Указ Павла I от 18 апреля 1800 г.
«Так как через вывезенные из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданских законов и благонравия, то отныне... повелеваем запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы языке они ни были, без изъятия, в государство наше, равномерно и музыку».
Клочков М. В. Очерки правительственной деятельности времен Павла I. Пг., 1916. С. 176.
Из воспоминаний П.П. Лопухина
«Государь вовсе не был тем сумрачным и подозрительным тираном, каким его умышленно представляют. Напротив того, природные его качества были откровенность, благородство чувств, необыкновенная доброта, любезность и весьма острый и меткий ум...».
Шильдер Н. К. Император Павел Первый. М., 1996. С. 531.
Из воспоминаний гвардейского полковника Н.А. Саблукова, не примкнувшего к заговору против Павла I
«Император Павел... был искренним христианином, человеком глубоко религиозным, отличался с раннего детства богобоязненностью и благочестием. По взглядам своим это был совершеннейший джентльмен, который знал, как надо общаться с истинно порядочными людьми, хотя бы они и не принадлежали к родовой или служебной аристократии. Я находился на службе в течение всего царствования этого государя, не пропустил ни одного учения или вахтпарада и могу засвидетельствовать, что, хотя он часто сердился, но я никогда не слышал, чтобы из уст его исходила обидная брань».
Записки генерала Н.А. Саблукова о временах императора Павла I и о кончине этого государя. М., 2002. С. 56.
Из воспоминаний французского посла в России графа Сегюра о том, как было принято в Петербурге известии о событиях 14 июля 1789 года в Париже
«Новость быстро распространилась и была принята различно, смотря по положению и настроению каждого. При дворе она вызвала сильное волнение и неудовольствие. В городе впечатление было совершенно обратное. Хотя Бастилия не грозила никому из жителей Петербурга, я не могу передать энтузиазма, вызванного среди купцов, мещан и нескольких молодых людей из более высокого класса падением этой государственной тюрьмы, этим первым триумфом бурной свободы... Страх скоро погасил первую вспышку. Петербург не был ареной, на которой можно было безопасно обнаруживать подобные чувства».
Царская Россия глазами иностранцев: сб. документов / сост. А.С. Шагин. М., 2007. С. 87.
