Проблема опыта
Опыт не доказывает всеобщность и необходимость научных законов. Только интерпретация в языке математики наделяет научные предположения данными свойствами. Однако опыт способен подтвердить или опровергнуть ложное научное предположение. Поэтому несмотря на математический априоризм Галилей не может полностью игнорировать проблему опыта, т. е. проблему эмпирической верификации механических истин. Хотя механика основывается на математике и ее положения не нуждаются в опытном обосновании, но механические истины необходимы для создания различных механизмов и инструментов, т. е. для решения практических инженерных задач. Кроме того, распознать и удалить из научного знания неточные или неверные предположения и оставить истинные может только правильно проведенный эксперимент.
Механика превосходит всеобщностью и достоверностью своих выводов опыт, но именно для объяснения и предсказания природных явлений она и существует. Ведь природа является единственным объектом познания. Вопреки всем своим идеализациям механика не может игнорировать данные чувств, ибо только с их помощью становятся известными и доступными для дальнейшего анализа те или иные природные явления. Как астроном не может объяснять небесных объектов больше, чем способен наблюдать их посредством телескопа, так и разум ограничен задачей объяснения тех данных опыта, которые ему навязывает опыт.
Более того, как бы в противоположность своему убеждению в приоритете математики Галилей утверждает, что и опыт при определенных условиях может противостоять аналитическим аргументам. Не утверждает ли Аристотель, спрашивает Г алилей устами Сальвиати, что «показываемое нам опытом и чувством нужно предпочесть всякому рассуждению, если даже оно и кажется очень хороню обоснованным?... [Следует утвердительный ответ аристогелианца Симпличио.] Значит, из двух данных положений, а оба они входят в учение Аристотеля, второе, которое гласит, что нужно предпочесть чувство рассуждению, является гораздо более прочным и решительным, чем первое, которое считает небо неизменным... Добавьте, что мы можем много лучше Аристотеля рассуждать о небесных вещах, гак как если сам он признает такого рода познание затруднительным для себя из-за удаленности неба от органов чувств, то тем самым он допускает, что гот, кому чувства могут дать лучшие свидетельства, может с большей уверенностью философствовать в данном предмете»[1].
В целом отношение Галилея к опыту следует считать амбивалентным. Ведь если книга природы написана языком математики, то следует признать, что опыт изначально и существенно математизирован. Но тогда противостояние опыта и математики следует считать иллюзорным. В сущности вещей такого противостояния нет, оно существует лишь в чувственной сфере, когда видимость вступает в противоречие с доводами разума. Следуя Аристотелю, Галилей признает материю явления причиной искажения его сущности и для ее устранения разрабатывает специальный метод.
- [1] Галилей Галилео. Диалог о двух важнейших системах мира птолемеевой и коперниковой // Избранные труды в двух томах. Т. 1. М., 1964. С. 153-154.
