Религиозное учение
Ядром религиозного учения Фёдорова является философия «общего дела». Под ним он понимал реализующееся силами объединённого человечества земное бессмертие людей, воскрешение всех умерших предков и расселение воскрешённых поколений по всем мирам вселенной, которая становится одухотворённой и разумно управляемой. Это, по Фёдорову, единственный путь человека и человечества.
«Общее дело» означает победу над главным злом - смертью, а также другими видами зла, которые, в понимании Фёдорова, подчинены смерти. Победить разнообразное зло во главе со смертью можно лишь вдохновив всех и каждого на человеческое и божественное «общее дело», на воскрешение умерших и достижение бессмертия. Бессмертие без воскрешения невозможно, поскольку нужно познать тайны смерти, регулировать процессы жизни и смерти.
Все воскрешённые люди, даже злодеи, «восстанут» уже иными, поскольку они правильно оцепят подвиг своих сынов-воскресителей и тоже станут воскресителями. Воскрешение - это «возвращение жизни во всей её незлобной чистоте всем умершим». Другие виды воскрешения - через Страшный суд, когда грешники восстанут на казнь, а праведники на спасение, и воскрешение (материализация) умерших через «медиумов» - оцениваются Фёдоровым отрицательно.
Свою главную идею философ называет также супраморализмом. Это всё то же «общее дело», но как бы с акцентом на присущую ему высшую и безусловную нравственность. Нравственно помнить об умерших отцах, нравственно не жить для себя, для наслаждений, карьеры и т.д. (эгоизм) и не жить для других (альтруизм), а жить в единстве со всеми ради «общего дела». И тогда на земле может быть построен рай, или Царство Божие, которое в ходе заселения воскрешёнными поколениями всех миров вселенной распространится и на эти миры и сблизит нас, по мысли Фёдорова, с потусторонним Божественным миром.
Супраморализм для мыслителя - это «живое христианство», высший взлёт не только нравственности, но и религиозности, исполнение заветов Евангелия. Правда, Фёдоров весьма вольно, со своими акцентами и толкованиями обращаемся с библейскими текстами, переосмысливая их в соответствии со своим «общим делом».
Почти все приводимые слова Христа объясняются Фёдоровым весьма специфически. Заповедь «возлюби ближнего своего» (живого) немыслима без более важной: возлюби предков своих (умерших). Завещание апостолам: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» осмысливается как требование соответствия Троице, «требование всеединства», т.е. свободного, любовного союза человечества, не позволяющего никакой силе, в том числе слепой силе природы, «исхитрить даже единого среди нас».
Троица - излюбленный символ философа. Вера в бессмертную и любовную Троицу - это, по Фёдорову, «основа мышления и действия» людей при реализации воскрешения и бессмертия. Бог-Отец требует от людей знания и управления природой. Бог-Сын призывает их признать и познавать себя как сынов умерших отцов и братьев всех живущих. Бог-Святой Дух призывает прежде всего «дочерей человеческих» не к супружескому и материнскому, а к дочернему, к познанию в себе «дочери всех умерших родителей».
Православие, в понимание Фёдорова, - это «центр» христианства. Однако православие у него приобретает особый, языческий оттенок. Оно оказывается «культом предков», неотделимых от связи с Троицей и неслиянных с нею. Истинная же религия - это будущий «всемирный культ всех отцов», в основе которого лежит Троица.
Фёдоров отвергает «мёртвые» религии, объединяя их в два вида -«идололатрию» (поклонение идолам, т. е. внешним религиозным обрядам) и «идеолатрию» (поклонение идеям, например, в гуманизме, социализме и т. д.). Он проектирует такую реформацию православия, чтобы оно, соединившись с другими вероучениями, стало вполне «истинной» и «единой» религией человечества. Причём этому должны предшествовать примирение верующих с неверующими, учёных с неучёными, а также синтез науки, искусства и религии.
Органом объединения церквей мыслитель называет «вселенский собор», сочетающий в себе «священный синод» и «всенаучный конгресс». Он также писал о создании музея-храма, включающего в себя храм Софии (Премудрости) как соединения всех музеев и церкви, и храм Афины как соединения всех знаний и искусств. В Москве предлагалось построить музей-храм Троицы, реализующий идею синтеза священнодействующего знания и «деловой» религии. И основой всех этих утопических проектов должно было стать «общее дело» воскрешения умерших и бессмертия живущих.
