КНИЖНАЯ КУЛЬТУРА КАК МОДЕЛЬ КУЛЬТУРЫ

Великий культуролог Юрий Михайлович Лотман (1922-1994) на исходе XX в. писал: «Человек хочет жить. Человечество стремится выжить. Эти элементарные истины лежат в основе как поведения отдельной личности, так и всемирной истории»^[1]. Теперь в начале третьего тысячелетия, оглядываясь на пройденный путь, мы видим, что даже в самые сложные моменты своей истории, несмотря ни на что, «человечество выделяет силы для искусства, теоретической мысли, познания и самопознания» (Ю.М. Лотман).

Что позволило человечеству, пережившему катастрофы, эпидемии, войны, сохраниться как виду? Видимо, секрет заключен в феномене культуры. Культура - это настолько многоплановое явление, что исследуют ее десятки наук: культурология, философия, социология, психология, педагогика, этика... Современный человек редко задумывается, что слова «культура» и «культивировать» - одного корня. А исходное слово - «культ», восходящее к латинскому cultus, означает «почет, почитание, уход»^[2]. Владимир Иванович Даль (1801-1872) в «Толковом словаре живого великорусского языка» (XIX в.) говорит о двух значениях слова «культура». В первом (прямом) значении культура - это «обработка и уход, возделывание, возделка». Во втором (переносном) - «образование умственное и нравственное»^[3]. Культурный, соответственно, образованный, цивилизованный. Одновременно с понятием «культура» в XVIII в. и на протяжении XIX в. использовалось слово «просвещение». Как писал Федор Михайлович Достоевский, (1821-1881), «под просвещением я разумею <...> свет духовный, озаряющий душу, просвещающий сердце, направляющий ум и указывающий ему дорогу жизни»^[4].

Думается, в современных условиях наиболее правильно определять этот феномен так: «Культура - социальная информация, которая сохраняется и накапливается в обществе с помощью создаваемых людьми знаковых средств»^[5]. Социальная информация может передаваться путем непосредственного общения (личный диалог) и опосредованным путем. Таким посредником передачи информации в течение тысячелетий была книга.

Но что же такое книга? Как определить ее сущностные характеристики?

В «Энциклопедическом словаре» Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона указывается, что слово «книга» этимологически восходит к церковнославянскому «книгы» и имеет следующие значения: «1) буквы и грамоты; 2) письма; 3) искусства писать - соединение в одно целое листов бумаги, папируса, пергамента и пр.»^[6].

«Словарь гуманитария» (1905) Н.К. Рамзевича на слово «книга» предлагает отсылочную дефиницию: «См. бумага, тетрадь, пагинация [нумерование, счет страниц в печатной книге (в печатном листе 16 страниц)] и пр.»^[7].

Николай Александрович Рубакин (1862-1948), основоположник библиопсихологии, трактует книгу в широком смысле. Для него это «всякое произведение слова, будь то слово печатное, рукописное или устное»^[8].

Первое издание «Большой советской энциклопедии» (1938) дает такое определение: «Книга - название известного количества объединенных в одно целое рукописных или печатных листов. В качестве мощного фактора истории культуры и одного из величайших ее завоеваний книга представляет собой орудие овладения всей суммой накопленных знаний»^[9].

В последующих изданиях советской энциклопедии это определение скорректировано следующим образом: «Книга - важнейшая исторически сложившаяся и продолжающая развиваться форма закрепления семантической информации (главным образом связного и достаточно пространного текста), предназначенная для повторяющихся воспроизведения и передачи во времени и пространстве»^[10].

Фундаментальное издание по вопросам книжного дела «Книга. Энциклопедия» во многом дублирует определение Большой советской энциклопедии: «Книга - важнейшая исторически сложившаяся форма закрепления и передачи во времени и пространстве многообразной информации в виде текстового и (или) иллюстрационного материала»^[11].

Согласно классификации ЮНЕСКО (1964), книга - это «печатное непериодическое издание объемом не менее 49 страниц, не считая обложки»*. Как видим, здесь предлагается чисто утилитарный подход к понятию книга. Видимо, он возник в культуре эпохи Просвещения (XVIII в.), когда книгу стали определять как «множество листовъ бумажныхъ, пергаментныхъ или изъ другой какой-нибудь кожи, печатныхъ, писанныхъ либо не писанныхъ, вместе связанныхъ, въ корню переплетенныхъ»^{[12] [13]}. Последующие исследователи лишь модернизируют эту дефиницию: «Книга - непериодическое текстовое книжное издание объемом свыше 48 страниц, не относящееся явным образом к какому-либо другому виду документа, содержащее текст и (или) иллюстрации, состоящее из одного тома или заранее ограниченного числа томов»^[14].

Современный исследователь А.Я. Черняк предлагает такое определение: «Книга - средство семантической информации, произведение письменности или печати, представляющее общественный интерес»^[15].

А.Н. Чирва в «Энциклопедии книгочея» отмечает: «Книга - это не что иное, как идея»^[16]. М.С. Петровский не согласен со столь лапидарным определением. В его трактовке книга - это:

• 1) накопитель культурных традиций, полученных из прошлого;
• 2) воплощение настоящего с его заботами, представлениями и воплощение личности автора;
• 3) письмо в грядущее, свидетельствующее о настоящем, стремительно уходящем в прошлое^[17].

Известны и другие и определения этого явления. Известный художник-гравер, оформитель книг Владимир Андреевич Фаворский (1886— 1964) писал: «Книгу можно назвать пространственным изображением литературного произведения, которое, как известно, развивается во времени»^[18].

Е.П. Шеметова, проанализировав различные точки зрения на книгу, предлагает следующую дефиницию: «Книга - это произведение и средство символической деятельности человека, медиальная интеллектная система, информация, представленная в форме текста»^[19].

Проведенный нами опрос среди студентов позволяет говорить о следующем представлении феномена книги современной молодежью (табл. 1.1).

Таблица 1.1

Как видим, понятие «книга» эволюционировало в течение многих веков от формы (наиболее предпочтительным является происхождение слова «книга» от слова «свиток»)^[20] к содержанию (книга как источник содержащихся в ней сведений). На наш взгляд, наиболее удачно определение книги, данное Михаилом Николаевичем Куфаевым (1888-1948) в его монографии 1927 г. «История русской книги в XIX веке»: «Книга является продуктом человеческого творчества и представляет собою собрание листов с рукописным или печатным текстом, выражающих мысль и слово одного или многих авторов и объединенных в интересах автора, издателя или владельца внутренне и внешне в одно целое»^[21].

Можно выделить такие аспекты интерпретации понятия «книга»:

• ? книга как социокультурный код;
• ? книга как социокультурный объект;
• ? книга как культурная ценность гуманитарного образования;
• ? книга как самое антропное явление культуры.

Рассмотрим данные аспекты подробнее.

Книга - это социокультурный код, поскольку она связана с социальной адаптацией, с саморегуляцией каждой личности. «Сегодняшние книги являются завтрашними поступками» (Г. Манн). Лев Николаевич Толстой (1828-1910) писал: книги - «увековечивание мысли, воплощение ее в доступном, по возможности большинству, виде посредством письмен или видимых знаков»^[22]. Эти мысли меняются в соответствии с изменениями в обществе, экономике и культуре. Неслучайно в современной педагогике, теории и социологии образования появился термин «грамотность чтения». Под грамотностью чтения в международных исследованиях грамотности (PISA, PIRLS и др.) в настоящее время понимается способность человека к осмыслению письменных текстов и рефлексии на них, к использованию их содержания для достижения личных целей, развития знаний и возможностей для активного участия в жизни общества^[23]. При этом все более проясняется значение семейных традиций, необходимость приобщения маленьких детей к чтению в процессе рассказывания и чтения вслух произведений детской литературы, а специалистами осознается, что именно в дошкольный период восприятия литературы на слух в норме закладывается фундамент дальнейшего читательского развития.

Книга как средство восстановления способности человека к жизнедеятельности в социальной среде стала основой библиотерапии (коррекция настроения и эмоционального состояния с помощью книг). Целительное воздействие слова, лечение средствами литературы в настоящее время создает благоприятные возможности для различных методик арт-терапии (терапии творчеством).

Книга - это социокультурный объект. Она выступает как один из базовых механизмов и неотъемлемая составляющая социокультурного процесса, обеспечивая саму возможность формирования социальных связей, управления совместной жизнедеятельностью людей и регулирования ее отдельных областей, накопление и трансляцию социального опыта.

Книжная культура и феномен чтения относятся к фундаментальным достижениям человечества. Неслучайно с ними ассоциируют себя многие народы и религиозные традиции: иудеи — «люди Книги», Библия - «книги», Коран - «чтение». Немецкий писатель Герман Гессе (1877-1962)

С. 32.

отмечал: «Вот уже почти пять веков печатная книга - один из своеобразнейших и могучих факторов в культурной жизни Европы. Едва ли найдется другое относительно молодое искусство, без которого для нас настолько не представима современная жизнь, как книгопечатание»^[24]. В настоящее время наблюдается тенденция к междисциплинарному исследованию проблем книг, книжности, чтения. Например, российский филолог Михаил Федорович Мурьянов (1928-1995) сделал книжную культуру объектом междисциплинарного исследования на стыке философии, богословия, литературоведения, лингвистики^[25].

Книга - это культурная ценность гуманитарного образования. Она дает нам возможность учиться через общение, взаимодействие, диалог. Как писал русский советский философ Валентин Фердинандович Асмус (1894-1975), «ум читателя во время чтения активен»^[26]. Ученый-книговед Алексей Алексеевич Сидоров (1891-1978) отмечал: «Книга - пиршество глаза и ума. И поскольку ко всему внутреннему человеку приходит она только через эти ворота, изучением ее как объекта зрительного восприятия с точки зрения проблем ее видимой формы является основной нашей заботой - обязательной по отношению к лучшей и бескорыстной из подруг человечества»^[27].

Кроме всего прочего, книга - «свидетельница расцвета русского таланта, выносливости, труда» (М.Н. Куфаев)^[28]. Успехи книгоиздания и книготорговли совпали с золотым и серебряным веком русской культуры. Книга служит средством объединения людей. Нельзя не вспомнить такие социокультурные явления, как клубы книголюбов, обмен мнениями о прочитанной книге в Интернете, общение авторов с читателями на книжных ярмарках, выставках и др.

Сейчас как никогда необходима продуманная национальная политика в области поддержки книги, чтения и грамотности, цель которой - интеграция деятельности всех государственных институтов и общественных организаций, отвечающих за различные аспекты поддержки и развития книжной культуры.

Книга - самое антропное явление культуры. Здесь необходимо пояснение. В 70-х годах XX в. учеными был сформулирован антропный принцип, фиксирующий связь между крупномасштабными свойствами Вселенной (Метагалактики) и существованием в ней человека, наблюдателя^[29]. Исходя из того, что человек - цель эволюции Вселенной, все социокультурные факторы приобретают «человеческое измерение». К таким социокультурным факторам можно отнести не только книгу, но и книжность и саму книжную культуру.

Уподобление человека книге имеет давнюю традицию. Например, в литературе и искусстве известна такая метафора: сравнение человеческого тела и лица с книгой. В мемуаре в защиту налоговых льгот для мадридских печатников (1675) адвокат Мельхор де Кабрера развернул это сравнение, перечислив шесть написанных Богом книг^[30]. Сам человек в концепции Кабрера - результат работы книгопечатни: «Бог положил на печатный станок собственный свой образ и матрицу, дабы сошедшая с него копия отвечала форме, какую должно ей иметь..., и в то же время пожелал он уладить себя множеством несходных друг с другом копий непостижимого своего оригинала».

«История ума представляет две главные эпохи, - утверждал Николай Михайлович Карамзин (1766-1826), - изобретение букв и типографии, все другие были их следствием. Чтение и письмо открывают человеку новый мир, особенно в наше время, при нынешних успехах разума»^[31].

Философ Николай Федорович Федоров (1828-1903) считал книги проводниками жизни, имеющими воскрешающее значение по отношению как к их авторам, так и к современникам и окружающей их среде. Библиотека в учении Федорова - это живой организм, соединяющий прошедшее с настоящим^[32]. Федоров рассуждал о книге в контексте своей магистральной идеи - идеи о воскрешении всех живших до нас поколений (воскрешение отцов). Он писал: «Книга как выражение слова, мысли и знания занимает высшее место среди памятников прошедшего; должна она занимать его и в будущем, которое призвано стать делом возвращения прошедших людей к жизни»^[33].

Человек читающий стал объектом изучения таких гуманитарных наук, как история литературы, история книги, библиотечная психология, психология чтения, читателеведение и др.

Автор работ по искусству книги Воля Николаевич Ляхов (1925-1975) писал: «Проблема соразмерности книги человеку - одна из самых важных творческих проблем книжного искусства. Ее содержание сравнительно просто: книга должна соответствовать всеми своими размерами, элементами человеку, его антропометрическим данным, физиологии, зрению, а кроме того, ...его представлениям о красоте»^[34].

Для современных исследователей чтение - это не только воспроизведение про себя или вслух написанного текста. Теперь чтение рассматривают в контексте широких проблем развития личности и общества, личности и культуры. Например, в «Глоссарии по проблеме чтения» в заглавном слове «Чтение» находим такие отсылочные дефиниции: «Чтение как деятельность», «Чтение как общение», «Чтение как средство воспитания», «Чтение как средство социализации», «Чтение как феномен культуры», «Чтение как фундамент цивилизации», «Чтение как функция книги (текста)» и др.^[35]

«Мир существует, чтобы войти в книгу», - написал французский поэт-символист Стефан Малларме (1842-1898). Эта фраза получит продолжение в творчестве великих писателей XX в. Х.Л. Борхеса и У.Эко. Аргентинский философ и писатель Хорхе Луис Борхес (1899-1986) представлял библиотеку как образ мироздания, как космологический спор и дискуссию об устройстве Вселенной и о многообразии миров. Борхес писал: «Библиотека существует ab aeterno (вечно). В этой истине, прямое следствие которой - грядущая вечность мира, не может усомниться ни один здравый ум»^[36].

Библиотека для Борхеса - это место встречи читателя, автора и книги, пространство рефлексии и дискуссии, средоточие культурных традиций прошлого^[37]. Об этом же рассуждает директор Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы им. М.И. Рудомино Екатерина Юрьевна Гениева (1946-2015): «Жизнь человека - это открытая книга, которую он должен прочитать сам, но это и весь мир открывающийся ему через книгу»^[38].

«Мир существует для того, чтобы завершиться книгой», - так фразу С. Малларме перефразировал итальянский ученый Умберто Эко (1932—

2016). Триада «человек - книга - чтение» становится объектом споров и дискуссий в его творчестве. Достаточно привести название лишь одного произведения У. Эко (в соавторстве с драматургом Ж.-К. Карьером) «Не надейтесь избавиться от книг!».

Очевиден воспитательный эффект книг и чтения в формировании человека. Советский писатель Владимир Германович Лидин (1894-1979) говорил: «Любовь к книге прививается с детства. В доме должны быть книги, они освещают жилище. Книге предназначено быть спутником человека. У меня есть книги, сохранившиеся еще с поры моего раннего детства, это мои поверенные, сердечные друзья, наставники. Книжный шкаф в комнате - это не просто собрание книг, пусть даже отлично изданных, это то, с чем живешь, что учит и ведет за собой»^[39]. В СССР был накоплен уникальный социальный опыт руководства чтением как массовым, так и индивидуальным. Руководство чтением было составляющей частью более широкого педагогического процесса - воспитания характера советского человека. Через чтение книг о пионерах-героях, великих людях, коммунистах и лучших представителей царской России в подростках воспитывались такие добродетели, как честность, справедливость, мужество, сострадание, трудолюбие, патриотизм. В 90-е годы XX в. в России отказались от советских традиций, в том числе и от руководства чтением, посчитав его «недемократичным». Однако в США и в наши дни существуют списки книг, направленные на воспитание характера юных американцев. Среди них «Старик и море» Э. Хемингуэя, «Убить пересмешника» X. Ли, басни Эзопа^[40].

Пропаганда читающего образа жизни, возвращение в массовое сознание культуры чтения должна вестись через образовательные институты: школу, колледж, вуз. Сохранение книжной культуры как социальной ценности возможно только при обращении к национальной духовно-нравственной традиции. Поэтому автор данного издания так много внимания уделяет человеку читающему в отечественной книжной культуре.

С развитием общества взгляд на книгу менялся. Древнерусский писатель протопоп Аввакум (1620-1682) говорил: «Всякого добра добрейша суть книжное поучение: яко обретается живот вечный и радость оная бесконечная»^[41]. Современный писатель-блогер сайта «Проза.Ру» на вопрос, почему он любит читать, отвечает: «Наверно, потому что мне это нравится. Нравится узнавать мир фантазии. Я беру в руки книгу и с первого слова в ней представляю то, о чем читаю». Если протопоп Аввакум советовал читать Священное писание и жития святых, то писатель-блогер предлагает такой список того, что «должен прочесть каждый человек»:

• ? О. Уайльд «Портрет Дориана Грея»;
• ? У. Голдинг «Повелитель мух»;
• ? Ф. Фицджеральд «Ночь нежна»;
• ? К. Воннегут «Бойня № 5»;
• ? В. Набоков «Лолита»;
• ? Э. Берджесс «Заводной апельсин»;
• ? И. Бунин «Легкое дыхание»;
• ? Ф. Кафка «Превращение»;
• ? Д. Фаулз «Любовница французского лейтенанта»;
• ? Г. Мопассан «Милый друг»;
• ? Л. Кэрролл «Алиса в Стране чудес»;
• ? Ш. Бронте «Джейн Эйр»;
• ? А. Грин «Алые паруса»;
• ? Братья Стругацкие «Малыш»;
• ? В. Сорокин «Настенька»;
• ? Н. Чернышевский «Что делать?»;
• ? Д. Керуак «Бродяги Джахармы»;
• ? Р. Бредбери «Апрельское колдовство»;
• ? П. Кропоткин «Записки революционера»;
• ? А. Франк «Убежище. Дневник в письмах»;
• ? Б. Виан «Пена дней»;
• ? У. Гибсон «Некромант»;
• ? Д. Коупленд «Пока подружка в коме»;
• ? С. Жапризо «Ловушка для Золушки»;
• ? С. Кинг «Керри»;
• ? Д. Сэлинджер «Над пропастью во ржи»;
• ? Э. Ремарк «Жизнь взаймы».

В чем же разница? Видимо, изменилось наше личностное и читательское развитие. Во-первых, протопоп Аввакум шел на смерть «за единый аз»: например, отстаивал написание Исус Христос (в современном варианте: Иисус). А наш блогер даже не удосужился проверить правильное написание имен писателей и их произведений (Рейд Бредбери «Апельсиновое колдовство», Б. Виан «Пенс дней», Курт Ваггнер «Бойня № 5» и др. - так у автора в оригинале!). Во-вторых, круг чтения современного человека разнообразнее, чем у человека XVII в. Вместо церковной литературы мы читаем зарубежную классику (Ф. Кафка, Э. Ремарк, Д. Сэлинджер), ужасы (С. Кинг), романтические произведения (Ш. Бонте, А. Грин) и др.

¹

Но сформировало ли подобное чтение систему ценностей читателя? Вот мнения по этому поводу современных студентов, которым было предложено оценить читательское развитие автора списка того, что «должен прочесть каждый человек»: «Я оцениваю его читательское развитие как среднее. Обо всем понемногу. Вряд ли он их читал. Для него, как и для меня, большинство книг остаются непрочитанными»; «Думаю, что среднее. У него нет базы, как и у меня. Здесь нет ни одного классического произведения русской литературы, что мы должны прочитать в школе»; «Среднее. Видимо, у него всегда есть какая-то настольная книга, которую он читает. А так как книг в мире много, он и читает количественно, а не качественно»; «Думаю, высокое. Список огромный. Я за всю жизнь столько не прочитаю. Я люблю фантастику, а таких авторов, как в списке, не знаю».

Социально развитая личность создается путем приобщения к культурным ценностям и сценариям поведения. Одним из них является чтение, книжность. Культуролог Сергей Николаевич Плотников (1929-1995), определяя понятие «человек читающий», подчеркивал его принципиальные отличия от нечитающего человека. Среди них: способность мыслить проблемно, «схватывать целое и выявлять противоречивые взаимосвязи явлений, более адекватно оценивать ситуацию и быстрее находить правильные решения»¹. Иначе говоря, человека читающего отличают такие виды деятельности, как познавательная, ценностно-ориентационная, коммуникативная. В плане познавательной деятельности он ориентирован на самопознание, созидательное отношение к труду, работе, у него развито творческое воображение. В плане ценностно-ориентационной деятельности человека читающего отличает самостоятельность суждений, понимание многообразия ценностного мира (культурного, религиозного, национального), в системе «природа - общество - человек» он не ставит свое «Я» на первое место. Коммуникативная деятельность человека читающего проявляется в богатстве мыслей и специфике их выражения в речи, умении точно формулировать свои суждения, подбирать аргументы. Полагаем, что проблема формирования человека читающего является одним из наиболее сложных и значимых вопросов нашего времени. В наши дни она приобрела особую значимость, поскольку число нечитающих постоянно увеличивается, чтение вытесняют другие виды деятельности: телесмотрение, Интернет...

Поэтому сейчас, в начале третьего тысячелетия, нам так важно не потерять бесценный багаж прошлого, заключенный в книжной культуре. Книжную культуру часто отождествляют с культурой книги. Думается, это неправильно. Культура книги - составная часть культуры книгоиздания, процесса редактирования, оформления и издания книжной продукции. Книжная культура - более широкое понятие. Здесь уместна аналогия с такими понятиями, как «речевая культура», «художественная культура», «читательская культура». Научное определение книжной культуры предлагает М.М. Панфилов: «возникшая и постоянно воспроизводящаяся в процессах человеческого бытия духовно-нравственная реальность, в пространстве которой в качестве предмета действительности, средства коммуникации, познания, ценностной ориентации выступают произведения письменности и печати»^[42]. Нам думается, что в более популярной и доступной форме сущность книжной культуры изложил писатель Михаил Андреевич Осоргин (1878-1942): «Когда вы стоите перед книжными полками - помните, что перед вами остатки чувств и знаний, оттиски самых сложных душевных движений, неслышный горячий спор идей, мнений и взглядов на мир, попыток оправдать жизнь и оттянуть минуту окончательного с ней расчета»^[43].

Мы думаем, что наиболее информативным будет такое определение книжной культуры: сохранение и передача опыта предшествующих поколений с помощью книг. Дисциплина, ее изучающая, называется «История книжной культуры».

Книжная культура выполняет следующие функции:

• ? информационную: книга сообщает различные сведения о мире, обществе, человеке;
• ? коммуникативную: книга служит средством общения людей;
• ? аксиологическую: книга формирует систему моральных, этических, культурных ценностей;
• ? интегрирующую: книга объединяет людей по конфессиональному, профессиональному, мировоззреческому и иным признакам;
• ? экологическую: книга формирует бережное отношение к миру другого человека, заботу об окружающем мире.

Как и всякая научная дисциплина, «История книжной культуры» имеет свой субъект и объект. Субъектом изучения «Истории книжной культуры» являются взаимоотношения человека читающего и книги, а объектом — процесс формирования книжной культуры как ценностной системы.

Смысл слова «взаимотношения» В.И. Даль трактует через существительное «взаем» (в долг, взаймы)^[44]. «Взаимоотношения», «взаимный», «вза- имничать», «взаймы» (взять или дать), по Далю, слова одного корня. Что человек берет взаймы у книги? Почему возникает взаимное влечение человека и книги? С какой книгой человек может взаимничать, а с какой нет?

Если есть взаимная любовь между людьми, видимо, она также существует и между человеком и книгой? Об этом мы поговорим далее.

Формирование книжной культуры определяется ценностным отношением к чтению. Оно формируется в ситуации выбора между тем, что западный философ Эрих Фромм (1900-1980) определил как ситуацию нравственного выбора: иметь или быть? Для него чтение с позиции «быть» означает внутреннее сопереживание герою, способность «полностью понять содержание книги, а иногда даже глубже, чем это способен сделать сам автор»^[45]. Тогда как чтение по принципу «иметь» означает потребительское, развлекательное и поверхностное отношение к книге.

Книжная культура как модель культуры может быть рассмотрена в трех аспектах:

• ? антропологический: изучение человека читающего, его потребностей, интересов, установок;
• ? аксиологический: изучение системы ценностей, заключенной в тексте книги, и способов ее передачи человеку читающему;
• ? философия книги: изучение роли книги в развитии общества, ее эволюции от глиняных книг до электронных книг.

Н.А. Рубакин считал, что чтение помогает развить в человеке четыре основных качества:

• 1) стремление к знаниям;
• 2) умение мыслить, вдумываться в окружающую жизнь, понимать ее внутреннюю и внешнюю стороны, ориентироваться в любых обстоятельствах;
• 3) способность чувствовать жизнь, переживать не только умом, но и всей душой, умение воспроизводить в своей душе переживания других людей;
• 4) проявление себя в жизни, стремление свои знания воплотить в дело^[46].

Увы, но идеи Н.А. Рубакина по сей день не востребованы национальной образовательной стратегией. На наших глазах в ходе социологических опросов последнего десятилетия в России впервые выявлена такая категория, как нечитающая молодежь^[47]. Сохранение книжной культуры в России - это сохранение нашей национальной идентичности.

М.Н. Куфаев, основоположник философии книги как науки, писал: «в природе книги два начала: индивидуальное и социальное»^[48]. Полагаем, что социальное начало - это общение с автором книги и общение читателей друг с другом. Примером может служить чтение классической русской литературы. Как пишет литературовед С.Б. Белов, «чтение Достоевского - всегда огромное событие в жизни, оно потрясает душу, дает возможность прикоснуться к совершенно иным мирам и иным измерениям, заставляет задуматься над самыми главными вопросами существования человека»^[49].

Индивидуальное начало - это различные мнения о книге, собственное восприятие книги, индивидуальный дизайн и оформление. Неслучайно современный исследователь В. А. Бородина вводит такое понятие, как «читательское развитие личности». Оно включает в себя интеллектуально-речевой опыт и читательский опыт личности^[50]. И социальное, и индивидуальное начало нуждаются в особом исследовании. Например, кросс-культурный анализ текстов французских писателей показывает, что у авторов-мужчин 82% детских персонажей - мальчики, тогда как 78% персонажей авторов- женщин - девочки^[51]. Очевидно, что здесь мы имеем дело с гендерными различиями. Для авторов-женщин важна женская модель поведения их героев, а для мужчин - мужская. В этом отношении интересно проследить читательское восприятие книг и оценку поступков геров с точки зрения мужского и немужского поступков, женской верности, женской слабости и т.д.

Чтение - важнейшая составляющая процесса социализации. Под социализацией понимается процесс усвоения индивидом образцов поведения, социальных норм и ценностей, необходимых для его успешного функционирования в данном обществе. В процессе социализации принимает участие все окружение человека: семья, соседи, сверстники, школа, средства массовой информации и, конечно же, книги, круг чтения. В.П. Чудинова называет такие характерные черты взаимосвязи социализации и читательской традиции:

• ? любовь к чтению (высокий статус чтения, престиж, обязательность регулярного чтения);
• ? разнообразный репертуар чтения, в котором должны быть представлены книги различных видов и жанров;
• ? наличие у ребенка и подростка многих любимых книг и литературных героев;
• ? общение со сверстниками по поводу прочитанного;
• ? позитивное отношение к библиотеке (частое посещение библиотеки, знание ее фондов; для детей и подростков - существование «хороших» библиотекарей, то есть тех, кого они знают и с кем предпочитают общаться).
• 4

Разработка национальной доктрины образования должна строиться с учетом русского воззрения на книгу. Видимо, неслучайно М.Н. Куфаев, основоположник философии книги как науки, настаивал на выделении особого этапа в истории книги - истории русской книги¹. В нашем издании мы также поговорим об этом отдельно.

Итак, подводя итоги данной главы, отметим, что, на наш взгляд, наиболее удачно определение книги, данное М.Н. Куфаевым: «Книга является продуктом человеческого творчества и представляет собою собрание листов с рукописным или печатным текстом, выражающих мысль и слово одного или многих авторов и объединенных в интересах автора, издателя или владельца внутренне и внешне в одно целое». Можно выделить такие аспекты интерпретации понятия «книга»: книга как социокультурный код, книга как социокультурный объект, книга как культурная ценность гуманитарного образования, книга как самое антропное явление культуры. Субъектом изучения «Истории книжной культуры» являются взаимоотношения человека читающего и книги, а объектом - процесс формирования книжной культуры как ценностной системы. Книжная культура как модель культуры может быть рассмотрена в трех аспектах: антропологический, аксиологический и философия книги.

• [1] Лотман Ю.М., Семиосфера. - СПб., 2001. - С. 393.
• [2] Шанский Н.М., Боброва ТА. Этимологический словарь русского языка. - М., 1994. -С. 159.
• [3] Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 2. - М., 2005. - С. 217.
• [4] Достоевский Ф.М., Дневник писателя на 1880 г.: полное собрание сочинений.В 30 т. Т. 26. - М., 1986. - С. 150.
• [5] Кармин А.С. Культурология. - СПб., 2001. - С. 24.
• [6] Энциклопедический словарь. Т. XV / издатели Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. -СПб., 1895. - С. 453.
• [7] Рамзевич Н.К. Словарь гуманитария. - М., 1998. - С. 109,170.
• [8] Рубакин Н.А. Библиологическая психология. - М., 2006. - С. 46.
• [9] Большая советская энциклопедия. Т. 33 / гл. ред. О.Ю. Шмидт. - М., 1938. - С. 167.
• [10] Большая советская энциклопедия. Т. 12. - М., 1973. - С. 335.
• [11] Книга. Энциклопедия / гл. ред. В.М., Жарков. - М., 1999. - С. 299.
• [12] Шеметова Е.П. Методологические подходы к определению природы и сущностных свойств книги // Книга. Исследования и материалы: сборник 88/1. - М., 2008. С. 97;Леонов В.П. Книга как врожденная программа человека // Книга. Исследования и материалы : сборник 88/1. - М., 2008. - С. 95.
• [13] Словарь Академии Российской 1789-1794 гг. Т. 1-6. Т. 3. - М., 2002. - С. 660.
• [14] Полонский В.М., Словарь по образованию и педагогике. - М., 2004.
• [15] Шеметова Е.П. Методологические подходы к определению природы и сущностных свойств книги человека // Книга. Исследования и материалы : сборник 88/1. - М.,2008.-С. 91.
• [16] Чирва А.Н. Энциклопедия книгочея. Книга. Читатель. Чтение. - М., 2008. - С. 312.
• [17] Петровский М.С. Книги нашего детства. - М., 1986. - С. 5.
• [18] Фаворский В.А. Об искусстве, о книге, о гравюре. - М., 1986. - С. 93.
• [19] Шеметова ЕЛ. Методологические подходы к определению природы и сущностных свойств книги // Книга. Исследования и материалы : сборник 88/1. - М., 2008. -С. 98.
• [20] Шанский Н.М., Боброва ТА. Этимологический словарь русского языка. - М., 1994. -С. 135.
• [21] Куфаев М.Н. История русской книги в XIX в. - М., 2003. - С. 29.
• [22] Куфаев М.Н. История русской книги в XIX веке. - М., 2003. - С. 31.
• [23] Результаты тестирования PISA // Школьная библиотека. - 2010. - № 9-10. -
• [24] Гессе Г. Магия книги. - М., 1990. - С. 18.
• [25] Мурьянов М.Ф. История книжной культуры России. Очерки. В 2 ч. Ч. 1. - М.,2007; Мурьянов М.Ф. История книжной культуры России. Очерки. В 2 ч. Ч. 2. - М., 2008.
• [26] Асмус В.Ф. Чтение как труд // Вопросы теории и истории эстетики. - М., 1968. - С. 57.
• [27] Сидоров АЛ. Книга как объект изучения и художественные элементы книги //Русская книга от начала письменности до 1800 г. - М., 1924-1925. - С. 31.
• [28] Куфаев М.Н. История русской книги в XIX в. - М., 2003. - С. 243.
• [29] Философский словарь / под ред. И.Т. Фролова. - М., 2001. - С. 37.
• [30] Шартье Р. Материальные формы текста: ответ на вопрос Канта // Теория и мифология книги. Французская книга во Франции и России. Российско-французская конференция (Москва, РГГУ, 11-12 сентября 2006 г.). - М., 2007. - С. 11-12.
• [31] Немировский Е.Л. Путешествие к истокам русского книгопечатания : книга дляучащихся. - М., 1991. - С. 4.
• [32] Маркова Т.Б. Библиотека в истории культуры. - СПб., 2008. - С. 38.
• [33] Панфилов М.М., Философия книжности в мировоззрении славянофилов. - М.,2004. - С. 160.
• [34] Левочкин И.В. Очерки по истории русской рукописной книги XI-XVI вв. - М.,2009. - С. 85.
• [35] Мелептпъева Ю.П. Глоссарий по проблеме чтения // Библиография. - 2013. -№ 3. - С. 38.
• [36] Борхес ХЛ. Вавилонская библиотека // Проза разных лет: пер. с исп. - М., 1984. -С. 1984.
• [37] Маркова Т.Б. Библиотека в истории культуры. - СПб., 2008. - С. 4.
• [38] Гениева Е.Ю. Открытое пространство книги // Читающий мир и мир чтения: сборник статей. - М., 2003. - С. 9.
• [39] Лидин В.Г. Друзья мои - книги. Рассказы книголюба. - М., 1976. - С. 7.
• [40] Тагунова И.А. Знания, обогащающие теорию и практику воспитания в США //Отечественная и зарубежная педагогика. - 2016. - № 2. - С. 111.
• [41] Аввакум. Из книги бесед // Житие протопопа Аваакума и другие его сочинения. — М., 1997. - С. 206.
• [42] Панфилов М.М., Книжная культура в идеологии русского образования. Концептуальные подходы авторской плеяды журнала «Русская беседа». 1856-1860 гг..Авторефер. дис.... канд. ист. наук. - М.,1998. - С. 5.
• [43] Осоргин МЛ. Записки старого книгоеда. - М., 1989. - С. 30.
• [44] Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 1. - М.,2005. - С. 191.
• [45] Фромм Э. Иметь или быть? : пер. с англ. - М., 1990. - С. 42-44.
• [46] Солдатова О.П. Что читают московские школьники? // Школьная библиотека. -2011.-№8.-С. 78.
• [47] МелептъеваЮЛ. Чтение, читатель, библиотека в изменяющемся мире. - М., 2007. - С. 119.
• [48] Куфаев М.Н. Проблема философии книги // Куфаев М.Н. Проблема философиикниги. Книга в процессе общения. - М., 2004. - С. 65.
• [49] Белов С.Б. Ф.М., Достоевский: энциклопедия. - М., 2010.
• [50] Бородина В.А. Программа читательского развития личности // Бородина В.А.Восприятие поэзии Востока: учебно-методическое пособие. - М.; СПб., 2001. - С. 214.
• [51] Кон И. Мальчик - отец мужчины. - М., 2010. - С. 20.