Реализация принципа обеспечения восстановления нарушенных прав в процессе защиты от недобросовестной конкуренции с использованием прав на объекты интеллектуальной собственности

Гражданское законодательство исходит из принципа обеспечения восстановления нарушенных прав (ст. 1 ГК РФ). Данный принцип развивает положение Конституции РФ о праве каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч.2 ст.45).

Содержание принципа обеспечения восстановления нарушенных прав состоит из двух элементов. Первый элемент, относящейся к форме: восстановление нарушенных прав должно быть обеспечено. И второй элемент - права должны быть восстановлены, что характеризует содержание. Основным итогом защиты нарушенных имущественных или неимущественных прав должно стать их восстановление, средством для чего могут служить способы защиты, указанные в законе.

Обеспечение восстановления нарушенных прав возможно путем использования формы защиты, полностью соответствующей конкретной ситуации. Принцип обеспечения восстановления нарушенного права означает, что государство должно предоставить все возможности для того, чтобы права были восстановлены: создать систему органов, в компетенцию которых входит восстановление нарушенных прав, или обеспечить возможность существования соответствующих негосударственных органов, создать свод формальных правил, описывающих процедуру восстановления прав, обеспечить исполнимость актов, направленных на восстановление прав. Система обеспечения восстановления прав должна включать благоприятные условия для деятельности третейских судов, иных институтов защиты прав граждан, юридических лиц, индивидуальных предпринимателей.

Потенциал такой системы может быть использован только по инициативе заинтересованных лиц, если речь идет о защите имущественных прав. Обеспечение восстановления права не означает, что нарушенные права будут восстановлены автоматически, в силу самого факта нарушения. Очень многое, конечно же, зависит от активной позиции самого потерпевшего или иного заинтересованного лица. Способ защиты должен точно соответствовать характеру нарушения, и только в том случае, если потерпевший изберет надлежащий способ защиты, его права могут быть восстановлены.

Содержательная часть, то есть непосредственно восстановление, означает, что его результатом является достижение такого состояния, которое существовало до нарушения, или существовало бы, если бы нарушения не было. Гражданское право в первую очередь направлено на регулирование имущественных отношений, а имущественные блага в большинстве своем взаимозаменяемы, или их стоимость может быть компенсирована в денежном эквиваленте. Учитывая содержание других принципов гражданского права, можно сделать вывод о том, что восстановление нарушенных прав не может быть связано с получением каких-либо дополнительных преимуществ за счет нарушителя обязательства.

Необходимость обеспечения восстановления нарушенных прав подразумевает в первую очередь наличие эффективно действующей судебной системы.

В.Ф. Яковлев обращал внимание на следующие признаки эффективного правосудия: оперативность, качество судебных постановлений, их исполнимость^[1]. Если рассматривать защиту прав на объекты интеллектуальной собственности, то в целях повышения эффективности правосудия создан и функционирует Суд по интеллектуальным правам.

Одной из возможных форм защиты права, является обращение в третейский суд. В том случае если нарушение затрагивает права на объекты интеллектуальной собственности, обращение в третейский суд возможно на основе достигнутого соглашения о передаче спора в третейский суд уже на стадии возникновения конфликта. Третейский суд может рассматривать споры, возникающие из гражданско-правовых отношений, поэтому, например, требование о признании постановления антимонопольного органа о привлечении к ответственности за недобросовестную конкуренцию, не подлежит рассмотрению в третейском суде.

Действуют специализированные третейские суды, принимающие к рассмотрению исключительно дела, вытекающие из споров, связанных с нарушением прав интеллектуальной собственности. В качестве примера можно привести деятельность Третейского суда в сфере информационных технологий и интеллектуальной собственности АКИТ (Республика Беларусь)¹.

В Российской Федерации в настоящее время функционирует институт Уполномоченного по правам предпринимателей. Данный институт призван способствовать разрешению конфликтов между лицами, ведущими предпринимательскую деятельность, и государством, его органами, или органами местного самоуправления. Основные подходы, применяемые в деятельности омбудсмена, сформулированы в документе ООН, именуемом Принципы, касающиеся статуса национальных учреждений, занимающихся поощрением и защитой прав человека (Парижские принципы)^{[2] [3]}. Защита граждан от «недобросовестного управления» представляется главной целью Уполномоченного по правам предпринимателей.

Уполномоченный при Президенте РФ вправе назначать общественных представителей, действующих на общественных началах. Именно таким образом действует Представитель Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей в сфере интеллектуальной собственности^[4].

Итак, в целях обеспечения восстановления нарушенных прав в государстве функционирует эффективная система, используя ресурсы которой лицо может восстановить свои права. Однако данная система может функционировать необходимым образом только в том случае, если поведение управомоченного лица будет активным, и если он будет вести себя адекватным образом. Например, это означает, что лицо, права которого нарушены или оспорены, должно выбрать надлежащие форму и способ защиты своего права.

Недобросовестная конкуренция с использованием прав на объекты интеллектуальной собственности, в том случае, если были причинены убытки правообладателю или иному хозяйствующему субъекту, может рассматриваться как гражданское правонарушение. Соответственно, потерпевший может использовать разнообразные формы и способы защиты, для того, чтобы обеспечить восстановление своих нарушенных или оспоренных прав.

Потерпевший может обратиться в антимонопольный орган для того, чтобы виновный был привлечен к административной ответственности и был установлен факт недобросовестной конкуренции. Очевидно, что использование механизма административной ответственности не призвано обеспечивать имущественные права потерпевшего. Однако установление факта недобросовестной конкуренции, возможно, облегчит процесс доказывания в процессе о взыскании убытков. Также такое решение необходимо для процедуры оспаривания регистрации товарного знака.

Наиболее ярким проявлением принципа обеспечения восстановления нарушенных прав является применимая к целому ряду гражданско-правовых конфликтов возможность требовать возмещения убытков.

Требование о возмещении убытков является одним из самых распространенных способов защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Возможность предъявления такого требования установлена ст. 12 ГК РФ, а в ст. 15 ГК РФ раскрыты основные положения, касающиеся понятия и видов убытков. Как правило, юридическим фактом, в связи с которым возникает возможность обращения с требованием о взыскании убытков, является гражданское правонарушение, или злоупотребление правом.

Длительное время законодательство и судебная практика исходили из того, что размер убытков должен быть доказан истцом в судебном процессе, и если нет необходимых доказательств, то в иске должно быть отказано. Однако сложность экономических связей и объективная невозможность доказывания размера убытков при очевидном их наличии привела к изменению данного жесткого правила.

П.5 ст. 393 ГК РФ в ныне действующей редакции устанавливает, что размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. При этом даже если таким образом нельзя определить размер убытков, суд не может отказать в удовлетворении данного требования. Определение размера убытков возлагается на суд, который должен исходить из обстоятельств дела, принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства^[5].

Новая редакция ст. 393 ГК РФ содержит положение, в соответствии с которым размер убытков, подлежащих возмещению, перестает быть суммой, каждая составляющая которой должна быть точно и неопровержимо доказана в суде. Размер убытков должен быть определен с «разумной степенью достоверности», а если это невозможно, то суд может установить его, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

В то же время закон исходит из тезиса о том, что полное возмещение убытков означает восстановление положения, в котором потерпевший находился бы при надлежащем исполнении обязательства. В качестве критериев определения размера убытков названы принцип справедливости и принцип соразмерности ответственности допущенному правонарушению.

Можно согласиться с тем, что справедливость являет собой основное начало ответственности, под которым понимаются представления о соответствии социальным идеалам возмещения и распределения между участниками правоотношения убытков и иных неблагоприятных последствий в связи с нарушением договора, причинением вреда, недобросовестным поведением¹. Носителем представлений о справедливости является суд, который и воплощает эти представления в судебном решении, устанавливающем обязанность должника возместить убытки кредитору.

Должно учитываться поведение и потерпевшего, и причинителя вреда, ведь лицо своим поведением могло способствовать наступлению вреда, например, не проявило должную осмотрительность при заключении договора, не защитило свой объект авторского права средствами патентного права (если такая возможность имеется), и т.д.

Соразмерность ответственности означает, что размер возмещения не должен превышать максимальных параметров, устанавливаемых в коммерческой практике, и с очевидностью противоречить принципу добросовестности^{[6] [7]}.

Принцип соразмерности ответственности тесно связан с принципом стабильности гражданского оборота. Исследователи данного принципа отмечают его направленность на обеспечение баланса интересов участников гражданских отношений^[8]. Очевидно, что баланс интересов должен обеспечиваться в любых ситуациях, в том числе, и конфликтных, например, при применении мер ответственности.

В Федеральном Законе от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции»¹ (далее - Закон о защите конкуренции) содержится специальная норма, устанавливающая право лица, потерпевшего в связи с нарушением конкурентного законодательства, на возмещение убытков. В связи с этим возникает вопрос о соотношении положений гражданского и конкурентного законодательства.

Суды при применении п. 3 ст. 37 Закона о защите конкуренции исходят из того, что это норма гражданского законодательства: так, при разрешении одного из дел суд сослался на ст. 3 ГК РФ, определяющей соотношение гражданского законодательства и иных актов, содержащих нормы гражданского права^{[9] [10]}. Однако мы полагаем, что введение данной нормы в Закон о защите конкуренции должно преследовать цель облегчения восстановительной процедуры для лица, пострадавшего от нарушения антимонопольного законодательства. Иначе простое воспроизведение нормы о возможности взыскать убытки в результате правонарушения, представляется нецелесообразным.

В юридической литературе обращается внимание на недостатки нормы ч. 3 ст.37 Закона о защите конкуренции, большинство из которых связаны со сложностями процесса доказывания для истца элементов правонарушения, в частности, причинной связи^[11].

Следует принять во внимание, что однозначных подходов в судебной практике к порядку применения п. 3 ст. 37 Закона о защите конкуренции не сложилось. Суды по-разному оценивают факт признания действий ответчика в качестве нарушения антимонопольного законодательства.

Так, в некоторых случаях процесс доказывания ничем не отличается от доказывания в процессе о взыскании убытков со ссылкой на общие нормы ГК РФ¹.

При рассмотрении подобных дел суды, удовлетворяя иски, могут исходить из доказанности факта причинения убытков, исходя из обстоятельств, установленных судебным актом об оспаривании решения комиссии ФАС РФ^{[12] [13]}.

В некоторых случаях истцы не обосновывают свои требования ссылкой на Закон о защите конкуренции, упоминая в качестве основания только положения ГК РФ об убытках. Так, ООО «Фридом Ай» обратилось в Арбитражный суд к ООО «Триаксес» о взыскании денежных средств, потраченных для подготовки обращения в антимонопольный орган в связи с действиями ООО «Триаксес», составляющими недобросовестную конкуренцию. В частности, ООО «Фридом Ай» понесло расходы на проведение экспертизы, нотариальное удостоверение протокола осмотра доказательств, оплату юридических услуг. Действия ООО «Триаксес» были признаны недобросовестной конкуренцией, однако дело в антимонопольном органе было прекращено в связи с устранением нарушения антимонопольного законодательства. Суды нижестоящих инстанций отказали в иске, посчитав, что затраченные в связи с необходимостью квалифицированного обращения в антимонопольный орган денежные средства не являются ни реальным ущербом, ни упущенной выгодой. Президиум ВАС РФ, отменяя состоявшиеся по делу постановления, обратил внимание на следующие основные моменты. Действия, которые осуществлял истец, обеспечили восстановление нарушенного права, и поэтому произведенные расходы можно считать убытками. Действия ответчика по нарушению антимонопольного законодательства находятся в непосредственной причинной связи с расходами истца. Более того, удовлетворение подобных исков будет способствовать достижению публично-правовой цели - стимулированию участников гражданского оборота к добросовестному, законопослушному поведению, исключающему получение собственных преимуществ в предпринимательской деятельности с помощью неправомерных методов и средств¹.

Подобные дела отличаются особой сложностью доказывания, и далеко не всегда признание факта наличия нарушения конкурентного законодательства означает возможность взыскания убытков для потерпевшего. Как правильно отмечается М.А. Егоровой и А.Ю. Киневым, норма ч. 3 ст. 37 Закона о защите конкуренции необходима лишь в качестве инструмента правоприменения, обеспечивая гарантию беспрепятственного судопроизводства по гражданскому иску в связи с нарушением антимонопольного законодательства^{[14] [15]}.

Полагаем, что при рассмотрении дел о взыскании убытков в связи с нарушением законодательства о защите конкуренции судам следует исходить из презумпции доказанности наличия причинной связи между правонарушением (при наличии постановления антимонопольного органа о привлечении к ответственности за нарушение), и убытками истца.

Кроме требования о взыскании убытков, существуют и иные способы защиты прав на объекты интеллектуальной собственности, если совершена недобросовестная конкуренция. Специфическим способом защиты лица, чье право на товарный знак нарушено, является требование о выплате компенсации, размер которой определяется судом, исходя из конкретных обстоятельств дела. Суды должны учитывать, вводился ли товар правонарушителя в гражданский оборот, и каким образом; с какого момента нарушитель узнал о требованиях правообладателя, каким было его поведение после этого; каков объем реализованного товара.

Достаточно спорным вопросом является вопрос о правовой природе компенсации - имеет ли она целью наказание, или восстановление имущественного положения, существовавшего до нарушения. Представляется, что взыскание компенсации не должно приводить к неосновательному обогащению правообладателя. Существование данного способа защиты призвано облегчить доказывание в судебном процессе, и в конечном итоге должно обеспечивать лишь восстановление первоначального имущественного положения истца.

Предполагается, что заявленный истцом размер компенсации полностью нивелирует все негативные последствия противоправного поведения нарушителя его прав на товарный знак. Не исключено, что при этом размер требуемой компенсации будет больше, чем действительный размер убытков. Суд, как правило, снижает размер заявленной компенсации. Принцип соразмерности ответственности при его правильном применении может быть достаточно хорошим ориентиром для суда. Следует учитывать, что предлагаемая ГК РФ модель рассчитана на безоговорочное доверие сторон спора к судебной системе, должную и весьма высокую квалификацию судей, а также на разумное поведение истца, (который может заявить к взысканию исключительно сумму, необходимую для восстановления его имущественных прав). Далеко не во всех ситуациях все элементы системы столь идеальны.

Имеется позиция Высшего Арбитражного суда о том, какие обстоятельства принимать во внимание при определении размера компенсации^[16]. Суды, как правило, опираются именно на эти критерии. Тем не менее, представляется, что данный вопрос достаточно сильно зависит от усмотрения суда, и в меньшей степени - от объективных обстоятельств. Как правило, суды уменьшают размер компенсации по сравнению с заявленным истцом.

Закон предлагает два способа расчета компенсации - в границах, установленных законом, в размере, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; в размере, кратном стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака. При применении этой нормы возникают сложности при выборе «точки отсчета» - что такое стоимость товаров, стоимость права использования товарного знака.

Кроме того, в качестве способа защиты имущественных прав в случае недобросовестной конкуренции можно назвать требование

• 0 признании недействительной правовой охраны товарного знака, который используется для недобросовестной конкуренции. Таким образом обеспечивается пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Признание недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку возможно только после направления в Роспатент решения антимонопольного органа о признании действия, связанного с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг, недобросовестной конкуренцией (ст. 14 Закона о защите конкуренции). Данная норма подвергается обоснованной критике, поскольку не совсем понятно, существует ли обязанность Роспатента прекращать охрану товарного знака на основании решения такого же по статусу органа исполнительной власти (антимонопольного органа)^[17]. Также следует учесть, что само по себе направление решения антимонопольного органа не прекратит охрану, нужно соблюдать порядок, установленный ст. 1513 ГК РФ
• (должна быть осуществлена подача возражения против предоставления охраны).

Имеются и иные гражданско-правовые способы восстановления нарушенных имущественных прав в случае совершения недобросовестной конкуренции, средством которой служат права на объекты интеллектуальной собственности.

Итак, принцип обеспечения восстановления нарушенных прав в процессе защиты от недобросовестной конкуренции с использованием прав на объекты интеллектуальной собственности, представляется в достаточной степени, но вместе с тем не полностью реализованным. Лицо, пострадавшее от недобросовестной конкуренции, может использовать как традиционные формы и способы защиты, так и специфические, характерные только для такого вида нарушений. Наиболее проблемным способом защиты является возмещение убытков, в том смысле, что не сложился механизм упрощения процедуры доказывания в случае, если установлен факт недобросовестной конкуренции. Имеются сложности в определении размера компенсации в том случае, если нарушено право на товарный знак. Ориентиры, предлагаемые судам, не всегда обеспечивают реализацию компенсационной функции гражданского права.

• [1] Яковлев В.Ф. Избранные труды. Т. 3: Арбитражные суды: становление и развитие. М.: Статут, 2013. 749 с.
• [2] Компетенция третейского суда АКИТ. [Электронный ресурс]. Режим доступа:http://akit.by/index.php?option=com_content&view=article&id=18&Iteraid=12(дата обращения: 08.08.2015).
• [3] Принципы, касающиеся статуса национальных учреждений, занимающихсяпоощрением и защитой прав человека (Парижские принципы). Приложение крезолюции 48/134 Генеральной Ассамблеи от 20 декабря 1993 года // Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи. Сорок восьмая сессия. Дополнение№49 (А/48/49). С. 369-370.
• [4] Информация о представителе Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей в сфере интеллектуальной собственности. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ombudsmanbiz.ru/2013/ll/semenov-anatolij-vyacheslavovich/ (дата обращения: 15.08.2015).
• [5] Федеральный закон от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в частьпервую Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета.13.03.2015. № 52.
• [6] Богданов Д.Е. Справедливость как основное начало гражданско-правовойответственности в российском и зарубежном праве: дис. д-ра юрид. наук. М.,2014. С. 16
• [7] Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.02.2013 № ВАС-16497/12 по делу № А40-57217/12-56-534. Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс.
• [8] Актуальные проблемы частного права: сборник статей к юбилею Павла Владимировича Крашенинникова: Москва - Екатеринбург, 21 июня 2014 г. / В.В.Витрянский, С.Ю. Г оловина, Б.М. Г онгало и др.; отв. ред. Б.М. Г онгало, В.С. Ем.М.: Статут, 2014.272 с.
• [9] Федеральный закон от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» //Российская газета. 27.07.2006. № 162.
• [10] Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округаот 04.02.2013 по делу № А53-20302/2012. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kad.arbitr.ru/Card/fl9c32fe-f324-4ed2-9ec2-f8d46b2211e6 (датаобращения: 15.08.2015).
• [11] Егорова М.А. Проблемы возмещения гражданско-правовых убытков, возникающих в результате нарушений антимонопольного законодательства. В сб.:Сборник научно-практических статей II Международной научно-практическойконференции «Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом» (22 апреля 2015 года, г. Москва) / под общ.ред. С.Д. Могилевского, М.А. Егоровой // Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Юридический факультет им. М.М. Сперанского. - М.: Юстицинформ, 2015. С. 143.
• [12] Постановление Федерального Арбитражного Суда Московского округа от 10.06.2013 по делу № А40-82507/12-82-758. [Электронный ресурс]. Режимдоступа: http://kad.arbitr.ru/Card/9904afe8-0174-4fcb-ba61-4ac4fa2fbf00 (датаобращения: 15.08.2015).
• [13] Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30.09.2013 по делу № А40-143297/12. [Электронный ресурс]. Режим доступа:http://kad.arbitr.ru/Card/e83b8c26-8192-48ff-9dcf-al292dfcf53d (дата обращения: 15.08.2015).
• [14] Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17.12.2013№ 9837/13 по делу № А67-8238/2012 // Вестник Высшего Арбитражного СудаРФ. 2014. № 4.
• [15] Егорова М.А., Кинев А.Ю. Восстановительная антимонопольная компенсация // Предпринимательское право. 2015. № 2. С. 30 - 35.
• [16] Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 5, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 29 от 26.03.2009 «О некоторых вопросах, возникшихв связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» //Российская газета. 22.04.2009. № 70.
• [17] Еременко В.И. Соотношение интеллектуальной собственности и недобросовестной конкуренции // Конкурентное право. 2014. № 3. С. 13 - 25.