Трансперсональная психология
Разработка теорий иерархии потребностей и самоактуализации путем движения к вершине этой иерархии вплоть до пиковых переживаний Плато логически привели Маслоу к обоснованию трансперсональной психологии.
Словарь Вебстера определяет трансперсональное как «простирающееся или идущее за пределы персонального».
Маслоу первый создал действительно всеобъемлющую психологию, простирающуюся, образно говоря, от фундамента до чердака этой науки. Он принял на вооружение клинический метод Фрейда, не приняв его философию. Он писал: «Трансцендентальные» потребности — эстетические, творческие, религиозные - являются такими же базовыми и постоянными устремлениями человеческой природы, как желание доминировать или сексуальные желания. Если они и не столь явно «универсальны», то это объясняется тем, что немногие люди достигают уровня, от которого начинают развиваться эти потребности».
Маслоу добавил трансперсональную психологию к первым трем силам западной психологии — бихевиоризму, психоанализу и гуманистической психологии. Возможности бихевиоризма и психоанализа, с точки зрения Маслоу, были слишком ограниченными, чтобы стать основой целостной психологии человека. Психоанализ возник главным образом на основе исследования психопатологии. Бихевиоризм попытался свести сложности человеческой природы до более простых принципов, но ему не удалось полностью охватить такие проблемы, как человеческие ценности, любовь и сознание. И даже традиционная гуманистическая психология все же оставалась в рамках только «земного» измерения человека.
«Трансперсональная психология привносит в традиционные подходы к проблемам признание того, что человеческие переживания имеют духовный аспект. Этот уровень человеческих переживаний раньше всего описывался в религиозной литературе ненаучным и часто слишком теологическим запрограммированным языком. Основная задача трансперсональной психологии заключается в том, чтобы подвести под имеющийся материал научную базу и изложить его научным
языком... (выделено нами. — А.Р.). Я бы сказал, что считаю гуманистическую психологию третьей силой (вслед за психоанализом и бихевиоризмом. — А.Р.), переходным, подготовительным этапом для «высшей», четвертой, психологии, трансперсональной, трансчеловеческой, центр которой скорее в космосе... Мы нуждаемся в чем-то «большем, чем мы есть», чтобы испытывать благоговение и отдаваться новому, естественному, эмпирическому, не церковному чувству, возможно, как это было с Торо, Уитменом, Уильямсом, Джеймсом и Джоном Дьюи... Без трансцендентального и трансперсонального мы становимся больными, грубыми и отрицаем все и вся или же впадаем в состояние полной безнадежности и апатии» (Маслоу, 1968).
Основная доктрина трансперсональной психологии заключается в том, что каждый индивид имеет, кроме обыденного, более глубокое или истинное Я, которое человек ощущает при трансперсональных состояниях сознания. Независимое от личности и личного эго, это Я является источником мудрости, душевного здоровья и гармонии.
Трансперсональные переживания можно охарактеризовать как ощущение идентичности или ощущение своего «я», которое распространяется за пределы индивида или личности, охватывая более широкие аспекты таких понятий, как человечество, жизнь, душа и космос... Основная концепция человеческой природы в трансперсональной психологии не нова. Она существовала в человеческой культуре всегда. Она называлась «perennial» (вечная, преемственная) философия (Хексли, 1944), «perennial» религия (Смит, 1976) и «perennial» психология (Уилбер, 1977). Что здесь есть нового, так это задача объединить идеи многочисленных и разнообразных традиций и культур для того, чтобы создать язык современной психологии и научных обоснований (см., например, Воган, 1995).
Тарт (1975) детально проанализировал подходы, отличающие трансперсональную психологию от традиционной. Сюда входят следующие отличия.
1. Старые понятия. Физика — это наука наук (ultimate), изучение реального мира. Мечты, эмоции, человеческие переживания, в общем, все, производное от физики.
Новые понятия. Психологическая реальность почти также реальна, как физическая. И современная физика подтверждает, что эти реальности не так уж далеки друг от друга.
2. Старые. Индивид существует в относительной изоляции от окружающего мира. Каждый из нас по своей сути является независимым созданием. И не ощущая себя частицей мира, мы можем стремиться владычествовать над ним.
Новые. Между всеми формами жизни существует глубинная психологическая духовная связь. Каждый индивид — это космическое создание, там, в Космосе, его настоящие корни.
3. Старые. Обыденное состояние нашего сознания является наилучшим, самым удобным (адаптивным — adaptive) из всех возможных вариантов того, как может быть организован разум. Все другие состояния сознания не столь хороши или не являются нормальными. Даже «творческие состояния» вызывают подозрения, часто их рассматривают как граничащие с патологией (т. е. regression — идущие назад).
Новые. Возможны ощущение, сознание и даже разумность более высокого уровня. То, что мы называем пробудившимся сознанием, на самом деле больше похоже на «беспробудный сон» (waking sleep), в котором мы используем всего лишь малую часть нашего разума и наших возможностей.
4. Старые. Желание испытать измененные состояния сознания является признаком патологии или незрелости.
Новые. Стремление испытать различные состояния сознания совершенно естественно для здорового развития человека.
5. Старые. Основное (basic) развитие личности завершается с повзрослением, за исключением невротиков, людей, в детстве перенесших психологическую травму, и т. п.
Новые. У обычных взрослых индивидов мы находим всего лишь рудиментарный уровень зрелости. Основа такой «здоровой» взрослой личности представляет собой только фундамент для дальнейшей духовной работы и развития мудрости и зрелости более глубокого уровня.
Из источников различных духовных традиций следует, что обычное состояние нашего сознания не только ограничено, но вообще подобно сну и иллюзорно. Исходя из этого можно сделать вывод, что варианты психотерапии, имеющие дело только с динамикой развития личности, являются поверхностными и приносят лишь временные результаты. Так мы, потчуя больного друга сладостями, доставляем ему удовольствие, но не поможем исцелиться.
Один из крупнейших теоретиков трансперсональной психологии Кен Вилбер утверждает, что духовное развитие помогает преодолеть целый ряд дихотомий (dichotomies) человеческой психики. Во-первых, это разрыв между сознанием и подсознанием, или между персоной (persona) и тенью. Затем это разделение между разумом и телом, разделение организма и окружающей среды. Финальная стадия духовного развития — это достижение мистического единения с гармонией космоса. Вилбер доказывает, что каждый уровень сознания имеет свои проблемы и соответствующие формы терапии или духовной практики.
Многие другие трансперсональные психологи интегрируют в свою систему понятия и концепции восточных источников, которые больше фокусируют внимание на уровнях духовности переживаний и в меньшей степени — на различных патологиях. В их исследования включаются карты состояний сознания субъектов, обсуждение уровней развития, в том числе таких, для которых непригодны традиционные психологические формулировки.
Знаменитый теоретик трансперсональной психологии европейский психиатр Станислав Гроф говорит, что разум можно сравнить с голограммой. Каждая часть голограммы несет информацию о целом. Гроф доказывает, что хотя все мы представляем собой отдельные индивидуальности, наш разум содержит не только личный опыт, но и универсальные модели. Гроф (1975, 1993) описал следующие характерные особенности трансперсональных переживаний: ощущение преодоления пространства и времени; ощущение преодоления различий между материей, энергией и сознанием; преодоление разрыва между индивидом и внешним миром, экстрасенсорное восприятие, видение архетипических образов, память предков, память более ранних реинкарнаций, ощущение полного единения с другими людьми.
Один из пионеров трансперсональной психологии, итальянский психиатр, автор психосинтеза Роберто Ассаджиоли, которому довелось учиться как у Фрейда, так и у Юнга, пишет: «Мы говорим об обычном «я» и о более глубоком «я», но это не означает, что существуют два отдельных и независимых «я», два существа в одной оболочке. На самом деле существует одно большое «я». То, о чем мы обычно говорим «я», это всего лишь маленькая частица глубинного «я», которое наше сознание способно осознать в тот или иной момент... Это отражение того, что когда-нибудь станет еще более ясным, еще более живым; и возможно, это «я» сможет воссоединиться со своим истоком (Assagioli in: Hardy, 1987, р. 31).
Это дает принципиально новый подход к психотерапии, хотя справедливости ради надо сказать, что его использовал еще Юнг, который писал: «Все самые большие и важные проблемы по сути своей неразрешимы... Их вообще невозможно решить, их можно только перерасти. При дальнейших исследованиях оказалось, что это «перерастание» требует нового уровня сознания. На горизонте тех, кто проявляет терпение и упорство, появляются контуры новых возможностей более высокого (или более широкого) порядка».
