«Медовый месяц судебной реформы»: министр юстиции Д.Н. Замятнин и проведение первого этапа судебной реформы

Когда выдающийся российский юрист А.Ф. Кони ввёл понятие «отцы Судебной реформы»^[1], он, безусловно имел ввиду и Дмитрия Николаевича Замятнина (1805-1881). Несмотря на то, что он входил в политическую элиту страны на протяжении нескольких десятилетий, занимал должности и министра юстиции, и сенатора, и члена Государ- ственного совета, специальных работ о нём не так много. Отчасти это объясняется тем, что это был необычайно скромный человек, который, по воспоминаниям современников, будучи сначала товарищем министра юстиции, а затем министром, ездил в поездах второго класса, носил «старое платье» и т.д.^[2] Между тем, многие выдающиеся деятели Судебной реформы 1864 г. в России даже не догадывались, что своей карьерой были обязаны этому человеку, который либо, узнав о них, стал способствовать их продвижению, либо защищал, когда власть требовала их немедленной отставки.

Такое отношение к людям во многом предопределялось тем, что с детства рядом с Д.Н. Замятниным были талантливые, неравнодушные люди, готовые трудиться не ради славы и богатства, а ради дела. Так, до конца своих дней Дмитрий Николаевич почитал Царскосельский лицей (как окажется, за историю лицея двое из его выпускников стали министрами юстиции: Д.Н. Замятнин - 3-й выпуск и А.А. Хвостов - 36-й выпуск^[3]), в котором он учился с 1817 по 1823 г., и его директора Е.А. Энгельгардта. Причём необходимо отметить, что такое прекрасное образование Д.Н. Замятнин получил не только благодаря семье (отец смог определить его и брата только в пансион при лицее), но и собственной воле и способностям, т.к. после года пребывания в пансионе он был переведён в лицей как один из лучших учеников, который в результате окончил с серебряной медалью. Показателен факт, что именно к Е.А. Энгельгардту Д.Н. Замятнин привёз знакомиться невесту, потом приезжал к своему учителю со своими детьми^[4]. О том, как этот человек, добившийся в жизни таких высоких постов, ценил лицейское братство говорит тот факт, что он умер на руках своих однокашников. 19 октября 1881 г., в очередную годовщину открытия Царскосельского лицея, плохо себя чувствуя, он не смог не пойти на встречу к своим друзьям.

Удивительным везением было и то, что после окончания лицея, в 1823 г., по рекомендации Е.А. Энгельгардта, который заметил, что любимыми предметами его ученика были история русского права и уголовное право, Д.Н. Замятнин был принят на службу в Комиссию составления законов под председательством М.М. Сперанского, преобразованную затем во Второе отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. За 17 лет службы в этом учреждении Д.Н. Замятнин внёс заметный личный вклад в составление Свода законов Российской империи. Например, он собирал материалы для составления части гражданских законов об имуществах, материалы по истории судебных мест 1649-1796 гг., написал главы о даре и о взысканиях, составил Своды о ревизиях, о паспортах, о беглых, о колониях, о карательных постановлениях о выборной службе, Учреждение Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел, принимал участие в создании глав об общем губернском присутствии, Устава о податях, Устава о предупреждении и пресечении преступлений, Свода законов для Западных губерний^[5]. Естественно, что особо из работы Д.Н. Замятнина в этот период необходимо выделить очень серьёзное погружение в историю судебной системы и процессуального права России. Поэтому для него было неудивительным, что чуть позже, в 50-е гг. XIX века, против сложившейся практики судопроизводства в России протестовало и поэтическое перо А.С. Хомякова, и выхваченные И.С. Аксаковым из действительности картины, и «видимый смех и незримые слёзы» Н.В. Гоголя, и сатирический бич М.Е. Салтыкова-Щедрина, а главное - «просыпавшееся общественное правосознание»^[6].

Пройденная под руководством М.М. Сперанского школа очень помогла Д.Н. Замятнину при подготовке Судебных уставов 1864 г., т.к. он практически сразу видел в нормативно-правовых текстах «слабые места», мог очень чётко сформулировать, что и как нужно изменить и т.д.

Опыт организационной работы Д.Н. Замятнин приобрел на посту герольдмейстера, который получил в 1841 г., перейдя на службу в Министерство юстиции. Переход был связан с громким скандалом, вызванным выявлением серьёзных злоупотреблений в делах о доказывании шляхтой польских губерний Российской империи своего дворянского достоинства. Д.Н. Замятнин должен был кардинально изменить ситуацию. Причём полученный опыт он очень быстро стал применять в других областях, стремясь к тому, чтобы как в губернских органах, так и Министерстве юстиции собирались разнообразные сведения о подданных. Например, в 1845 г. предложил собирать сведения о судимости, но поддержки не нашёл.

В 1850-е гг. Д.Н. Замятнин сначала был обер-прокурором II отделения III департамента Правительствующего Сената, затем II департамента, с 1852 г. стал сенатором, а с 9 мая 1858 г. - товарищем министра юстиции. Именно на последней должности его застало повеление Александра II в октябре 1861 г. разработать основные положения Судебной реформы. Будучи заместителем графа В.Н. Панина, он активно участвовал в создании «Основных положений преобразования судебной части в России». В 1862 г. Д.Н. Замятнин стал управляющим Министерства юстиции, а 1 января 1864 г. - министром юстиции.

Личный вклад Д.Н. Замятнина в подготовку и реализацию положений Судебных уставов огромен, причём зачастую казалось, что он думает о второстепенных вещах, которые, как оказывалось позже, во многом были залогом успешности Судебной реформы.

Во-первых, для Министерства юстиции в эти годы наступила «горячая пора»^[7], когда люди должны были работать, с одной стороны, с огромным подъёмом, но с другой - на грани человеческих возможностей. Как писали «Московские ведомости», «наша Судебная реформа есть не столько реформа, сколько создание судебной власти»^[8]. Д.Н. Замятнин сумел создать в министерстве особую атмосферу, которую ощущали как его подчинённые, так и просители. Он был очень прост в общении, всегда выслушивал объяснения и доводы служащих министерства, при любых ситуациях оставался спокойным, хладнокровным, был чужд мелочному самолюбию, но при этом требовал серьёзного отношения к делу. Д.Н. Замятнин первым из министров юстиции России ввел практику приёма его канцелярией прошений во все рабочие часы работы министерства, а в определённое время он лично принимал всех желающих .

Умея правильно распределять ресурсы, за более чем двухлетний период пребывания в должности министра юстиции, Д.Н. Замятнин не увеличил штат департамента и канцелярии министерства ни на одну единицу^{[9] [10]}. Как справедливо отмечает В.М. Лобеева, успех Судебной реформы «во многом объясняется личными и профессиональными качествами самого Д. Н. Замятнина, слаженностью действий подобранной им профессиональной команды, тщательностью подготовки и исполнения замысла преобразований. Сам же министр-реформатор считал, что он только верен сознательно избранному знамени и следует долгу государственного служения»^[11].

Во-вторых, у Д.Н. Замятнина на протяжении всей жизни была установка, что человеческий потенциал огромен и его надо правильно использовать, позволяя человеку полностью раскрыть свои способности и честно выполнять своё дело. Сохранился интересный документ «Соображения Министерства юстиции по вопросу о найме рабочих и мастеровых на фабрики и заводы, а также в ремесленные и другие мануфактурные заведения», в котором содержится 27 замечаний министра юстиции на проект Устава о фабричной, заводской и ремесленной промышленности. В пункте 14 Д.Н. Замятнин отметил: «Статья 86 запрещает хозяевам заведений, опороченных судом за преступные действия, принимать к себе малолетних и несовершеннолетних для обучения своему промыслу или ремеслу. Не встречая никакого препятствия согласиться с этим правилом, необходимо однако ж обратить внимание на то, не следовало бы сделать из него исключения для некоторых местностей Империи... Если в Сибири, население которой в значительном числе, если не преимущественно пополняется ссыльными из прочих частей государства, - запретить лицам, опороченных судом, принимать к себе учеников для обучения их ремёслам, то развитие промышленности в этом крае было приостановлено и, во всяком случае, весьма затруднено»^[12].

Д.Н. Замятнина отличало умение выбирать людей и в хорошем смысле привязывать их к себе. Например, современники отмечали, что, скромно одеваясь и не пользуясь полагавшимися благами, он, не называясь, никогда не отказывал даже случайным знакомым в беседе. Так, однажды попутчиком министра оказался астраханский губернский прокурор Э.В. Фриш, который, не догадываясь о том, кто перед ним, рассказал о перипетиях своей борьбы на этой должности, показав себя человеком знающим, неравнодушным. Вскоре он был переведён в Министерство юстиции и позже стал начальником отделения департамента.

Именно Д.Н. Замятнину принадлежит заслуга в том, что первым председателем Санкт-Петербургского окружного суда стал Г.Н. Мотовилов. Т.к. в Санкт-Петербурге окружной суд начал работать раньше других, в нём рассматривались первые дела с участием присяжных заседателей, именно от него во многом зависело, заработает ли новая судебная система.

Георгий Николаевич Мотовилов (1834—1880) окончил Императорское училище правоведения. В 1853 году поступил на службу в 4-й Департамент Сената. До 1858 г. он служил чиновником особых поручений при товарище министра внутренних дел. С 1859 г. был назначен товарищем председателя 1-го Департамента Санкт-Петербургской Гражданской палаты. С 1862 г. был товарищем председателя Коммерческого суда. В 1863 году назначен председателем Гражданской палаты.

Г.Н. Мотовилов сам активно участвовал в разработке положений Судебной реформы. Например, он составил записку «Об изменениях в порядке судопроизводства для скорейшего окончания старых дел», в которой разработал Временные правила из 33 пунктов о том, как безболезненно завершить судопроизводство в старых, дореформенных, судах и перейти к новым^[13]. Кроме того, он высказывал в печати своё мнение по поводу концепции коммерческих судов в России в пореформенный период. «При совершающихся преобразованиях по судебному ведомству, - писал Г.Н. Мотовилов, - все сословные суды подлежат уничтожению. Но к числу сословных не могут быть отнесены суды коммерческие..., как суды специальные, требующие от судей не только юридических сведений, но и знания обычаев торговых»^[14].

Д.Н. Замятнин очень долго думал над кандидатурой первого председателя Санкт-Петербургского окружного суда. И, как позже отметит Г.А. Джаншиев, угадал^[15]. О том, насколько это решение было правильным, стало ясно достаточно быстро. Эту ситуацию позже подробно описал А.Ф. Кони, рассказывая о первых двух процессах с участием присяжных заседателей: «Заседания с присяжными открылись 26 и 28 июля (1866 г.), делом Родионова, обвинявшегося в краже со взломом, и делом Маркова, обвинявшегося, как значилось в объявлении дела, - «в способствовании неизвестному человеку в снятии полсти с саней». Защитником во втором выступил В.Д. Спасович. Председательствующий товарищ председателя не совладал, однако, со своей задачей. Заседание тянулось долго, с томительными перерывами и остановками, носившими характер некоторой суетливой беспомощности и растерянности. Общее впечатление получилось неудовлетворительное и грозило повториться в ряде дел, т.к., в виду вакантного времени, председательство по делам с присяжными должно было оставаться в одних и тех же неумелых руках. По закону, один председатель мог заменить своего товарища, но председатель этот был в отпуске, больной, вне Петербурга. Едва, однако, разнеслась весть, что дела с присяжными ведутся без надлежащего склада и лада, Мотовилов бросил всё и появился в суде»^[16]. Таким образом, правильное кадровое решение Д.Н. Замятнина позволило позже сделать суд присяжных заседателей одним из символов Судебной реформы.

Д.Н. Замятнин понимал, что успешная реализация Судебных уставов зависит от высокообразованных и высоконравственных кадров, которые невозможно подготовить в одночасье. При этом одновременно нужно было назначить 8 сенаторов, 50 председателей судебных мест и их товарищей, 144 члена судебных палат и окружных судов, 192 судебных следователя, 123 чина прокурорского надзора^[17]. Он собирал информацию о всех выпускниках юридических факультетов, всегда расспрашивал служащих министерства, знакомых об однокурсниках, выступая при этом против одновременного введения Судебных уставов 1864 г. в действие на всей территории Российской империи. Правда, как отмечает К.П. Краковский, отводил на введение Судебных уставов не очень большой срок - три года^[18].

Такое трепетное отношение к кадровой политики стало затем традицией Министерства юстиции. Был учреждён институт кандидатов на судебные должности, которому предстояло стать «главнейшим источником, из которого должно было пополняться судебное сословие, школой, подготавливающей судейский корпус. Кандидатами на должность по судебному ведомству могли быть лица, получившие высшее юридическое образование. Кандидаты на судебные должности назначались министром юстиции, председателями общих судебных мест или обер-прокурорами кассационных департаментов Правительствующего Сената, они состояли при судебных местах и при прокурорском надзоре. Кандидаты на судебные должности считались состоящими на государственной службе, но жалованья не получали»^{[19] [20] [21]}.

Именно Д.Н. Замятнин утверждал кандидатуры и первых присяжных поверенных. Сначала прошения о приеме в адвокатуру принимал государственный Комитет для принятия и рассмотрения прошений лиц, желающих вступить в присяжные поверенные. Затем 14 марта 1866 г. Комитет обратился с соответствующим предложением к публике через прессу. Уже 15 марта на него откликнулся бывший стряпчий Ф. А. Андреев. Вскоре его примеру последовали другие. Из 27 первых в России присяжных поверенных, которые были утверждены 11 апреля 1866 г. Д. Н. Замятниным как министром юстиции, были такие известные в будущем адвокаты, как В.Д. Спасович, К.К. Арсеньев, Д.В. Ста- сов, В.И. Танеев и другие' .

В-третьих, Д.Н. Замятнин очень многое сделал сначала при разработке Судебных уставов, а затем по отстаиванию их положений.

Как отмечает Г.А. Джаншиев, замечания министра юстиции по Судебным уставам составляли более 500 страниц' . Например, он последовательно отстаивал мысль о необходимости доверия по отношению к мировым судам. Так, первоначально предполагалось, что по гражданским делам мировые судьи будут рассматриваться дела с ценой иска до 100 руб., а по уголовным делам накладывать взыскания на сумму не более 100 руб. Однако в окончательную редакцию Судебных уставов от 20 ноября 1864 г. вошли поправки Д.Н. Замятнина: к ведомству мировых судей были отнесены гражданские дела с ценой иска до 500 руб.^[22], а по уголовным делам они получили право назначать наказание в форме денежного взыскания до 300 руб.^[23]

Особо необходимо отметить работу министра юстиции над понятностью текста Судебных уставов. Как отмечает Е.А. Юртаева, «в качестве особой процедуры при подготовке Судебных уставов был выделен юридический анализ всех статей проектов уставов с точки зрения выявления недоразумений, могущих возникнуть из-за использования неудачных выражений. Министр юстиции Д. Н. Замятнин, видевшей в обязательном проведении такой работы залог успешности общих усилий, все замечания по словесным формулировкам текста проектов уставов снабжал указанием на конкретные трудности и недоразумения, которые могли произойти вследствие нечеткого или неясного формулирования содержания статей»^[24].

Позже, будучи членом Государственного совета, Д.Н. Замятнин много сделал для сохранения Судебных уставов 1864 г. в их первоначальной форме. Так, в 1878 г. граф К.И. Пален внёс в Государственный совет ряд проектов, направленных на практически полное уничтожение суда присяжных заседателей, ограничение независимости адвокатуры и т.п. Д.Н. Замятнин обратился к судебным деятелям, и вместе они составили записку, содержащую серьёзную аргументацию против консервативных нововведений. В результате был принят только один из проектов, частично изменяющий подсудность суда присяжных заседателей, причём вскоре большая его часть была отменена^[25].

В-четвёртых, Д.Н. Замятнин считал, что Судебная реформа не может состояться, если постепенно не охватит различные части Российской империи, если на провинциальном уровне в её идеи не поверят и не подхватят. При этом он был категорическим противников проведения ограниченной реформы (например, введение только мирового суда), но на всей территории страны^[26].

О состоянии местных судов он знал не только с точки зрения истории, но и из личного опыта. В 1851 г. он проводил ревизию Витебской губернии, проверяя, в том числе, судебные органы, и выявил огромное количество злоупотреблений. Готовясь к открытию окружных судов, в августе-сентябре 1865 г. Д.Н. Замятнин снова совершил несколько поездок в Псков, Новгород, Тверь, Рязань, Владимир, другие города.

Совершенно удивительно, но везде он смог вызвать такое «сочувствие к Судебной реформе»^[27], что люди начинали делать крупные пожертвования на её проведение. Именно поэтому в своём единственном отчёте на посту министра юстиции о проведении Судебной реформы 25 декабря 1866 г. Д.Н. Замятнин с гордостью заметил, что на открытие каждого из 14 окружных судов казна потратила только по 7000 руб., на меблировку судов - в Санкт-Петербурге и Москве до 70000 руб., в остальных окружных судах не более 2200 руб., остальные средства собрала общественность^[28].

Общественный подъём был такой, что города сражались друг с другом за то, чтобы окружной суд открылся именно у них. Например, современники оставили воспоминания о борьбе Бежецка и Кашина^{[29] [30]}.

Понимая невозможность проведения Судебной реформы на всей территории Российской империи одновременно, Д.Н. Замятнин внёс в Государственный совет Временные правила, направленные на облегчение судопроизводственных формальностей в тех местностях, где не предполагалось введение Судебных уставов в ближайшее время. Эти Временные правила были утверждены Императором 11 октября 1865 г. и являлись предметом особой гордости Дмитрия Николаевича^[31].

О том, насколько Д.Н. Замятнина ценили деятели судебной системы свидетельствует тот факт, что в 1873 г., когда он праздновал 50- летие своей службы, приветственные телеграммы пришли не только из Санкт-Петербурга и Москвы, но и из Заречья, Горбатова, Спасска, Ки- нешмы, Милитополя и других городов^[32].

В-пятых, Д.Н. Замятнин одним из первых понял, что успешность Судебной реформы зависит, в том числе, и от таких, кажущихся на первый взгляд второстепенными, вопросов, как материально- техническая база судов, составление стенографических отчётов заседаний, анализ и обобщение судебной практики.

Современные исследователи отмечают, что министр юстиции «придавал надлежащему материальному обеспечению судебных чинов такое большое значение, что от этого ставил в зависимость саму возможность осуществления реформы»^[33]. В частности, за границу для изучения устройства судебных помещений европейских стран был направлен архитектор К.С. Афанасьев. Д.Н. Замятнин долго лично выбирал здание для Санкт-Петербургского окружного суда, а когда архитектор Шмидт посоветовал ему здание арсенала, он лично ежедневно посещал ремонтные работы^[34].

Нельзя не отметить и внимание министра юстиции к организации стенографических отчётов судебных заседаний. Одесским учёным Генселем был составлен стенографический ключ русского языка.

Огромная работа была проведена по обобщению судебной практики. Так, были изданы и преподнесены Императору Сборники решений Правительствующего Сената по гражданским делам с 1832 г., т.е. со времени издания Свода законов Российской империи, а по уголовным делам - с 1845 г., с издания Уложения о наказаниях уголовных и исправительных.

Естественно, что у Д.Н. Замятнина были оппоненты и даже враги. Например, в авторстве выдающейся речи министра юстиции при открытии Санкт-Петербургского окружного суда усомнился М.А. Корф, хотя при разборе бумаг после смерти Д.Н. Замятнина были обнаружены её черновики, злейшим врагом близкие министра считали П.А. Валуева^[35] и т.д. Но при этом «Дмитрий Николаевич Замятнин, - пишет В.Г. Вишневский, - при открытии первых судебных палат с честью и подобающим достоинством противостоял нападкам и давлению со стороны исполнительной власти и чиновничьего аппарата, не желавших мириться с новой судебной властью. Решительно и своевременно он отстаивал принятие обоснованных решений суда, а судей, выносивших такие решения, напротив, повышал в служебном положении»^[36].

Среди современников были и те, кто считал Д.Н. Замятнина человеком, не имевший личных убеждений и никогда их не отстаивавшим. Такие воспоминания, к примеру, оставил сенатор Я.Г. Есипович, который был секретарём Верховного уголовного суда по делу Д. Каракозова и «ишутинцев» в 1866 г. Д.Н. Замятнин выполнял на этом процессе прокурорские обязанности ex officio^[37]. Однако люди, знавшие министра юстиции лично, говорили, что у него было резко отрицательное отношение к покушению на Александра II в Летнем саду и в силу того, что как образованный человек он считал террор неприемлемым, и в силу личной преданности Императору, и в силу того, что выстрел Каракозова произошёл 4 апреля 1866 г., а Санкт-Петербургский окружной суд должен был начать работу 17 апреля. Больше всего Д.Н. Замятнин боялся, что это событие поставит крест на Судебной реформе^[38]. Когда всё состоялось, 17 апреля 1866 г. Д.Н. Замятнин называл счастливейшим днём своей жизни. И то, что уже 16 апреля 1867 г., ему пришлось уйти с поста министра юстиции, ничего не изменило в его отношении.

Этап Судебной реформы, соответствовавший времени пребывания Д.Н. Замятнина в должности министра юстиции, был позже назван современниками её «медовым месяцем». Именно в этот период были не только разработаны основные принципы реформы, но и заложен такой организационный потенциал, который позволил превратить старую, косную судебную систему действительно в систему правосудия.

• [1] Кони А.Ф. Отцы и дети Судебной реформы (К 50-летию Судебных уставов). 18641-914 гг.М.: Издание товарищества И.Д. Сытина, 1914. 295 с.
• [2] Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.74.
• [3] Иванова Н.М., Петрова А.Н. Из истории юридического образования в России: Императорский Александровский лицей // Криминалисты 2011. №1 (8). С. 127.
• [4] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.35.
• [5] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.38.
• [6] Кони А.Ф. Памяти Петра Наркизовича Обнинского // Обнинский П.Н. Сборник статей. Кюбилею судебной реформы. М.: Типография товарищества Рябушинских, 1914. С.5.
• [7] 23 Джаншиев Г.А. Роль Д.Н. Замятнина в судебной реформе. СПб.: Типография Правительст-вующего Сената, 1882. С.З.
• [8] Московские ведомости. 1867. №69.
• [9] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.505-1.
• [10] Замятнин Д.Н. Всеподданнейший доклад 25.12.1866 г. о деятельности новых судебныхустановлений. СПб., 1866. С.16.
• [11] Лобеева В.М. Социально-политическая парадигма российского классического либерализмавторой половины XIX века // Вестник Воронежского государственного университета. Серия:Философия. 2010. №1. С.71.
• [12] Замятины Д.Н. Соображения Министерства юстиции по вопросу о найме рабочих и маете-ровых на фабрики и заводы, а также в ремесленные и другие мануфактурные заведения.СПб., 1871. С.9.
• [13] Мотовилов Г.Н. Об изменениях в порядке судопроизводства для скорейшего окончаниястарых дел // Материалы по Судебной реформе в России 1864 г. СПб., 1864. Т.63. Работыюристов-практиков по преобразованию судебной части в России (1864 г.). Документ 5.С. 111-6.
• [14] Мотовилов Г.Н. Замечания товарища Председателя Санкт-Петербургского коммерческогосуда о коммерческих судах. СПб., 1864. С. 1.
• [15] Джаншиев Г.А. Страница из истории Судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.79.
• [16] Кони А.Ф. Новые меха и новое вино: Из истории первых дней судеб, реформы. Речь в годовом собрании Петербургского юридического общества 26 января 1892. СПб., 1892. С.373-8.
• [17] Замятнин Д.Н. Всеподданнейший доклад 25.12.1866 г. о деятельности новых судебныхустановлений. СПб., 1866. С.5.
• [18] Краковский К.П. Проведение Судебной реформы в России. Часть I (посвящается 150-летиюСудебной реформы 1864 г.) // Северо-Кавказский юридический вестник. 2014. №3. С.21.
• [19] Рыбин Д.В., Зеничев Н.А. Проблемы кадрового состава Министерства юстиции Российскойимперии и его социального обеспечения: исторический опыт XIX - начала XX вв. // ВестникСанкт-Петербургской юридической академии. 2015. Т.29. №4. С.29.
• [20] Семеняко Е.В. Профессия древняя и достойная // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина.2014. №1. С.11.
• [21] Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.31.
• [22] Устав гражданского судопроизводства от 20 ноября 1864 г. // Полное собрание законовРоссийской империи. Собрание П. СПб., Т. XXXIX. Отделение II. №41477. С.308.
• [23] Устав уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. // Полное собрание законов Российской империи. Собрание П. СПб., Т. XXXIX. Отделение П. №41476. С.217.
• [24] 4“ Юртаева Е.А. Язык закона и техника законотворчества в дореволюционной России // Журнал российского права. 2009. №11. С.114.
• [25] Джаншиев Г.А. Страница из истории Судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С. 111.
• [26] Мировая юстиция в России: создание, деятельность, историческая миссия. Коллективнаямонография / Под ред. А.Д. Поповой, С.В. Лонской. М.: Проспект, 2016. С.73.
• [27] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.84.
• [28] Замятнин Д.Н. Всеподданнейший доклад 25.12.1866 г. о деятельности новых судебныхустановлений. СПб., 1866. С.34-
• [29] Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.72.
• [30] Высочайше утверждённое мнение Государственного совета об изменении и дополнениистатей Свода законов, касающихся судопроизводства и делопроизводства в нынешних судебных местах от 11 октября 1865 г. // Полное собрание законов Российской империи. СобраниеII. СПб., Т. ХЬ. Отделение II. №42548. С.29.
• [31] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.80.
• [32] Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типо-литография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.112.
• [33] Великая реформа: К 150-летию Судебных уставов: В 2 т. / Под ред. Е.А. Борисовой. М.:Юстицинформ, 2014. Т.1. С.65.
• [34] Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М.: Типолитография И.Н. Кушнерева и К, 1883. С.717-2.
• [35] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.96.
• [36] Вишневский В.Г. Судебная реформа 1864 г. в Восточной Сибири // Глаголь правосудия.2014. №2 (8). С.65.
• [37] Краковский К.П. Верховный уголовный суд в России в позднеимперский период // Вестникюридического факультета Южного федерального университета. 2014. №1 (1). С.35.
• [38] Куломзин А.Н. Дмитрий Николаевич Замятнин. Петроград: Сенатская типография, 1914.С.86.