ПРЕДИСЛОВИЕ

В эпоху позднего феодализма внешняя торговля стала играть особую роль как в мировой экономике в целом, так и в национальных экономиках конкретных государств. Расширение рынков сбыта и завоевание новых источников сырья ведущими странами мира привели к увеличению объемов внешней торговли. Развитие капитализма (особенно в первой половине XIX в.), упрочение мирового рынка приводили к обострению межгосударственных отношений, столкновению экономических интересов ведущих держав в разных уголках мира. Зачастую войны рассматриваемой эпохи являлись следствием резкого обострения экономических противоречий между государствами, силою оружия прокладывавших новые пути продвижения национальной внешней торговли. Порой под страхом применения оружия (как в случае с Японией) или путем прямой агрессии (как это было в Афганистане, Китае, некоторых районах Индостана) ведущие капиталистические державы мира насильно срывали занавес самоизоляции некоторых стран Востока, либо навязывали местным правителям неравноправные договоры, надежно обеспечивая свои экономические интересы. Таким образом, вторая половина XVIII — первая половина XIX вв. стали временем расширения внешнеторговой экспансии европейских держав и США в самых разных уголках мира, добившихся его окончательного раздела и колонизации целых континентов. В своем продвижении на Востоке колонизаторы стремились опередить друг друга, обеспечить пальму первенства и, таким образом, опираясь на силу оружия и дипломатические средства, не допустить потенциальных конкурентов и соперников на новые рынки.

Внешнеторговая экспансия держав на Востоке в рассматриваемые период имела как общие, так и особенные черты. В одних районах Азии, как например, в Китае и Иране европейским странам приходилось мириться с присутствием друг друга на местном рынке и вести либо конкурентную борьбу, либо договариваться о территориально-географических зонах влияния. В других же случаях европейские колонизаторы очень ревностно следили за продвижением соперников к границам своих владений в Азии. Наиболее ярким примером является Индия, где британцы не допускали даже мысли появления в пределах их владений иных держав. Усиление влияния России в Центральной Азии к середине XIX в. стало причиной постоянной озабоченности Лондона и английских колониальных властей. На протяжении всей рассматриваемой эпохи сохранялась тревога потенциальной угрозы захвата Индии Россией. И хотя реальных сил и возможностей для достижения этой цели у России, скорее всего, не было, появление частых проектов, записок и предположений (в том числе в российской прессе) не могло не вызывать беспокойство Лондона, стремившегося любыми средствами оградить свою лучшую и самую значимую колонию. Столкновение внешнеторговых интересов Лондона и Санкт-Петербурга в обширном районе Азии, расположенном к северу от британских владений в Индии, привело, в конечном счете, к обострению англо-российского соперничества в Средней Азии, Иране и Афганистане в 30-50-е гг. XIX в.

Таким образом, внешняя торговля в XVIII XIX в. становится одним из важнейших факторов мировой политики.

Со второй половины XVIII в. внешняя торговля становится заметным фактором экономического развития Российской империи. Расширение границ государства, вовлечение в хозяйственный оборот новых территорий, на которых проживали инородцы, приближение к зарубежным рынкам и важнейшим торговым путям способствовали формированию новых направлений внешней торговли, а также упрочению внешнеэкономических связей России с соседними странами. Экономический рост, развитие мануфактурного производства, возрастание роли и значимости ярмарочной торговли, цементировавшей всероссийский рынок, возникновение новых отраслей производства, таких, как хлопчатобумажная (бумагопрядение, ситцепечатание и т.д.), побуждали российских предпринимателей к расширению своей деятельности, в том числе на внешних рынках. Однако на западноевропейском направлении внешней торговли для российского купечества складывалась не совсем благоприятная ситуация: экспортно-импортные операции в морских портах империи находились в руках европейских предпринимателей. Как заметил Н.Н. Репин, российские торговцы редко выезжали сами в страны Европы для прямой торговли [Репин Н.Н., 1985, с. 148|. Лишь в 60-е гг. XVIII в. российские купцы все настойчивее стали требовать от правительства ввести запрет на посредническую деятельность иностранных купцов в российских портах. Однако вплоть до конца столетия европейские торговцы (и, прежде всего, английские) занимали сильные позиции на петербургском направлении внешней торговли России. Подобного рода ситуация складывалась и в Архангельске, где доминировали представители германских фирм. Причины такого положения, на наш взгляд, были следующие:

- стремление западноевропейских предпринимателей к сохранению статус-кво, поскольку их посредническая роль в российско-западноевропейской торговле приносила значительные выгоды посредством игры на ценах (товары традиционного российского экспорта пользовались устойчиво высоким спросом на европейских рынках);

- недостаточное количество морских торговых судов в России, а также отсутствие значительных капиталов не позволяли российским купцам на равных конкурировать с опытными западноевропейскими торговцами, тем более с солидными торговыми фирмами;
- отсутствие предпринимательского опыта на рынках Европы, зачастую незнание европейских языков, местных законов, правил и особенностей торговли;
- часто предвзятое отношение к российским купцам в Европе, формирование образа ненадежных партнеров, широкое распространение кредита в торговых операциях российских торговцев;
- поручение европейским предпринимателям и фирмам со стороны российского правительства заниматься крупными поставками в казну необходимых товаров (к примеру, сукна) и осуществление перевода денег за границу при их посредничестве.

С укреплением позиций российского купечества на внутреннем рынке, ростом купеческого капитала при одновременном увеличении объемов мануфактурного производства возникают новые формы организации внешней торговли на западном направлении. Однако западноевропейское направление внешней торговли России в значительной степени зависело и от политических факторов: межгосударственные осложнения, войны накладывали свой отпечаток на развитие торгово-экономических связей России с ее западными партнерами.

В этих условиях отечественные предприниматели стремятся оградить свои интересы на внутреннем рынке, обращаясь к правительству с просьбами о введении запрета на торговую деятельность иностранных купцов во внутренних городах империи. Но и в этом случае европейские торговцы и фирмы находят «лазейку»: во второй половине XVIII в. участились случаи записи иностранных купцов в российское подданство. Таким образом, европейские торговые компании стали иметь агентов в ведущих городах России, через посредничество которых осуществляли свою деятельность не только в портовых городах, но и во внутренних губерниях страны.

Мы не случайно остановились на краткой характеристике западноевропейского направления внешней торговли России, поскольку без осознания ее особенностей невозможно уяснить расширение торговли России в восточном направлении. Под влиянием ряда факторов в орбиту внешнеполитических интересов России в конце XVIII — начале XIX вв. попадают страны Средней Азии и Среднего Востока. Геополитические интересы русского правительства простираются и далее — вплоть до Индии, Китая и Японии. Министерство иностранных дел, военное ведомство вырабатывают основные направления взаимоотношений с этими странами. Но решение этой задачи сталкивалось с большими трудностями из-за отсутствия необходимой информации о внутриполитическом состоянии стран Азии. Без наличия такой информации было сложно выработать определенную стратегию и тактику. Поэтому политикам по необходимости приходилось полагаться на тех, кто имел устойчивые связи с этими народами, прежде всего на купцов.

Исторический опыт свидетельствует, что купцы зачастую становились пионерами, первопроходцами, открывавшими новые земли и новые народы. Сначала торговые интересы, а вслед за ними интересы научные, стратегические, политические — таковы основные этапы поступательного продвижения экономически развитых стран в новых, еще во многом не освоенных и не изученных районах Востока. Вместе с тем на практике мы зачастую видим причудливый синтез этих интересов, менявшихся в зависимости от обстановки как внутри страны, так и на международной арене. Применительно к ханствам Средней Азии освоение новых районов осуществлялось поэтапно:

1) первоначальное проникновение купеческого капитала, характеризующееся первыми, робкими шагами отечественных предпринимателей, сопряженное с многочисленными трудностями и опасностями;
2) расширение торгово-экономической деятельности российских купцов на рынках Востока, накопление разносторонней информации о ханствах, попытки урегулировать проблемы двусторонних торговых отношений посредством дипломатических переговоров, а также осуществления комплекса мер по устранению препятствий на пути развития торговли;
3) завоевание рынков сбыта отечественной продукции в Средней Азии, в том числе посредством применения военной силы; создание Туркестанского генерал-губернаторства и ликвидация независимости среднеазиатских государств.

На других направлениях российско-восточной торговли имелись свои особенности. Так, к примеру, неоднократные попытки российских купцов наладить торговые связи с японцами каждый раз оканчивались неудачей. Японское правительство, проводившее политику сознательной самоизоляции от внешнего мира, не допускало установления прямых контактов своих подданных с россиянами. Поэтому российско-японская торговля на протяжении всего рассматриваемого периода носила опосредованный характер и осуществлялась в основном при посредничестве курильских айнов и айнов, проживавших на

Хоккайдо. Определенная часть японских изделий попадала на российский рынок через голландских купцов, обладавших монопольным правом в торговле со страной Восходящего солнца и доставлявших японские товары (а затем и подделки под них) через европейские порты России.

Исходя из стратегических интересов государства, правительство стремилось усилить российское влияние в сопредельных странах Востока, прежде всего в Средней Азии. Основным способом решения этой проблемы стало укрепление торгово-экономических отношений. Задача установления прочных торговых связей приобретает не только экономическое, но и политическое значение. Как показывает сам ход российской истории в эпоху позднего феодализма, развитие страны, расширение ее границ, миграционные процессы, развитие внешней торговли имели четко выраженный восточный вектор. Таким образом, изучение внешней политики России в данный исторический период невозможно без анализа торгово-экономических отношений России со странами Азии.

Конкретным выражением этой политики стало появление новых цензров экономических связей с Востоком. До середины XVIII в. главным каналом русско-восточной торговли была Астрахань. Уходящие корнями в глубокую древность торговые связи России с государствами Востока через Астрахань по Волго-Каспийскому пути, а затем через Закавказье и земли туркмен способствовали расширению географии торговли России с зарубежными странами. Во второй половине XVIII века роль Астрахани в российской внешней торговле постепенно снижается. Освоение огромного Оренбургского края позволило использовать его для дальнейшего торгово-экономического продвижения на Восток. Оренбург становится одним из важнейших пунктов транзитной торговли и плацдармом осуществления российской торгово-экономической экспансии в восточном направлении. С развитием внешней торговли Российской империи по Оренбургскому направлению в орбиту интересов купеческого капитала попадают и малоизвестные для них районы Азии: Афганистан, Синьцзян, Бадахшан, Балх и др. Освоение рынков Средней Азии позволило России не только обеспечить себе к началу XIX в. исключительно выгодный источник сырья и обширный рынок сбыта для развивавшейся отечественной промышленности, но и закрепиться к середине XIX века в этом регионе, предотвратить английскую торгово-экономическую экспансию у южных границ империи, что в целом отвечало геополитическим и военно-стратегическим интересам России.

Укрепление позиций России на Южном Урале, интенсивное освоение природных богатств этого региона, активное вовлечение его в хозяйственную жизнь страны способствовали дальнейшему продвижению государства в во сточном направлении. С формированием Сибирской пограничной линии возникают новые центры российско-восточной торговли, носившей первоначально меновой характер. Начало торга в Ямышсвской крепости, Семипалатинске, Петропавловске и других форпостах Сибирской линии свидетельствовало о расширении российско-восточной торговли, вовлечении в нее все новых участников как со стороны России, так и зарубежных стран Азии. Таким образом, канал российско-восточной торговли к началу XIX в. простерся от побережья Черного моря на западе до Кяхты и Приморья на Дальнем Востоке. Срединное побережье Оренбуржья, находящегося на перекрестке торговых путей и ставшего своеобразным транзитным центром как российско-восточной торговли, так и торговли европейской части империи с Сибирью и Уралом, через который шли колоссальные потоки товаров, в том числе ярмарочных, определяло его исключительное место во внешней торговли России в целом.

С развитием российской мануфактурной промышленности, расширением рынков сбыта и источников сырья, значительным распространением торговопредпринимательской деятельности наблюдается рост внешнеторговых оборотов России. В системе внешней торговли империи происходят структурные перемены, характеризующиеся как количественными, так и качественными изменениями. К началу XIX в. в российско-восточной торговле просматривается четкая сегментация внешнего рынка, которая определялась не только географи-ческим принципом, но и историческими традициями, культурными связями, сложившимися торговыми путями и т.д. Налицо — следующие центры российско-восточной торговли: Астрахань, Казань, Оренбуржье, Сибирь, включая Кяхту. Каждый из них специализируется на торговле с определенными странами Востока, превращается в важный форпост соответствующего направления восточной политики Российской империи. Астрахань, Оренбург, Сибирь ориентируются и на определенные рынки сбыта восточных товаров.

Указанная сегментация внешней торговли по ведущим ее центрам способствовала цементированию единого экономического пространства Российской империи, развитию межрегиональной специализации и кооперации, началу промышленного переворота в стране. Вместе с тем хотелось бы акцентировать внимание на различии понятий «русско-восточная торговля» и «российско-восточная торговля», а также «торговля восточными товарами». В подавляющем большинстве дореволюционных и современных исследований, посвященных вопросам торгово-экономических отношений России с государствами Востока, авторы, как правило, используют понятие «русско-восточная торговля» (в разных вариациях: русско-иранская, русско-китайская, русскоиндийская и т.д.), что, на наш взгляд, не совсем оправдано. Как показывает исторический опыт, на многих направлениях российско-восточной торговли на протяжении как рассматриваемого периода, так и более ранних (эпоха средневековья, нового времени) и поздних (вторая половина XIX века) эпох русские купцы не имели доминирующего положения в составе купцов, занимавшихся этой торговлей. Более того, в некоторых случаях (как, например, в российско-среднеазиатской, российско-синьцзянской торговле) они оказывались редкими участниками, доверяли свои торговые дела татарским приказчикам. В российско-иранской торговле важную роль играли армяне и иранцы (в том числе принявшие российское подданство). Поскольку понятие «русско-восточная торговля» в первом слове несет лексическое значение национальной принадлежности ее участников, оно применимо лишь в случаях, когда речь идет о торговле непосредственно русских купцов. В противном случае возникают фактические ошибки. Приведем типичный пример. Так, в монографии М.К. Рожковой рассматривается история отправления в Бухару купеческого каравана в 1828 г. Автор отмечает, что данный пример, «рисуя внешние условия, в которых находилась русская торговля со Средней Азией, показывает направление интереса правительства к развитию этой торговли» [Рожкова М.К., 1949, с. 48]. Исследовательница приводит перечень купцов, отправившихся для торговли с этим караваном. Среди прочих значились: поверенные казанского купца 1-й гильдии Утямышева, астраханский армянин Иван Баласанов и др. [Там же, с. 47]. Подобного рода примеры встречаются и в монографии Е.Я. Люстерник [Люстер-ник Е.Я., 1966, с. 52, 54, 55 и др.]. Учитывая многонациональный характер участников торгово-экономических отношений России с государствами Востока, а в отдельных случаях и доминирование в них представителей нерусских национальностей империи, более разумным и объективным, на наш взгляд, является использование понятия «российско-восточная торговля». Наконец, хотелось бы остановиться на различиях в понятиях «российско-восточная торговля» и «торговля восточными товарами». В первом случае речь идет о торговле России с государствами Востока (Турция, Иран, ханства Средней Азии, Индия, Китай и т.д.) по южным рубежам империи. Когда же мы ведем речь о торговле восточными товарами на внутреннем рынке России, то следует принимать во внимание значительный реэкспорт восточных товаров через балтийские, некоторые северные, черноморские и азовские порты, осуществляемый как российскими, так и, прежде всего, европейскими предпринимателями.

Следует учитывать и то обстоятельство, что с распадом СССР и появлением на политической карте новых суверенных государств, в том числе в среднеазиатском регионе, начался процесс пересмотра исторического прошлого этих народов. Представители молодой национальной историографии в попытках переосмысления исторического прошлого своих народов подвергают кардинальному пересмотру их взаимоотношения с Россией. Как правило, под влиянием политической конъюнктуры их оценки роли Российского государства в развитии национальных регионов носят крайне негативный характер. В этой связи особую значимость приобретает объективное изучение и взвешенные оценки процесса становления и развития всего комплекса отношений России с сопредельными государствами и народами.

В настоящей монографии особое внимание уделено проблемам государственно-правового регулирования внешнеторговых отношений Российской империи на протяжении двух столетий: в XVIII и XIX веках. В некоторых случаях автор раздвигал хронологические рамки исследования, если это было вызвано исследовательскими задачами. Заметное место в труде отведено восточному направлению отечественной внешней торговли, которое имело свои специфические черты, этноконфессиональные особенности и нередко регулировалось отдельными законодательными актами.