Система партийно-советских СМИ: функции, задачи, методы управления
Идеологические задачи системы советских СМИ
Особенности функционирования системы партийно-советских СМИ
Содержание терминов «агитация» и «пропаганда» в 1920-е годы
Статус журналиста в системе партийно-советских СМИ
первые годы советской власти начала формироваться система |Кк печати (позднее, с возникновением радиовещания, — систе--U-^ма СМИ), которая, не изменяясь в своих основных характеристиках, существовала на протяжении всего советского периода. Начальный период формирования этой системы проходил одновременно с возникновением нового политического строя и экономического уклада. В начале 1920-х годов шло также формирование новой государственной идеологии, и СМИ, система воспитания и образования, наука, искусство, литература рассматривались как инструменты внедрения идеологических постулатов в общественное сознание.
Советская власть целенаправленно и планомерно разрушала систему печати дореволюционной России в годы Гражданской войны и создавала так называемую печать нового типа. Основной ее особенностью был подход к прессе как к «орудию» социалистического строительства, средству управления и обеспечения политических, экономических и социальных реформ. Именно инструментальный подход к прессе привел к тому, что она фактически стала частью партийногосударственного аппарата.
ІХотя проект Программы РСДРП (1898 г.) содержал требование • свободы печати (п. 4), придя к власти в 1917 г., большевики буквально с первых же дней начали борьбу с оппозиционной прессой. Все принятые в первые месяцы советской власти документы о печати были карательно-запретительного характера и способствовали становлению однопартийной печати: Декреты СНК «О печати» (9 ноября 1917г.), «О введении государственной монополии на объявления» (20ноября 1917г.), «О революционном трибунале печати» (10 февраля 1918г.) и другие меры.
Как писал В. И. Ленин в статье «Очередные задачи советской власти» (1918 г.), наряду с беспощадным подавлением «насквозь лживой и нагло-клеветнической буржуазной прессы», нужно создать такую печать, которая бы «не забавляла и не дурачила массы политическими пикантностями и пустяками»[1].
2 В пункте 14 Конституции РСФСР 1918 г. наряду с констатацией • того, что вся власть в стране принадлежит Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, было сказано, что уничтожается зависимость печати от капитала и все технические средства к изданию произведений печати передаются в руки рабочих и крестьянской бедноты. Реальным результатом этого положения стала система государственной собственности на типографии, оборудование радио-и телестудий и т.д.
В марте 1919 г. на YIIT съезде РКП(б) было прямо сказано, что партия большевиков руководит деятельностью Советов. На практике это привело к фактическому сращиванию партийных и советских органов, которыми руководили коммунисты.
В декабре 1919 г. был принят Устав РКП (б), в котором подчеркивалось, что демократический централизм — принцип организационного строения партии; это означало, что обязанностью коммунистов и партийных комитетов любого уровня было беспрекословное исполнение решений вышестоящего партийного органа.
Г1^єол©гическм.е засцачм. системы coLmcrax СМИ Было бы неверно понимать установление однопартийности СМИ только как меру, обеспечивающую большевикам победу в борьбе за власть. Если в годы Гражданской войны борьба с инакомыслием действительно отвечала этой задаче, то после ее окончания на первый план вышли вопросы создания органов власти и перехода к построению социалистического строя, который должны были построить носители коммунистической идеологии. Была сформулирована такая утопическая цель — воспитание «нового» человека, освобожденного от всех социальных пороков, направляющего творческие силы на созидательный труд, на общественное благо. Так, Н. К. Крупская подчеркивала, что «воспитывать — значит планомерно воздействовать на подрастающее поколение с целью получить определенный тип человека»[2], что «воспитание подрастающего поколения — серьезнейший вопрос сопстроительства»
ЗВ Программе РКП(б), принятой в марте 1919 г., названа центральная
• задача партии — развертывание самой широкой пропаганды коммунистических идей средствами государственных органов с целью построения социализма, потом коммунизма.
Медиапространство, очищенное в первую очередь от «политически вредных» идей, должно было соответствовать выполнению этой глобальной задачи — воспитывать носителей коммунистической идеологии.
Процесс сращивания советской власти и партийных комитетов привел к тому, что в основе государственной идеологии были положения Программы ВКП(б). Таким образом, коммунистическая идеология — это идеология государственная. В советской политической системе она была единственной — моноидеологией, — которая определила содержание прессы, искусства, системы воспитания и образования и т.д.
Идеология советского периода достаточно сложна и относительно мало исследована. Современные оценки содержания идеологии советского периода — «тоталитарная», «идеологический пресс», «диктат», «марксистские догмы» и т.п. — однозначно отрицательно характеризуют ее содержание, не раскрывая его. Однако нужно учесть, что на массовое сознание, как и сознание индивидуальное, влияет и государственная (или официальная), и оппозиционная идеология, и события конкретного исторического периода, а также базовые ценности и представления, сложившиеся на протяжении предшествующих периодов истории. Поэтому идеологический процесс достаточно длительного советского периода нельзя отождествлять только с государственной идеологией. Идеологическая политика Советского государства, с одной стороны, складывалась как продолжение марксистской идеологии, а с другой стороны, была явно подвержена влиянию идеологии предшествующего монархического периода. Оставались неизменными такие факторы, как преемственность традиций самодержавного государства, тенденция к централизации власти, многонациональный состав страны и др. Таким образом, на конкретного человека действовали многие аргументы, из которых он отбирал те, что составляли систему его личностных ценностей. И в этой системе нельзя ни недооценивать, ни переоценивать фактор влияния СМИ. Марксистская идеология стала фундаментом строительства нового государства. Термин «идеология» при рассмотрении сферы массовой информации имеет и более узкое значение — это инструмент для практического воплощения идеала большевиков. Исследователи обращают внимание на противоречие между гуманистическим содержанием этого идеала и террористическим воплощением его в действительность. Монополия на СМИ позволяла манипулировать этими идеалами в интересах власти. Однако нужно учитывать, что на общество и конкретного человека воздействовала не только пресса, но и условия жизни, прагматические интересы, среда, семья. Абсолютизировать воздействие журналистики, да еще применительно к малограмотной стране, например, в довоенный период, тоже не стоит. Можно отметить в самом общем плане следующие составляющие советской идеологии: В отдельных постулатах коммунистической идеологии отразились вековые мечты народа о воле и справедливости, о негативном отношении к стяжательству и т.д. Но в подобных представлениях содержатся и глубокие противоречия. В период перед Второй мировой войной произошел поворот от интернационализма (борьба за мировую революцию, за объединение пролетариев всех стран и т.д.) к патриотизму. Представляется важным вывод о том, что понятие «интернационализм» по отношению к советским республикам стало тождественно понятию «патриотизм»[3]. И это только одна из сложнейших проблем — «дозирование патриотизма» с тем, чтобы, подавляя националистические устремления, воспитывать любовь к общей, советской Родине и своей малой, национальной родине. Все перечисленные аспекты сложной проблемы воссоздания идеологического поля советского периода напрямую касаются истории журналистики. Очевидно, что сложность реальных идеологических процессов, отраженных на страницах газет и журналов в их противоречивом виде, требует от современных исследователей внимания и умения анализировать этот аспект.
С одной стороны, мы рассматриваем формы и методы трансляции формирующейся идеологии Советского государства (или марксистской идеологии), носителем которой была партия большевиков. Эти процессы сопровождались монополизацией всего политического пространства и СМИ, нетерпимостью к политическим и идеологическим оппонентам, созданием многоуровневой системы идеологических фильтров, ожесточенной борьбой внутри партии на почве вроде бы общей марксистской идеологии. С другой стороны, даже в советских СМИ — в аргументации журналистов, письмах читателей, дискуссиях по некоторым темам — можно найти отражение реакции общества на интенсивное воздействие государственной идеологической системы: не только позитивной, но и отрицательной или свидетельствующей о полном непонимании или искаженном восприятии. 5<>2о Осоктноспш функционирования системы парши ин©=с©1^етских СМИ В. И. Ленин так определил функции подпольной газеты «Искра»: организация, агитация и пропаганда. Именно таково понимание функций прессы в советскую эпоху. Такой подход к печати (потом — к СМИ) объясняется не только желанием большевиков удержать власть, но и глобальностью их планов. В их числе — проведение социальных и экономических реформ, строительство нового общества, воспитание «новых», лишенных социальных пороков людей. Журналистика с традиционным соотношением информационных, развлекательных и агитационно-пропагандистских функций не могла помочь в осуществлении этих глобальных целей. До VIII съезда РКП(б) агитационно-пропагандистской работой в основном занимались местные партийные комитеты, в Центральном комитете партии специальной структуры не было. В результате организационной неразберихи директивы об агитации и пропаганде принимались в различных отделах Центрального комитета РКП(б). На VIII съезде РКП (б) в марте 1919 г. было принято несколько важных документов, свидетельствующих о том, что в партии начата работа по выстраиванию централизованной системы агитации и пропаганды, в том числе и посредством печати. Было принято также решение об издании журнала «Известия ЦК РКП(б)», который фактически транслировал руководящие указания ЦК местным партийным комитетам. В 1919 г. «Известия ЦК РКП(б)» — это была еженедельная газета, Система партийно-советс^и^С^М^---а затем журнал, тираж которого в 1921 — 1922 гг. составил 40 тыс. экз., в 1923 г. — 20 тыс. экз. Ульянов-Ленин Владимир Ильич (1870—1924) Революционер, теоретик марксизма, советский государственный деятель. Поступил в Казанский университет, был отчислен за участие в студенческих выступлениях. Окончил экстерном юридический факультет Петербургского университета, вступил в марксистский кружок. После ареста и ссылки уехал в эмиграцию. Один из организаторов нелегальной газеты «Искра», в которой впервые в 1901 г. подписал свою статью псевдонимом Ленин. В 1905 г. вернулся в Россию, где возглавлял работу большевистских газет «Вперед», «Пролетарий», «Новая жизнь». В 1907 г. вновь уехал в эмиграцию, в Россию вернулся после Февральской революции. В 1917г. Ленин опубликовал более 200 статей в газете большевиков «Правда», полемизируя с публицистами социалистических партий и стремясь убедить однопартийцев в необходимости захвата власти. После Октябрьской революции возглавил Совет народных комиссаров — первое советское правительство. В марте 1921 г. сумел убедить соратников по партии в необходимости введения новой экономической политики (НЭП). В конце 1922 г. из-за болезни отошел от активной деятельности. В резолюции «О партийной и советской печати» VIII съезд РКП(б) напомнил, что пресса является могучим орудием пропаганды, агитации и организации, незаменимым средством воздействия на самые широкие массы. Там же отмечается оторванность печати от местной и общей политической жизни, непонятный язык газет и т.д. Подобные указания содержатся в большинстве документов ВКП(б) о СМИ довоенного периода, причем рассматривать их нужно не как декларацию, а как указание на одно из направлений работы партийных организаций, которые должны были давать редакциям газет и журналов общие политические директивы и оценивать эффективность их работы. Как отмечают исследователи, уже на первых этапах создания Агитпропа видно сращивание партийных и государственных функций этой структуры[4]. В состав образованной при Агитпропе коллегии входили представители отделов ЦК, Народного комиссариата просвещения, ЦК РКСМ В обязанности Агитационно-пропагандистского отдела ЦК РКП(б) входили также просмотр провинциальных газет, наблюдение за деятельностью РОСТА, сбор данных о тиражах прессы, издание «Известий ЦК РКП» (с 1919 г.) и «Вестника агитации и пропаганды» (с 1920 г.), а также других журналов. Содержание государственной идеологии определялось в решениях высших партийных органов (съезд партии, Политбюро, Оргбюро и др.). Конкретной работой по пропаганде этой идеологии занимался Отдел агитации и пропаганды ЦК партии (Агитпроп). Он определял количество и типологию периодических изданий, руководил разработкой содержания СМИ в целом и трактовкой отдельных тем, разрабатывал методы работы с различными группами аудитории, осуществлял руководство местной печатью и отделами пропаганды местных партийных комитетов и т.д. 5 В июне 1922 г. было создано Главное управление по делам литера-• туры и издательства (Главлит), просуществовавшее до распада СССР в 1991 г. Главлит объединил оба вида цензуры печатных произведений (политическую и охрану государственной тайны), а также контролировал библиотеки, ввоз книг и периодики в страну, выдавал разрешения частным издательствам в годы НЭПа и т.д.
Организация идеологической работы в Советской России, а потом и в СССР не была бы действенной без цензурного контроля. Опубликованные архивные документы свидетельствуют о введении разнообразных форм политической цензуры сначала для небольшевистской печати, а потом и для политического контроля над партийно-советскими изданиями. В 1922 г. в письме областным отделам Главлита и политредакторам о задачах политической цензуры подчеркивалось, что в первую очередь «цензура является для нас орудием противодействия растлевающему влиянию буржуазной идеологии». В Советском Союзе лицемерно отрицалось наличие цензуры. Собственно, кроме «Положения» о Главлите, других обнародованных документов не было, а между тем в нем только в общих чертах были сформулированы критерии запретов. Функции Главлита как государственного цензурного ведомства сводились к борьбе с инакомыслием (перевоспитание), предупреждению потенциального инакомыслия и поддержке воспитательных задач прессы и системы образования. Для этого осуществлялась и допечатная, и после-печатная политическая цензура, а также строгий контроль за культурной сферой: от проверок библиотек до цензуры песен и танцев. Помимо борьбы с социальными пороками (проституция, пьянство, уголовные преступления и т.д.) была поставлена задача оградить подрастающее поколение от потенциального инакомыслия, причем не только в политическом поле. Именно поэтому из печати исчезли, например, такие темы, как преступность, личная жизнь известных людей, сексуальные отношения и т.д. Они не соответствовали образу строителя коммунизма или могли отвлекать его на ложные цели. Однако считать Главлит основным контролирующим СМИ ведомством нельзя. Решения о содержании прессы, количестве и типах изданий, тиражах и задачах конкретного издания принимали партийные органы, как правило Агитпроп. Поэтому можно сказать, что Главлит занимал место между высшими партийными органами, определявшими содержание СМИ, и цензурой главного редактора и само-цензурой автора. Таким образом, встроенная в систему партийно-государственной власти, поддержанная государственным цензурным ведомством система управления агитационно-пропагандистской работой ВКП(б) была в основном создана в начале 1920-х годов. 5,3» Сосцєржанме терлшнок «агитация» и «пропаганда» к lQ20°o госцы. В этот период и в партийных документах, и в печати часто употреблялся термин «агитпропаганда», который означал использование всего комплекса средств для решения актуальных идеологических задач. О том, что выполнение всех политических и экономических задач строительства нового общества невозможно «без хорошо налаженного аппарата государственной пропаганды коммунизма, ведущего работу в массовом масштабе, с использованием всех средств агитационной техники и всех ресурсов государства, с постановкой методов агитпропаганды на научных основаниях», подчеркивается в материалах к X съезду партии. Попытки определить содержание понятия «агитация» делались в 1920-х годах: «Большевистская агитация — это распространение большевистских идей среди широкого круга лиц, это выяснение перед широкими массами рабочих и крестьян задач борьбы и работы большевистской партии, это работа по идейному сплочению трудящихся для революционной работы и социалистического строительства»[5]. Но под распространением большевистских идей чаще понималась пропаганда марксизма, а не агитация. Вот как определено понятие «агитация» в Большой советской энциклопедии, изданной в 1920-е годы. Агитация есть воздействие на сознание и настроение масс для того, чтобы привлечь их на сторону определенных общественно-политических идей и обеспечить активную поддержку этих идей. Судя по отчетам Агитпропа и других отделов ЦК ВКП(б), а также по публикациям печати 1920-х годов, под агитацией понималось разъяснение текущих мероприятий советской власти и актуальных политических лозунгов. ХП съездом РКП(б) (1923 г.) ставилась задача разработать и осуществить меры для перехода от митинговой агитации к пропаганде. Кроме того, в партийных документах отмечается, что «за счет агитации расширяется сфера пропаганды. Аги
тация и пропаганда в настоящий момент тесно переплетены друг с другом»[6]. В Большой советской энциклопедии так определялось содержание термина «пропаганда»'. Пропаганда — «разъяснение, распространение определенных политических воззрений, идей, взглядов и знаний, орудие воспитания масс». Таким образом, определение политической пропаганды довольно точно отражает деятельность Агитпропа в довоенный период. Для тех, кто разрабатывал содержание идеологической работы ВКП(б), термин «пропаганда» обозначал формирование марксистского (или коммунистического) мировоззрения и ценностей как глобальную цель: ведь употреблялось словосочетание «государственная пропаганда коммунизма». Важно отметить также, что задача формирования марксистского мировоззрения доминировала и в системе образования, которая выстраивалась советской властью также в начале 1920-х годов. Н. К. Крупская, опираясь на работы В. И. Ленина, определила задачу агитации как «воспитание масс к революционному действию», а задачу пропаганды — как «воспитание масс к революционному (марксистскому) миросозерцанию». Ее многочисленные работы разъясняют содержание производственной, антирелигиозной пропаганды для крестьян, женщин, молодежи и т.д. Привлекает внимание такой призыв: нужно строить работу «по пропаганде социализма не как отвлеченной теории, а как конкретного дела, обещающего подлинно новую жизнь миллионам людей». Этот смысловой аспект — «новый сценарий жизни», новые возможности людей в социалистической стране — партийно-советская печать активно развивала на протяжении всего довоенного периода. Социальные изменения происходили очень быстро: полная смена правящих элит, возникновение новой (советской) интеллигенции, индустриализация, коллективизация и т.д. У миллионов людей социальный статус радикально и быстро изменился, поэтому для них сравнение, например, с положением народа в царской России имело конкретный личный смысл.
В годы Гражданской войны идеологическая работа РКП(б) в основном заключалась в агитации. В 1922 г. Н. К. Крупская отмечает, что «пропаганда уже занимает сейчас первое место сравнительно с агитацией». Рассуждения Н. К. Крупской о содержании пропаганды часто переходят в план конкретных агитационных мероприятий по основным пропагандистским направлениям. Подобным образом были построены и резолюции ЦК партии. Поэтому в деятельности партийных агитаторов и партийной печати различия между агитацией и пропагандой часто не видны. Привычными были слова «агитпропаганда», «агитпропработник», «агитпропотдел». Однако анализ содержания партийно-советской печати (особенно центральной) показывает, что основные тематические направления, связанные с формированием мировоззрения (т.е. пропаганда коммунистической идеологии), развиваются последовательно на протяжении всего советского периода, тогда как сиюминутные агитационные задачи постоянно меняются при сохранении позитивной оценки действий советского правительства и партийных органов. Крупская Надежда Константиновна (1869-1939) Государственный партийный, общественный и культурный деятель. Из бедной дворянской семьи, окончила гимназию, год училась на Бестужевских женских курсах. Участвовала в организации «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» и РСДРП. Жена В. И. Ленина. Секретарь редакции нелегальных газет «Искра» (1900—1903), «Вперед» (1904—1905), «Пролетарий» (1905), «Социал-демократ» (1908—1917). Автор книги «Женщина-работница» (напечатана за границей в 1901 г.) — первой в России марксистской работы по «женскому» вопросу. Участвовала в создании легального журнала «Работница» в 1914 г. С 1917г. член редколлегии, с 1927г. заместитель наркома просвещения РСФСР. С 1920 по 1930 г. председатель Главного управления политического просвещения (Главполитпросвет) при Комиссариате просвещения РСФСР, который руководил массовым политическим просвещением взрослых (ликвидацией неграмотности, библиотеками, курсами и политшколами). Организатор добровольных обществ «Долой неграмотность!», «Друг детей». Главный редактор журналов «Коммунистка» (1920—1930), «Народное просвещение» (1918—1921), «Народный учитель» (1924), «На путях к новой школе» (1922—1933) и др. Автор более полутора тысяч публикаций в советской прессе в 1917— 1939гг., идеолог эмансипации женщин, теоретик советской педагогики. Автор «Воспоминаний о Ленине». В 1920-е годы вопросы содержания агитационной работы часто обсуждались на страницах журналов Агитпропа, так как в этот период шло становление системы СМИ. Кроме того, и Агитпроп, и другие отделы ЦК (Женотдел, по работе с крестьянами и др.) ежемесячно отчитывались о том, как обстоят дела в провинции: сколько агитаторов подготовлено, сколько встреч и митингов проведено, сколько политшкол открыто и т.д. За красивой фразой, что надо темой «для агитации сделать конкретные нужды народных масс, идти всегда в ногу с самой жизнью, быть эхом, дающим отзвук на каждый звук»[7], стояла необходимость объяснять, почему в стране голод, эпидемии, разрушена экономика и т.д. Как правило, трудности объяснялись «наследием царя и буржуев», зато советское правительство принимало меры по защите интересов народа — именно так была реализована задача агитировать «не словами только, но и делом, главным образом делом». Резолюции о конкретных задачах агитации и пропаганды принимали практически все съезды партии в 1920-х годах, выпускался журнал «Вопросы агитации и пропаганды». Он должен был «объединять и централизовывать агитационно-пропагандистскую работу республики, осуществлять идейно-политическое руководство ею, разрабатывать и систематизировать основы и методы агитации и пропаганды» Никаких попыток скрывать агитационно-пропагандистскую работу партийного аппарата в 1920-е годы не делалось, наоборот, все аспекты этой работы активно обсуждались в журналах, выпускаемых Отделом агитации и пропаганды ЦК РКП(б), а также в аналогичных журналах республиканских и губернских подотделов печати. Слово «пропаганда» в это время часто встречалось в печати в позитивном или нейтральном контексте, тогда как в послевоенный период эта сфера деятельности ЦК партии постепенно приобретет лицемерно-закрытый характер, когда отрицалось наличие пропагандистских задач у советских СМИ. Монополия партии большевиков на СМИ была одним из основополагающих элементов советской тоталитарной системы. Многие ис
следователи подчеркивают, что не захват заводов, фабрик и банков положил начало советской власти, а захват типографий и создание своей системы СМИ. После Гражданской войны изменился социальный состав потенциальной аудитории прессы: элита, наиболее образованная часть общества, оказалась уничтожена или эмигрировала. Аудиторию партийно-советской прессы составляли в первую очередь рабочие и крестьяне, неграмотные или малограмотные люди. Интересы грамотной аудитории не учитывались, наоборот — в русле классовой борьбы она маркировалась как «бывшие», «эксплуататоры», «буржуи» и т.д. Всячески подчеркивался особый, новый характер печати, противоположный дореволюционному. «Новая печать» позиционировалась как печать рабочих и крестьян, представляющая интересы бедных слоев населения. «Старая», дореволюционная, — как печать богатых, несущая все пороки прежнего строя: продажность, погоня за доходами, защита интересов дворян и капиталистов и т.д. Нужно иметь в виду и специфический подход 1920-х годов к печати. В 1920-е гг. из-за неграмотности аудитории на первом месте в ряду задач Агитпропа стояла устная агитация и пропаганда. В резолюции XIII съезда «Об агитпропработе» (1924 г.) в связи с выдвинутой задачей усиления массовой пропаганды названы такие ее формы: рабочий клуб, красный уголок, изба-читальня. Печать не названа, потому что ее задачи в первую очередь — дать политически выверенный материал для партийных агитаторов. В этом проявилась особенность довоенного периода, когда буквально в каждом партийном документе или публикации об агитации и пропаганде упоминается (или имеется в виду), что аудитория неграмотна. Борьба с неграмотностью, развернувшаяся в 1920— 1930-х годах, была в значительной степени объединена с так называемым политическим просвещением. Именно поэтому печать стоит для партийного идеологического аппарата на втором месте после устной агитации и пропаганды. Есть несколько подходов к классификации СМИ, составляющих систему партийно-советской прессы. 1. Классификация системы СМ И по критерию «издатель» показывает, какое место СМИ занимает в партийно-советской властной вертикали: центральные и местные (республиканские, краевые, областные, районные, городские, низовых партийных комитетов и т.д.). Это была вертикальная, соответствующая структуре органов власти система, в которой определенные типы прессы соответствовали определенному «этажу» этой власти. СМИ советского периода потому и назывались партийно-советскими, что их создавали, финансировали (при всех экспериментах и трудностях периода НЭПа) и руководили ими партийные и советские (т.е. Советов) органы власти. Каждому «этажу» этой прессы соответствовали определенная аудитория и специфические задачи. По такому же вертикальному принципу были построены комсомольская, пионерская, военная печать (табл. 5). Вертикальная структура партийных органов и печати Таблица 5 Схема партийных органов Типы партийных изданий по критерию «издатель» Центральный комитет партии Центральные газеты и журналы («Правда», «Большевик», «Работница», «Вестник агитации и пропаганды» и др.) Республиканские комитеты Газеты и журналы, издаваемые республиканскими комитетами ВКП(б) Областные, краевые комитеты (обкомы) Областные газеты Районные комитеты (райкомы) Районные газеты Городские комитеты (горкомы) Городские партийные издания («Московская правда», «Ленинградская правда» и т.д.) Партийные комитеты фабрик, заводов, колхозов, институтов и т.д. Газеты парткомов (многотиражки, колхозные и заводские газеты, стенгазеты) 2. Классификация системы печати по функциям: «руководящие» (инструкторские) и так называемые массовые, популярные (направленные на непартийную аудиторию или ее часть). Когда РСДРП(б) была нелегальной партией, в решениях съездов ставилась задача создать центральный орган партии — газету для профессиональных революционеров и убежденных марксистов, а также массовую популярную газету для агитационной работы с неподготовленной широкой аудиторией. После 1917 г. большевики воспроизводят эти типы изданий, поскольку в новых исторических условиях они тоже были востребованы, пусть и с несколько иными целями. Задачей руководящего (или инструкторского) издания была помощь центральному аппарату партии в руководстве работой всей вертикали партийных и государственных органов. Функция руководящих изданий в первую очередь организационная. Они доводили до местных партийных комитетов решения центральных партийных органов, публиковали отчеты о совещаниях и резолюции отделов ЦК, критические замечания и подробный анализ работы местных партийных комитетов. Потребность в таких изданиях в период строительства вертикали органов власти была острой. Чем больше совершенствовалась машина государственной власти, тем меньше оставалось руководящих изданий, тем менее заметную роль они играли в процессе управления, так как были налажены другие формы коммуникации между центральным и местными аппаратами власти. Тип руководящего журнала представляли издания Отдела агитации и пропаганды ЦК партии: например, газета, а позже журнал «Известия ЦК РКП(б)» выходил по решению VIII съезда РКП(б) в 1919-1923 гг. тиражом 20—40 тыс. экз. Продолжительное время выпускались журналы «Большевик» (1924—1941 гг. и далее), «Партийное строительство» (1929—1941 гг.), «В помощь партийной учебе» (1926—1933 гг.) и др. Руководящую функцию выполняли как широко известная газета «Правда», центральный орган партии, так и журналы «Большевик», «Коммунистка» и др. Отделы агитации и пропаганды местных партийных комитетов выпускали свои руководящие издания: например, в 1927 г. Московский комитет ВКП(б) издавал журнал «Пропагандист» тиражом 5—10 тыс. экз. Термин «массовое издание», по всей видимости, происходит от широко употребляемого в партийной среде слова «масса» (или «массы»), т.е. народ. Когда в партийных документах речь идет о «массовой агитации и пропаганде», «массовой литературе», «массовой политучебе» и т.д., то имеется в виду работа партийных органов с рядовыми коммунистами или непартийным населением. Не случайно чаще всего употребляли связку «массовая—популярная» газета, книга и т.д., понимая под этим задачу популярно объяснять неподготовленной аудитории политику большевиков или содержание марксистской идеологии. «Массовой» могла быть и крестьянская газета, и комсомольская, и журнал для женщин или детей. Постепенно под характеристикой «массовое издание» стали подразумевать его большой тираж, популярность у аудитории. Именно в этом смысле газету «Правду» часто называли массовой, ее тиражи все время росли, хотя содержание было ориентировано в первую очередь на членов партии. Вопросы содержания популярной, массовой печати активно обсуждались на страницах руководящей прессы в 1920-е годы. «Думай о читателе, — пишет М. Грандов в статье о “массовой газете”, — крестьянин ли он или рабочий, чистый ли пролетарий, или еще имеющий крепкие связи с деревней». Знание особенностей аудитории должно определять выбор средств журналистами: «только сквозь призму местного, знакомого читателю <...> факта можно удачнее всего протолкнуть идею: голое, абстрактное рассуждение весьма туго воспринимается читателем-массовиком (имеется в виду читатель массовой прессы. — О. М.), оно легко впитывается интеллигентом, у которого иной метод мышления»[8]. Дается совет: «разговаривай, как с равным», уважай читателя, хотя представляется, что он противоречит задаче «протолкнуть идею». Возможны различные подходы к классификации СМИ советского периода. Но импульсом к созданию того или иного СМИ была все-таки та задача, которая ставилась перед редакцией партийными или советскими органами: агитационно-пропагандистская, образовательная или иная. Рассматривать любое издание этого периода вне связи с системой партийной пропаганды в принципе было бы неверно, идет ли речь о пионерской стенгазете или журнале для домохозяек. Что касается частных изданий в период НЭПа, то при централизованном нормировании бумаги их содержание и длительность существования также находились в прямой зависимости от того, насколько они могли конкурировать с изданиями партийно-советскими. журналиста о системе па|р>тийи©ос©0)етсі)гих СМИ Нужно рассмотреть особые требования к журналисту и его статус в системе партийно-советских СМИ в 1920—1930-е годы. Так называемый принцип партийности
в 1905 г. в статье «Партийная организация и партийная литература», был реализован после 1917 г. таким образом: «Редакция фактически является одним из важнейших отделов партийного комитета»[9]. И. Бардин образно сказал так: «Редакция должна быть обвита, обложена, обволочена широкими партийными кругами». Главная задача — лишить журналистов профессиональной «монополии». Редакция газеты или журнала рассматривалась как ячейка в системе партийного аппарата. Контроль за выполнением поставленных перед изданием партийными органами задач осуществлялся таким образом: Принцип демократического централизма — обязанность коммунистов беспрекословно исполнять решения вышестоящего партийного органа и партийная дисциплина — делал из журналиста в первую очередь коммуниста, а уж потом профессионала. Поэтому цель — иметь в составе редакций максимальное количество членов партии — была так важна для идеологического контроля над печатным словом как бы «изнутри». В резолюции XIII съезда «О печати» (1924 г.) подчеркивалось, что нужно усилить тщательный подбор работников массовой печати из числа авторитетных, «выдержанных в партийном и сильных в деловом отношении товарищей». Хотя коммунистов не хватает для работы в органах власти, необходимо переводить партийцев-журналистов на работу в печать. Чтобы готовить партийные кадры для печати, в 1921 г. был открыт Государственный институт журналистики. В 1923 г. отдел агитации и пропаганды ЦК отчитался, что взял на учет примерно 350 журналистов
что приводило к потере качества печати, которое было не так важно, как «идеологическая выдержанность». Проблему низкого качества массовой партийно-советской печати пытались решать с помощью выпуска значительного количества журналов для партийных пропагандистов и агитаторов, журналистов и местных партийных комитетов (табл. 6). Рассмотрим журналы Отдела агитации и пропаганды ЦК РКП(б). «Вестник агитации и пропаганды», переименованный в «Коммунистическую революцию», выходил в 1920—1929 гг. Тиражи журнала уменьшались с 30 тыс. экз. в 1920 г. до 14—21 тыс. экз. в 1927 г. Одновременно с ним издавался журнал «Красная печать» (1921 — 1928 гг.) тиражом от 1 тыс. экз. до 5 тыс. экз. Кроме того, и в журналах «Известия ЦК РКП(б)» (1919—1923 гг.) и «Большевик» (1924—1941 гг.) также публиковались важные для партийных журналистов материалы. Одновременно с ними выходил журнал «Журналист» (1922—1933 гг.). Его тиражи постепенно росли от 3 тыс. экз. в 1922 г. до 9—10 тыс. экз. в начале 1930-х годов. В 1933 г. дублирование прекращается, и вместо всех перечисленных изданий для партийных пропагандистов начинает выходить журнал «Большевистская печать». Его тираж начинается с 6—9 тыс. экз. в 1933 г. и доходит до 35—48 тыс. экз. в предвоенные годы. В 1920-е годы во всех журналах Агитпропа и в «Журналисте» публиковались оживленные дискуссии, высказывались различные мнения по сугубо профессиональным вопросам. В 1930-е годы в значительно большей степени проявлялась регламентирующая функция журнала «Большевистская печать», дискуссии уже не попадали на его страницы. Задачи пропагандистской поддержки индустриализации и коллективизации решали специальные журналы Отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б): «Спутник агитатора для деревни» (1925-1926 гг.); «Спутник коммуниста в деревне» (1930 г.); «Районная печать» (1931— 1933 гг.); «Фабрично-заводская печать» (1932 г.); «Районная и политотдельская печать» (1933—1936 гг.), с 1936 г. она называлась «В помощь районной газете» (1936-1937 гг.). Их тиражи составляли от 10 тыс. до 16 тыс. экз. Таблица 6 Журналы Отдела агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) и журнал «Журналист» в 1920—1941 гг. Журнал Год выпуска/Тираж, тыс. экз. 1920 1921 1922 1923 1924 1925 1926 1927 1928 1929 «Большевистская печать» (1933-1941 гг.) — — — — — — — — — — «Вестник агитации и пропаганды» (1920-1922 гг., с № 8 за 1922 г. -«Коммунистическая революция») 30 30 — — — — — — — — «Журналист» (1922-1933 гг.) — — 3-4 3-4.2 3-3,2 3-3,05 3-3,05 2.3-3 3-4 6,5-10 «Красная печать» (1921 — 1928 гг.) — 6 3-6 1.5-2 1-4 1.6-5 2 2-3,8 1.75-2 — «Коммунистическая революция» (1922-1935 гг.) - - 23 14-23 6 5-9,5 8-14 14-22 16-50 «Рабоче-крестьянский корреспондент» (1924-1941 гг.) - - - - 6-8 8 6-8 10-16 9-13,5 «Спутник агитатора для деревни» (1925-1926 гг.) - - - - - 25 12-20 - - - Журнал Год выпуска/Тираж, тыс. экз. 1930 1931 1932 1933 1934 1935 1936 1937 1938 1939 1940 1941 «Большевистская печать» — — — 6,1-9 10,3-13,3 18,3-22,2 19,9— 29,5 41,6— 48,5 «В помощь районной газете» (1936-1937 гг.) — — — — — — — — — — «Журналист» (1922— 1933 гг.) 7,5-9 6-8,8 7,5-9 6-8,5 — — — — — — — — «Заводская печать» (1932-1933 гг.) — — 7-17,5 — — — — — — — — «Коммунистическая революция» (1922-1935 гг.) — — — — — — «Рабоче-крестьянский корреспондент»(1924— 1941 гг.) 33-90 27-50 40-45 30-40 «Районная и политотдельская печать» (с 1936 г. — «В помощь районной газете») — — — — — — — — — «Спутник коммуниста в деревне» (1930 г.) 70-81 — — — — — — — — — — — Кроме того, по решению ЦК партии «для общего руководства работой рабселькоров в общесоюзном масштабе при газете “Правда” издавался руководящий журнал “Рабоче-крестьянский корреспондент”». Он не полностью совпадал по целевой аудитории с названными выше журналами, но также был посвящен рассмотрению вопросов подготовки журналистов и качества печати (как строить заголовок, что такое фельетон и очерк, как верстать полосу, использовать иллюстрации и т.д.). В названных изданиях затрагивался широкий круг вопросов функционирования системы партийно-советских СМИ, конечно, исключая тему цензуры. Казалось бы, система партийно-советской печати при выстроенном партийном руководстве, цензуре, централизованном распределении бумаги была достаточно управляема, хотя имела такие недостатки, как чрезмерная политизация, бюрократический партийный язык, полное пренебрежение мнением и интересами аудитории. Однако в 1927 г. С. Б. Ингулов (один из руководителей Главлита) написал в журнал «Красная печать» статью о недостатках партийного руководства печатью[10]. Он назвал такие проблемы:
Ингулов (Рейзер) Сергей Борисович (1893—1938) Революционер-подпольщик, популярный фельетонист. Работал наборщиком, потом журналистом в г. Николаеве, в 1918 г. вступил в партию большевиков. Фамилия Ингулов — подпольная кличка в честь реки Ингул — взята в годы Гражданской войны. Автор многих одесских газет. В 1923 г. глава бюро прессы Отдела агитации и пропаганды ЦК РКП(б), много выступал в советской печати. Ответственный редактор «Литературной газеты» с 1924 г., «Учительской газеты» в 1924—1928гг., журнала «Новый мир» в 1929 г. Один из создателей Главлита, руководил им в 1935—1937 гг. Репрессирован в 1938 г., реабилитирован в 1956-м. Делая эти выводы, С. Б. Ингулов приводит таблицу с данными о составе руководящих работников провинциальных газет: 100% редакторов и 97% заместителей редакторов — коммунисты, среди заведующих отделами 70% коммунистов. В 1930 г. в период очередной «чистки» партийных рядов, т.е. кампании по очистке рядов партии большевиков от «примазавшихся» ради материальных благ людей, уличенных во взяточничестве, пьянстве, кумовстве, низких производственных показателях, «недостаточной политической зрелости» и т.п., в журнале «Журналист» была опубликована статья о том, какие требования предъявляются к журналистам-коммунистам. Автор описывает, как на заседании партийной ячейки редакции одной из центральных газет руководящие работники начинали партийную характеристику журналистов «с обязательного воспевания их журналистских талантов и способностей»: устроили «вечер молодых дарований», а «партийное лицо товарищей, их партийные достоинства и недочеты обычно отодвигались при этом на самый последний план»[11]. Как большой недостаток отмечается, что «не изжит еще взгляд на журналистов как на особую породу людей со специальными талантами и особыми дарованиями», а «обыкновенные смертные, с этой точки зрения, для газетной работы не годятся». Коммунисты спорили, кто нужнее: журналист-партиец или партиец-журналист? Вывод автора: ни тот, ни другой, потому что в сложных условиях «ломки всех старых устоев и обостренной классовой борьбы» от журналиста требуется, чтобы «он был не просто партийцем, понимающим партийную линию и умеющим проводить ее в жизнь, а активным строителем и политическим борцом». Эти абсолютно бессодержательные на современный взгляд требования конкретизированы только
в одном аспекте: «журналисты должны быть высококвалифицированными, активными партийными работниками». Иначе говоря, профессиональные качества второстепенны по сравнению с убеждениями коммуниста, хотя «канона» истинности этих убеждений не было, если судить по огромному публицистическому наследию дискуссий коммунистов между собой (не говоря уже об их спорах с политическими оппонентами). В учебнике для студентов Всесоюзного коммунистического института журналистики приводится фраза И. В. Сталина о том, что «скромность украшает большевика»[12], которая трактовалась как требование к журналистам проявлять «скромность» в стиле, «поменьше рисовки, напыщенности и крикливости языка». При этом журналисты должны были сочетать размах мысли «со скупостью, сжатостью формулировок», когда «каждая фраза не говорит, а стреляет». Печать рассматривается как «политическое оружие партии» и «классовой борьбы», причем борьбы «на два фронта — против врагов и за идейную чистоту». Учебник для журналистов написан образно: большевистскую печать как оружие «каждый день необходимо вновь закалять и точить, дабы оно могло быть действенным» Борьба с профессиональным, «цеховым» подходом к журналистике активно велась в партийной среде. Типичный пример этого — статья в журнале «Красная печать» в 1927 г. Автор описывает перепалку редактора газеты «Бакинский рабочий» Лифшица и редактора крестьянской газеты, а также заведующего отделом печати ЦК Азербайджана Эминбейли. Лифшиц раскритиковал в своем издании крестьянскую газету, а партийный функционер публично оспорил его критические замечания. В публикации руководящего партийного журнала «Красная печать» подробно излагается, в каком ехидном тоне ведется перепалка двух журналистов, и ставится вопрос, насколько допустимы такие дискуссии в печати. Независимо от сути спора, «как-то неловко за коммуниста, загибающего другому коммунисту, в порядке публичного зрелища, этакие “салазки”. Чем дальше разгорается полемика, тем звонче заушины». Позиция Лифшица, который «выступает не столько в партийном, сколько в профессиональном достоинстве», вызывает резкое осуждение автора: «Тон-то какой! Не редактор “Бакинского рабочего”, а что ни на есть испанский гранд! “Журналистский тон”,
“журналистский долг”, “журналистская этика”, “журналистская традиция” — с каких пор эти термины приобрели в нашей партии свое самодовлеющее значение? С какого времени стали они заменять собой партийный тон и партийный долг? <...> некоторые редакторы слишком быстро научаются подменять язык партийный языком кичливой профессиональной цеховщины»1. Однако как в период ожесточенных внутрипартийных дискуссий и борьбы за власть в 1920-х годах, так и в 1930-е годы, когда авторитарно-тоталитарный режим уже определил свои контуры, можно найти свидетельства глубокого недоверия и подозрительного отношения к журналистам (даже партийным, «сознательным» и «зрелым»). Власти всегда понимали высокую степень влияния прессы на общество, а с ростом грамотности населения и возникновением радио это влияние возрастало. Возможно, в такой сложный период модернизационного рывка, какими были 1920—1930-е годы, борьба за стерильность идеологического пространства имела и сугубо прагматические причины. Если Советское государство вынуждено было тратить ресурсы на убеждение и переубеждение народа в первые годы своего существования, то далее была поставлена цель сделать этот процесс не бесконечным, по крайней мере в том, что касалось подрастающего поколения. Можно выделить следующие методы партийного руководства системой партийно-советских СМИ: На системе централизованной подготовки статей, посвященных актуальным темам, необходимо остановиться подробнее. В письме ЦК РКП(б) всем комитетам партии об усилении политико-просветительской работы (1921 г.) содержится напоминание о том, чтобы в местной печати больше использовать агитационные материалы РОСТА. В резолюции XII съезда РКП(б) (1923 г.) «По вопросам пропаганды, печати и агитации» Центральному комитету партии предписано организовать снабжение местных журналов «статейным» материалом (через Пресс-бюро Агитпропа ЦК). Эта практика централизованной подготовки и распространения уже готовых к публикации материалов широко применялась и позже. Журнал «Фабрично-заводская печать» выпускал «Бюллетень Пресс-бюро для фабрично-заводских газет». В 1936 г. тираж бюллетеня был 2—2,5 тыс. экз., ежегодная подписка на него стоила 120 р. В сборнике обычно помещались две статьи, их можно было легко копировать и поместить, скажем, в стенгазете или перепечатать в заводской многотиражной газете. Так же выглядел «Бюллетень для районных газет» — приложение к журналу «Районная и политотдельская печать». В 1935 г. его тираж — от 1800 (№ 3) до 7500 экз. (№ 1), как правило, тираж составлял 3800— 4000 экз. Цена подписки на бюллетень была 96 р. для районных газет, 60 р. — для политотдельских газет. ТАСС также распространял «Фотогазету» — сборник фотографий «для использования в стенной печати и многотиражках». «Бюллетени Пресс-бюро» выпускало издательство «Крестьянской газеты» в 1930-е годы. Выпуск сборников централизованно, политически грамотно написанных статей был одним из методов партийного руководства СМИ, с одной стороны, и средством поднять низкий уровень местной печати — с другой. Да и в период политических репрессий для местной печати это был способ минимизировать риски, связанные с возможными политическими ошибками. Это интересно СМИ, хоть какой-то способ оценить эффективность публикаций в целом и по конкретным темам. В языке советских изданий привычными стали слова «рабкор», «селькор», «пионеркор», «стенкор» и даже «рабсельаулкор». Женские издания формировали кадры «рабкорок», «рабкорш», «селькорок», «селькорш», «рабселькорок». В детских изданиях были «пионеркоры» и «пионеркорки», в стенной прессе — «стенкоры». Часть этих уродливых словосочетаний забылись, но слово «рабселькор» прижилось и активно использовалось в публикациях о самодеятельных журналистах. Показательна статья А. Я. Вышинского[13] о правовом статусе журналистов и рабселькоров. Подчеркивая, что всякому работнику печати надо осознавать всю ответственность, которую несет за собой печатное слово, Вышинский призывает местные власти проявлять «политически обоснованный подход», не особо карая рабселькора за недостоверную заметку. Он пишет, что «понятие об ответственности может стать резиновым, слишком растяжимым в руках законника-формалиста, и тут, естественно, необходимо инструктировать соответствующим образом местные органы власти, чтобы они не поддавались слишком обаянию формальностей». Вышинский перечисляет статьи Уголовного кодекса об ответственности журналиста и рабселькора:
Показательно, как А. Я. Вышинский мотивирует, почему обвинение в клевете не применимо к советским журналистам или рабселькорам: «Оскорбляя кулака, селькор не имеет намерения “ущемить” именно конкретного Ивана Ивановича, а ему важно уничтожить его как кулака (как классового врага)»[14]. «Наше право» — это способ осуществления пролетарской диктатуры, целесообразность карать то, что вредно для государства. Поэтому рабселькоры не могут считаться обычными гражданами, они должны рассматриваться как «должностные лица республики», а покушение на них должно караться как контрреволюционное преступление. Вышинский считает, что за всякое покушение на селькора или рабкора наши суды должны приговаривать к высшей мере наказания. Итак, каков статус журналиста в системе партийно-советских СМИ? На работу в печать выдвигались члены партии, «выдержанные» и «идейно зрелые». От них требовалось быть в первую очередь коммунистами, а уж потом журналистами, хотя простая логика повышения качества любого труда требует обратного. Вместе с тем партия не доверяла даже таким коммунистам, поэтому все партийные издания подвергались цензуре Главлита, не говоря уже об идеологической цензуре высших партийных органов. Складывалась абсурдная ситуация, когда главный редактор «Работницы» А. В. Артюхина возглавляла Отдел по работе с женщинами ЦК ВКП(б), но на каждом номере журнала рядом с ее фамилией стоял номер цензора Главлита, разрешающего его печатать. Г. Я. Солганик, рассуждая о том, что каждая эпоха формирует свой обобщенный (усредненный) тип автора, конкретизируемый, реализуемый в бесчисленном количестве публицистических текстов, подчеркивает, что автор — главный стилеобразующий фактор публицистического текста. Автора (с 1917-го до конца 1920-х годов) Г. Я. Солганик описывает как человека революционного, классового сознания, подходящего ко всем явлениям жизни с узкоклассовых партийных позиций. Отношение к действительности укладывается для него в чеканные, резкие лозунги-формулы, не признающие полутонов и переходов (или/или), народ для него — безликая масса. В партийном журналисте той эпохи преобладает человек социальный — революционный, радикальный, воинствующий, непримиримый и беспощадный. Авторитет советских журналистов поддерживался всей партийногосударственной машиной, от имени которой они выступали. При
этом внутри системы партийно-государственной власти журналисты занимали подчиненное положение. Все профессиональные, этические нормы и нормы морали искажались в этой системе из-за утилитарного, инструментального подхода к функциям прессы. При суровом надзоре и различных способах воздействия на печать в царской России журналисты находили возможность поднимать в печати общественно значимые темы, просвещать и т.д. В советскую эпоху журналисты сначала ощущали себя реформаторами, ломающими старый и созидающими новый строй (в 1920-е годы). Затем, в 1930-е годы, все более актуальным стало единство мнений и оценок, монолитность и единообразие. Были ли советские журналисты жертвами авторитарно-тоталитарной системы? Думается, что нет, профессиональная деятельность журналистов соответствовала их убеждениям и была вполне осознанным выбором. Наоборот, убедительность публицистики ведущих партийных журналистов во многом определяется их осознанием своей миссии — строить новое общество, в котором счастливо и свободно будут жить все трудящиеся. Основные характеристики системы советских СМИ: СМИ. Контрольные вопросы Литература Гордина Е. Д. Советская идеология и историко-патриотическое воспитание во второй половине 1920-х — начале 1930-х гг. // Вести. Российского ун-та дружбы народов. Сер. История России. 2010. № 6. С. 58. Гутнов Д. А. Формирование структуры центральных и местных органов Агитпропа в 1919—1928 гг. // История отечественных СМИ. Ежегодник 2014. М.: Ф-тжурн. МГУ, 2014. С. 117—118. Жирков Г. В. История цензуры в России ХІХ-ХХ вв. М.: Аспект Пресс, 2001. 368 с. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК (1898-1988). Т. 3. М., 1984. Крупская Н. К. Итоги и перспективы работы политпросветов // Педагогические сочинения. Т. 7. М., 1959. Крупская Н. К. Основы политпросветработы // Педагогические сочинения. Т. 7. М„ 1959. Кузнецов И. В. История отечественной журналистики (1917—2000): Учебный комплект. М., 2002. Денин В. И. Очередные задачи Советской власти. Новиков М. Н. Истоки и сущность советского тоталитаризма. М.: Макс пресс, 2009. С. 7. Овсепян Р. П. История новейшей отечественной журналистики (февраль 1917-1990 гг.). М., 2005. Редактирование и массовая работа большевистской печати: Учеб, пособие / Под ред. В. Ноделя. М.: ВКИЖ, 1934. Русская журналистика в документах. История надзора / Сост. О. Д. Минаева; под ред. Б. И. Есина, Я. Н. Засурского. М.: Аспект Пресс, 2003. Русская журналистика в документах. История надзора. Сборник документов / Сост. О. Д. Минаева. М., 2003. Сояганик Г. Я. Общая характеристика языка современных СМИ в сопоставлении с языком СМИ предшествующего периода // Язык массовой и межличностной коммуникации. М.: МедиаМир, 2007. С. 19.
