29 марта 1254 г. (см.: Codex juris municipalis regni Bohemiae. T. I, № 3. P. 5-9). 2 Cm.: Bretholz B. Quellen zur Geschichte der Juden in Mahren vom XI. Bis zum XV. Jahrhundert (1067-1411). Prag, 1935. S. 9; Formula? biskupa Tobiase z Bechyne (1279-1296) / vyd. B. Novak. Praha, 1903. № 57. S. 51-52. 3 RBM. T. Ill, № 142. P. 60. 4 Cm.: Loserth J. Das St. Pauler Formular. Briefe und Urkunden aus der Zeit Konig Wenzels II. Prag, 1896. S. 26, 33, 37, 53-54, 68. 5 Cm.: Susta J. Dve knihy ceskych dejin. Sv. 1. S. 66-67.
- [8] Образец арендного соглашения: Formula? biskupa Tobiase z Bechyne. № 165. P. 131-132. 2 См.: Tomek IV. IV. Dejepis mesta Prahy : D. I-XI1. Praha, 1855. D. I. S. 313-316. 3 Cm.: Zemlicka J. Ekonomika ceskych zeni v obdobi pfechodu od raneho k olnemu feudalismu. S. 122-123. 4 Cm.: Skalsky G. Strucny pfehled vyvoje ceskeho mincovnictvi. Praha, 1937. S. 16; Castelin K. Ceska drobne mince doby predhusitske a husitske. 1300-1471. Praha, 1953. S.18-20.
- [9] См.: Skalsky G. Mincovni reforma Vaclava II // Cesky casopis historicky. 1934. Roc. 40. S. 22-24. 2 Подобного рода практика утвердилась уже в первые десятилетия XIII века (см.: Panek J., Hladik G. Denar a hrivna v ceskych pramenech do roku 1222 // Numismaticky sbomik. Praha, 1968. Sv. 10. S. НО), свидетельствуя, с одной стороны, о систематической порче монеты, с другой - о качественном росте рыночных отношений, требовавшем создания более стабильного средства накопления и платежа. 3 См.: SpacilВ. Ceska mena od davne minulosti k dnesku. Praha, 1974. S. 63-69. 4 Cm.: Janacek J. Stfibro a ekonomika ceskych zemi ve 13. stoleti. S. 895-896. Об этом явлении свидетельствует ценовой тариф цехового устава пражских золотых и серебряных дел мастеров 1324 г., где главным критерием оценки изделия часто выступает его вес (см.: Mencik F. Poradek bratrsva zlatnickeho v Praze a jeho stanovy z 1324 //Vestnik kralovske ceske spolecnosti nauk. Praha, 1891. Sv. 7. S. 278-279). 5 Такой вывод был сделан на основании изучения археологических находок (см.: Petrtyc J. Nalezy brakteatu a slitku stfibra ve Lhute a Chotebofe // Numismaticky casopiS. 1952. Roc. 21. S. 149).
