ИДЕНТИФИКАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ СКВОЗЬ ПРИЗМУ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ РИСКОВ

А.Ю. Шадже

Доктор философских наук, профессор, Адыгейский государственный университет (Майкоп)

С А. Ляушева

Доктор философских наук, профессор, Адыгейский государственный университет (Майкоп)

Современная реальность в российском обществе носит динамичный, противоречивый, неустойчивый характер, что обусловлено влиянием внешних и внутренних/российских процессов, создающих новые риски. Традиционные и новые риски оказывают на идентификационное пространство довольно активное влияние. Зачастую их последствия не предсказуемы. Воздействие рисков на разрушение единства и целостности нашей страны очевидно в последнее время. Поэтому необходимо переосмыслить ряд традиционных взглядов на многие вопросы.

Социальная характеристика риска. Понятие «риск» однозначно в социально-гуманитарной науке не определяется. Хотя существует двадцать лет рискология — научное направление как в западной, так и в отечественной социологии. Известно, что риск чаще трактуется в широком плане как состояние опасности и катастроф. В более узком, социологическом, смысле — это деятельность в условиях перехода от состояния неопределенности к состоянию определенности (или наоборот), когда имеет место возможность выбора.

Немецкий социолог У. Бек убедительно доказал, что риск является чертой современного общества [1]. Нетрудно заметить, что новые риски в современных/модернизирующихся обществах проявляются по-разному, имеют свои особенности.

Обратившись к российскому обществу, можно сказать, что в условиях неопределенности формируются и воспроизводятся отношения к социальной реальности (архетипы, менталитет, габитусы, стереотипы), которые формируют собственное Я и образ Другого в межличностных отношениях [2]. Они в свою очередь составляют основу сложных социокультурных процессов на разных уровнях человеческого бытия. В этих условиях важен анализ фактора социокультурного риска, оказывающего активное влияние на идентификационные процессы.

Отметим, что «риск» рассматривается нами как понятие со- циальной/социокультурной теории, выражающее одну из характерных черт современного общества. Социокультурные риски относятся к «новым» видам риска. К ним относят следующие [3]:

• — «запаздывание» культурного развития, что ведет к информационно-коммуникативному неравенству;
• — превышение объема и роли информационных потоков;
• — утрата этническими культурами базовых характеристик, следствием чего является трансформация моделей этнокультурной идентичности;
• — «размывание» ядра национального языка в результате расширения лингвоинформационных заимствований, необходимых для коммуникации в мировом информационном пространстве;
• — негативная самоорганизация и упущенные возможности из-за отсутствия инновационной стратегии и культурной политики.

Эти положения очерчивают рамки дальнейших наших размышлений. Рассмотрим влияние социокультурных рисков на многоуровневую идентичность — национальную, региональную и этнокультурную идентичности.

Патриотизм — консолидирующая основа национальной идентичности. Традиционно патриотизм понимается как любовь к Родине, преданность своему Отечеству, стремление служить его интересам и готовность к его защите. Однако патриотизм — многогранное понятие. И было бы неправильно сводить его лишь к любви и преданности Отечеству.

Сущность патриотизма прекрасно, на мой взгляд, выразил великий А.С. Пушкин в одном из вариантов незавершенного стихотворения, который он набрасывал в 1830 году:

«Два чувства дивно близки нам, в них обретает сердце пищу: любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», на которых основано «самостоянье человека, залог величия его».

Патриотизм — это осознание общности судьбы и интересов людей в той или иной стране, уважение к историческому прошлому своего народа, гордость за его достижения и горечь за неудачи и ошибки. Содержание этого понятия достаточно широко трактуется: оно вобрало в себя любовь к родной земле, к родному языку, к этническим ценностям и т. д. Исток патриотизма — Родина, будь то «малая» или «большая».

В последние годы в условиях духовного кризиса остро ощущается утрата патриотических ценностей. Советский патриотизм зачеркнут, вытравлен из памяти молодежи, а взамен-то ничего не предложено. Сложившаяся в стране порочная практика негативного отношения к предыдущей эпохе (или, скажем, когда ценности, исторически формировавшиеся в обществе, в одночасье вычеркиваются из истории) способствовала и способствует появлению пропасти между нынешним и прошлым поколениями. Нарушается «связь времен», «искривляется» сознание молодых, не умеющих критически осмыслить прошлое.

Именно поэтому были приняты две государственные программы: «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001- 2005 годы» в 2001 году и программа патриотического воспитания на 2006-2010 годы (утвержденная 11 июля 2005 года). К сожалению, они не оказались продуктивными.

Между тем современные реалии последних лет доказывают утрату консолидирующих российских параметров. Патриотические ценности забыты, активизируется «мусульманский фактор». Не случайно Министерство образования и науки РФ разрабатывает стратегию воспитания и в ее рамках обоснование программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2016-2020 годы». Приоритетное направление программы — патриотическое воспитание молодежи.

Полагаем, что патриотическое воспитание необходимо проводить: с учетом возникшей новой социокультурной реальности в России, используя патриотический потенциал прошлого и соотнося с будущим. Понятно, что многие сложившиеся формы в прошлом, не вписываются в современность. А вот содержание, ценностный смысл, созвучный современности, напрашивается на переосмысление. Важно помнить, что прошлое, настоящее и будущее не взаимоисключают друг друга, а взаимо- дополняют. И память обязывает нас жить по-человечески, достойно. Живя в новых условиях, важно научиться переосмыслить прошлое, оценить его, извлечь урок из него. Но не очернить, не вырывать страницы истории из жизни. Мы помним и ценим прошлое через людей и их дела. Поэтому обязаны сохранить историческую память.

Сегодня, как никогда, важно понять ценность патриотизма, который является объединяющим фактором российских этносов, российской нации. Представляется, что патриотизм укрепит единство

России и поможет нам осознать свою общность, что мы — граждане великой России.

Русский язык как объединяющий фактор. Заметна трансформация ценностно-смыслового пространства русского языка. В этом плане хотелось отметить, как меняется ситуация с русским языком в социокультурном пространстве нашей страны. Например, к моменту распада СССР русским языком владело практически все население страны — чуть больше 280 миллионов человек. Родным для себя русский язык считали 145 млн. человек. Русский язык стал единственным из 10-12 ведущих мировых языков, который на протяжении последних 20 лет неуклонно утрачивает свои позиции во всех без исключения регионах мира, в том числе и в бывших советских национальных республиках, где он доминировал на протяжении почти всего XX века [4].

В современном мировом информационном пространстве происходит «размывание» ядра русского языка, в результате чего усугубляется духовный/культурный кризис в нашей стране, мы теряем нашу общекультурную ценность, на которой основано национальное единство страны. Ведь русский язык является не только этническим языком русских, не только средством общения с представителями разных этносов. Это сила, объединяющая нас в культуре, экономике, политике и т.д., средство сохранения и укрепления нашей дружбы. Русский язык является основой нашей мирной жизни и нашего взаимопонимания. Поэтому нас всех должно связывать одно желание и одна цель — сохранить эту цементирующую силу, укрепить наше сотрудничество и единство нашей страны. Русский язык в первую очередь существует для нас, россиян, а свое существование он должен получить от нас.

Итак, важно понять и принять практические меры по сохранению национального языка, являющегося скрепой российской гражданской идентичности и формирующей основу социокультурного пространства других видов идентичности.

Региональная/кавказская культура в условиях социокультурных рисков. В каждой культуре как сложной саморазвивающей- ся системы формируются особые информационные структуры-коды, фиксирующие важные для целостности системы особенности ее взаимодействия со средой («опыт» предшествующих взаимодействий). Эти информационные структуры-коды определяют способы воспроизводимости системы как целого. Такими информационными структурами в культуре являются ее базисные ценности и смыслы, которые формируют человека [5].

Кавказская культура является сложным феноменом. Традиционные ценности на Кавказе принадлежали другому типу культуры, не совпадавшей ни с русской, ни с европейской. Однозначно понять эти ценности и смысл кавказской культуры сложно.

Вспомним классический XIX век. Иностранцы и русские мыслители, побывавшие на Кавказе, «открывали» и пытались понять Кавказ через кавказскую культуру, ведь история Кавказа является отражением его культуры. Они восторженно описывали в своих воспоминаниях необычайную душевную щедрость горских народов, восхищались традиционной культурой горцев, манерой их поведения, называя ее «рыцарской», подразумевая средневековый западноевропейский этикет, особенности стиля жизни, поведения, а также этническую психологию кавказцев — свободолюбие, гордость, создававшие особый миропорядок. Сохранение традиционного миропорядка позволяло сохранить самоуважение, что давало понимание «внутренней логики поведения горцев», а также выступал, своего рода, ограничителем поведения человека.

Следует отметить также, что пониманию Кавказа, выявлению смысла кавказской культуры в XIX веке способствовала российская культура, российская литература и русский язык. Через российскую культуру открывались миру традиционные ценности кавказской культуры: понимание смысла свободы и справедливости, ценности прошлого в кавказском сознании, традиционно занимавшее доминирующее положение в системе ценностных приоритетов кавказца. Все это определяло диалогичное отношение к миру, формировало мировоззрение, отражалось на отношениях между людьми, поведение в обществе и в семье.

Сегодня налицо изменения, происходящие в каждой культуре. Это касается и российской культуры, в частности и кавказской. Среди множества причин этих изменений, безусловно, главными являются ценности и смыслы, которые значимы для каждого человека и народа, поскольку они определяют отношение человека к ми- ру/происходящим событиям, а также являются ориентирами и регуляторами его поведения. В этом контексте можно говорить, что современная культура переживает кризис.

Современная кавказская/северокавказская культура не может формировать человека — носителя фундаментальных ценностей. Это проявляется в отношениях к природе и между людьми, изменении семьи. Смеем утверждать, что под влиянием техногенной цивилизации коренные ценности, исторически формировавшиеся в кавказской культуре, размываются. Неопределенность в современных условиях оказывает пессимистическое влияние на молодежь.

Для многих представителей кавказских этносов становится пре- стижным/необходимым научиться «крутиться», а не работать. Налицо элементы варварства, проявляющиеся в условиях современной цивилизации.

Поэтому встают вопросы: каков ценностный мир региона? Каким мы видим будущее российского Северного Кавказа? Как минимизировать социокультурные риски, продуцируемые самим человеком?

Каждый народ задумывается над этими вопросами. Ответы на них связаны с фундаментальными ценностями кавказской культуры. Эффективно соотносить осмысление региональной культуры с формированием патриотических чувств и российской гражданской идентичности. Руководствуясь этим положением, можно исследовать и понять социально-экономические, политические и духовные проблемы современного Северного Кавказа. Подчинив решение материальных проблем духовным/культурным, можно развивать реги- ональную/этническую идентичность, свое «мы», сохраняя в себе множество культурных ценностей и идентичностей.

Влияние социокультурных рисков на этнокультурную идентичность. В условиях кризиса региональной культуры противоречивые изменения происходят в каждой этнической культуре. Этнокультурные ценности, являющиеся идентификационными маркерами, подвергаются рискам.

Идентификационная среда является нелинейной средой (системой), где сосуществуют культурные традиции и ценности, региональные и национальные виды идентичности. Между тем, виртуализация общества приводит к изменению иерархической связи между традициями и инновациями, локальным и глобальным, целым и частью. Виртуальная реальность создает новую реальность, которая формирует в сознании новые ценностно-смысловые установки. Так, информационно-коммуникативное пространство Интернета «поглощает» человека, начинает диктовать ему свои правила. Такая активная сила и силовое вмешательство в естественную идентификационную среду — сложную систему — разрушает ее, противопоставляет реальному миру искусственный.

Особенно следует выделить влияние сетевых практик на идентификационное пространство молодежи [6], в котором начинает происходить стихийная идентификация, т.е. идентификационными маркерами становятся то, что привносит виртуальность в социокультурное пространство детей, подростков и молодежи. Следует отметить и тот факт, что в виртуальном пространстве разрывается идентификационная цепочка: семья — дошкольное учреждение —

школа — вуз — социальные институты. Это имеет место в результате ослабления функций социальных институтов.

Идентификационная ситуация в полиэтничном северокавказском обществе под влиянием социальных практик еще более усложняется, приобретает характер неопределенности. Это обусловлено особенностями социокультурного пространства и спецификой региональной культуры. Несмотря на модернизацию Северного Кавказа, этнический фактор остается главным параметром порядка, определяющим функционирование сложной многоэтноконфессио- нальной системы. У молодежи региона заметно усложняется процесс идентификации, в рамках которого молодые стремятся любой ценой показать свою «этничность»/«кавказскость» в обществе, стремясь выделиться. В результате чего молодежь оказывается в идентификационном тупике. Это требует формирования понимания соотношений «я» и «мы», понимания взаимосвязи этнокультурной, региональной и российской идентичностей.

Поэтому важно научить молодежь к работе в сетевом пространстве. Это нацеливает на выявление и использование эвристических возможностей сетевых практик в идентификационных процессах, на понимание сложного единства в многообразии, а также использование сетевого подхода как ресурса укрепления межэтнического согласия в российском Северо-Кавказском регионе.

Завершая осмысление влияния социокультурных рисков на идентификационные процессы, обратимся к словам Э. Гидденса: «Жить в глобальную эпоху — значит иметь дело с множеством новых ситуаций, связанных с риском. И, возможно, нам нередко понадобится смелость, а отнюдь не осторожность в поддержке научных инноваций и других форм перемен. В конце концов, португальское слово «риск» (а именно из португальского языка оно нами было заимствовано) имеет и такое значение — «дерзать» [7].

Звучит пафосно, но заставляет задуматься над вопросом, какой вид социокультурного риска представляет собой большую опасность: внешний риск или риск, создаваемый самим человеком. В одном сомнения нет — это сложный необратимый процесс, способствующий появлению специфических культурных моделей и культурных образцов, способствующих усилению напряженности во взаимодействии традиций и новаций в культурах. Поэтому в современном обществе возрастает теоретическая и практическая потребность в управлении социокультурными рисками, направлении механизма укрепления гражданской солидарности.

Идентификационная ситуация в полиэтничном северокавказском обществе под влиянием социальных практик еще более усложняется, приобретает характер неопределенности. Это обусловлено особенностями социокультурного пространства и кризисом региональной культуры. Несмотря на изменения регионального сообщества, этнический фактор остается главным параметром порядка, определяющим функционирование сложной многоэтноконфессио- нальной системы.

Подводя итог: Идентификационное пространство России переживает кризис на национальном, региональном и этническом уровнях. На идентификационные процессы и усиление межэтнической напряженности оказывают влияние риски, являющиеся сложными необратимыми процессами. Поэтому в современном российском обществе возрастает научная и практическая потребность в распознавании рисков и направлении сложных этносоциальных процессов. Решение этого вопроса будет способствовать формированию понимания соотношений «я» и «мы», а также единства многоуровневой идентичности.

Литература

• 1. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. Москва: Прогресс- Традиция, 2000. 384 с.
• 2. Чупров В.И. Отношение к социальной реальности в российском обществе: социокультурный механизм формирования и воспроизводства: монография /

B. И. Чупров, Ю.А. Зубок, Н.А. Романович. М.: Норма: ИНФРА-М, 2014. 352 с.

• 3. Астафьева О.Н. Культурно-цивилизационные грани глобализации // Глобализация : учебник/ под общ. ред. В.А. Михайлова, В.С. Буянова. М.: Изд-во РАГС, 2008. С. 183.
• 4. Арефьев А.Н. Русский язык на рубеже XX-XXI веков. [Электронный ресурс]. М.: Центр социального прогнозирования и маркетинга, 2012. С. 6. (482 с.). 1 CD ROM).
• 5. См.: Степин В.С. Саморазвивающиеся системы и Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность // Вопросы философии. 2003. №8.

C. 12.

• 6. Шадже А.Ю., Куква Е.С., Хацац А.А. Влияние сетевых практик на идентификационные процессы в молодежной среде в условиях социокультурных рисков // European social science journal. Европейский журнал социальных наук. Рига-Москва, 2013. №5 (33). С. 230-236.
• 7. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь / Пер. с англ. М.: Изд-во «Весь мир», 2004. С. 38-39.