Правовые формы использования специальных знаний по уставу уголовного судопроизводства в сравнении с современной процедурой

Аннотация: В статье предпринята попытка проанализировать правовые формы использования специальных знаний в законодательстве XIX в. на примере регламентации деятельности «сведущих лиц» по Уставу уголовного судопроизводства. Рассмотрены вопросы правового статуса института «сведущих лиц» на основе изучения норм и на анализе научных работ современников. Особенность работы заключается в сравнительно- правовом анализе норм Устава уголовного судопроизводства и норм современного уголовно-процессуального права. Также используется исторический метод исследование, который позволил не только проследить эволюцию применения специальных знаний, но и дать ответ на спорный вопрос о процессуальном статусе «сведущих лиц». В результате были сформированы выводы о сходствах и различиях правового статуса «сведущего лица» и эксперта, специалиста, свидетеля в современном их понимании.

Ключевые слова: сведущие лица, Устав уголовного судопроизводства, специальные знания, эксперт, специалист, судебный врач, осмотр, правовой статус, правовые формы.

Впервые использование специальных знаний в уголовном процессе в Российском государстве обрело правовые формы в 1714 г. Инструкции и Артикулы военные, входившие в воинский устав Петра I предписывали о приглашении врачей при разрешении судом вопросов, требующих специальных медицинских знаний, а также узаконили обязательное вскрытие мертвых тел в случаях насильственной смерти [1, с. 355].

На протяжение следующих полутора веков указанные правовые формы дополнялись и расширялись [2, с. 23-26]. В результате в 1832 г. Сводом законов Российской империи был введен новый субъект уголовного процесса в лице особого свидетеля, обладающего «особенными сведениями или опытностью в какой-либо науке, искусстве или ремесле». Эти особые свидетели были закреплены понятием - «сведущие люди». Исходя из ст. 212 Свода законов уголовных «если точное узнавание встречающегося в деле обстоятельства предполагает особые сведения или опытность в какой-либо науке, искусстве или ремесле, то надлежит истребовать о том показание и мнение сведущих людей, соображаясь с правилами, изложенными в главе об исследовании происшествия и осмотре» [3, с. 650]. Органы следствия и суда могли вызывать сведущих людей самых различных профессий.

Расширение нормативного содержания понятия «сведущие люди» произошло с дополнения Свода законов Российской империи томом, содержащим уставы судопроизводства, в частности Уставом уголовного судопроизводства (далее - У У С) [2, с. 29] и Уставом гражданского судопроизводства (далее - УГС). Статьями 112 и 325 УУС было закреплено, что «сведущие люди» приглашаются в тех случаях, когда для точного уразумения встречающегося в деле обстоятельства необходимы специальные сведения или опытность в науке, искусстве, ремесле, промысле или каком-либо занятии [4, с. 69, 136]. Тем самым был введен перечень специальных познаний, ставший довольно неограниченным, необходимых для участия в процессе в качестве «сведущего». В частности, УУС детально подчеркивал, что «сведущими» могли быть приглашены врачи, фармацевты, профессора, учителя, техники, художники, ремесленники, казначеи и лица, продолжительными занятиями по какой-либо службе или части приобретшие особенную опытность [4, с. 136].

В современном уголовно-процессуальном законе схожими задачами при участии в процессуальных действиях обладают эксперт и специалист, а именно и тот, и другой должны обладать специальными знаниями, то есть систематизированными научно обоснованными и практически апробированными знаниями теоретического и прикладного характера, а также соответствующим этим знаниям специальными умениями и навыками в какой-либо области науки, техники, искусства или ремесла [5, с. 6]. Однако довольно сложно достоверно ответить, относятся ли функции и правовые формы «сведущего лица» к функциям и правовым формам эксперта, либо же специалиста.

Хотя в УУС не было терминов «эксперт и экспертиза», в нем шла речь о том направлении деятельности сведущих лиц, которое в дальнейшем получило название судебной экспертизы. Нельзя достоверно сказать, почему термин «эксперт» не был включен в текст УУС. Более того, термин «экспертиза» также не встречается в Уставе судебной медицины и других специальных нормативных актах. Несмотря на это терминология «эксперт и экспертиза» довольно широко применялась современниками УУС. Так А.Ф. Кони называл судебное исследование экспертизой, а судебных медиков экспертами [6, с. 226-229].

В.Д. Спасович разделял мнение, что экспертиза - есть вид судебного осмотра, проводимого с участием сведущих людей [7, с. 18]. Однако несмотря на широкие употребления терминов «эксперт» и «экспертиза», он не получил нормативного закрепления в УУС. Все же можно предположить, что законодатель предполагал участие «сведущих лиц», в том числе и как экспертов. Так, в 1913 г. было открыто 3 кабинета научно-судебной экспертизы [8, с. 720]. Термин «эксперт» в официальных актах появился в Циркуляре Министерства юстиции от 10 января 1877 г., где предписывалось, что «эксперты должны помещаться в особом списке, а не в общем со свидетелями. Но при всех условиях суд не должен считать экспертов свидетелями» [9, с. 317]. Об оплате услуг «экспертов» говорится в Циркуляре Министерства юстиции от 17 февраля 1879 г. [9, с. 350]. Примечательно, что в УУС осмотр и освидетельствование через врачей отнесены в отдельную главу, что может свидетельствовать о выделение из числа «сведущих лиц» особой категории людей, функции которых сопоставимы с деятельностью эксперта в современном его понимании.

В УУС были разграничены права, обязанности и ответственность уездных и городовых врачей, судебно-медицинские обязанности которых входили в служебные функции, и «сведущих людей»- военных, гражданских и вольнопрактикующих врачей, иногда привлекавшихся к проведению судебно-медицинскому исследованию [10, с. 49-57]. Для оценки состояния здоровья, а также различного рода повреждений должны были приглашаться уездные, городовые или полицейские врачи. Если по болезни или другой уважительной причине они не могли явиться, то вместо них приглашались военные, гражданские или вольнопрактикующие врачи. Тот же порядок сохранялся для осмотра и освидетельствования мертвых тел. [4, с. 138] Это довольно любопытно, учитывая то, что их процессуальный статус оставался «сведущими лицами».

Помимо этого, для производства ряда испытаний УУС называет конкретные учреждения, которым надлежит это испытание проводить. Так в ст. 1161 УУС говориться, что по делам о подделке монеты и кредитные бумаги предписывалось отсылать на испытание: первое - в Департамент горных и соляных дел, а последние - в Экспедицию заготовления государственных бумаг [4, с. 449]. Таким образом, выделяется особая категория сведущих людей для особых производств. Несмотря на то, что участия врача в качестве «сведущего лица» предполагает составление свидетельства, а не заключения, что особенно важно для эксперта в современном уголовном процессе. Ст. 334 УУС упоминает о заключении «сведущего лица», однако не говорит, в какой форме оно должно быть составлено [4, с. 137]. Стоит отметить, что и заключение не являлось самостоятельным видом доказательства в отличие от заключения эксперта и специалиста в современном уголовном процессе. Они должны были развить убеждение судьи о материальной стороне дела до степени достоверности, дополнить понимание судьи. В них не было события или обстоятельства, которое можно было бы назвать доказательством, в них усматривались рассуждения, логический вывод о том, что должно быть доказано, о тех обстоятельствах, которые не подлежали сомнению. У суда не было обязанности подчиняться мнению «сведущих лиц» [11, с. 81]. Однако свидетельство, по утверждению Л.Е. Владимирова, принималось судом именно в качестве самостоятельного доказательства, что делает его схожем с современным заключением эксперта [12, с. 197-198J.

В лице «сведущих лиц» прослеживаются первые попытки появления нового субъекта уголовного процесса- специалиста. Существует мнение, что осмотры и освидетельствования через сведущих людей, а именно, врачей, содержали признаки такой формы использования специальных знаний, которая в современном уголовном процессе именуется участием специалистов в следственных действиях. Так же одна из схожих обязанностей «сведущего лица» и специалиста в следственных действиях, раскрывается в ст. 373 УУС: «Если вещественные доказательства не могут быть отделены от места, где найдены, например: кровь на стенах здания, деревьях и тому подобное, но их необходимо сохранить для осмотра через сведущих людей, то Следователь обязан принять надлежащие меры к ограждению следов преступления от всякого изменения или же истребления и будет возможно, опечатать место или предмет, на котором остались следы преступления, и поручить опечатанное надзору полиции или благонадежных соседних жителей, или же приставить стражу» [4, с. 145]. Основное отличие остается в том, что по УУС осмотр проводился в данном случае сведущим лицом, а следователь всего лишь присутствовал, тогда как в современном процессуальном законе следователь является ключевой фигурой, специалист же только помогает следователю, но не руководит его действиями.

Сведущие лица не могли совмещать свой процессуальный статус с другим. Участвовать в деле одновременно в качестве «сведущего лица» и свидетеля, судьи, присяжного заседателя, или же стороны по делу было запрещено законом [4, с. 245], что так же признается недопустимым и в современном уголовно-процессуальном законодательстве [13, с. 47]. Данный факт, как и ранее упомянутые ст. 1161 УУС и Циркуляр Министерства юстиции от 10 января 1877 г., доказывает, что

«сведущие лица» не имели процессуальный статус свидетеля, а являлись отдельным субъектом процесса. Мнения о том, что «сведущие лица» и есть свидетели появилось на основе сходства правовых форм этих двух субъектов по У У С. Так ст. 327 УУС говорит о том, что «сведущие люди», приглашаемые к осмотру и освидетельствованию, должны иметь все качества достоверных свидетелей [4, с. 136]. А по ст. 694 УУС «сведущие люди» прежде представления объяснений на суде приводятся к присяге тем же порядком, как и свидетели [4, с. 246]. Помимо этого, важным аргументом являлся и факт непризнания заключения «сведущих лиц» отдельным видом доказательства. Однако, как упоминалось ранее, нередко даваемые ими заключения в форме свидетельства, принималось судом именно как доказательство по делу. Исходя из этого, нельзя принимать факт непризнания заключения «сведущего лица» доказательством за аргумент в пользу того, что они обладали процессуальным статусом «свидетеля». Более того, несмотря на сходство правовых форм, УУС явно различает свидетелей и «сведущих лиц». Так, ст. 450 УУС говорит, что при допросе свидетелей, объясняющихся на языке, не понятном для следователя, а равно при снятии показаний с немых, соблюдаются правила, постановленные в статьях 410 и 411 [4, с. 163] (ст. 410 - К допросу обвиняемого, объясняющегося на языке, не понятном для судебного следователя, приглашается лицо, сведущее в этом языке). Поскольку один свидетель не может свидетельствовать за другого, то на лицо факт появления субъекта процесса, схожего с современным «специалистом».

Согласно Уставу уголовного судопроизводства, сведущие люди вступали в процесс по приглашению судьи согласно ст. 112 УУС или следователя согласно ст. 325 УУС, что схоже с действующим сейчас порядком в отношение эксперта. Ст. 578 УУС не ограничивала права сторон возможностью просить о вызове в суд свидетелей, указанное право распространялось и на «сведущих лиц» приглашаемых для объяснения какого-либо предмета или для поверки сделанного уже испытания. Заявления об этом должны быть сделаны в семидневный срок [4, с. 215]. В тех случаях, когда суд отказывал в вызове конкретного человека в качестве «сведущего лица» у сторон оставалось право пригласить его за свой счет. Это также указывает на участие «сведущих лиц» в качестве специалиста в современном его понимании. Схожий порядок наблюдается в праве защитника привлекать специалиста с момента допуска к участию в уголовном деле. Нельзя не упомянуть современную процедуру отвода эксперта и специалиста. Согласно ст. 694 УУС стороны могут отводить сведущих людей по неимению ими тех качеств, которые требуются от них законом до исполнения обряда присяги.

За представлением сведущими людьми их заключения (свидетельства) им могли быть с разрешения председателя предложены вопросы как судьями и присяжными заседателями, так и сторонами [4, с. 248]. В современном уголовно-процессуальном законе действуют схожие положения. По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд вправе вызвать для допроса эксперта, либо специалиста, давшего заключение, для разъяснения и дополнения данного им заключения [13, с. 145, 148].

Согласно ст. 691 УУС «сведущие люди, производящие судебнохимические или микроскопические исследования не в месте судебного следствия, не вызываются в заседание суда для объяснений, а заменяются местными врачами и фармацевтами». Схожей позиции придерживается современный уголовно-процессуальный закон, который позволяет исследовать заключение эксперта, без участия самого эксперта в случае, если у участников по уголовному делу нет сомнений относительно экспертного заключения.

Интересным представляется и тот факт, что при проведении осмотра и освидетельствования через врачей в УУС говорится не только о повторной экспертизе, но и о таких видах экспертиз, которые в современном уголовном процессе именуются дополнительными, комиссионными и комплексными. Так, согласно ст. 334 УУС при осмотре и освидетельствовании через сведущих людей предполагалось, что «в случае сомнения в правильности заключения сведущих людей или при разногласии в мнении их судебный следователь требует заключения от других сведущих людей или о командировании их, представляет высшему специальному установлению или же отправляет туда сам предмет исследования, когда это возможно. А согласно ст. 345 «в случае противоречия свидетельства с обстоятельствами следствия, или разногласия в мнении врачей, или сомнения в правильности истолкования найденных признаков судебный следователь представляет копию свидетельства во врачебную управу, которая разрешает сомнение или затребованием дополнительных объяснений от врачей, или назначением переосвидетельствования» [4, с. 137-138]. Суд мог назначить повторное освидетельствование или испытание в порядке ст. 692 УУС. Данная процедура назначалась по замечанию сторон или присяжных заседателей, или по усмотрению суда. При этом судом избирались или принимались указанные сторонами «сведущие лица», с тем чтобы они производили свои действия в заседании суда, если это возможно, или, по крайней мере, представили в судебном заседании обстоятельный отчет об оказавшемся при освидетельствовании или испытании [4, с. 245]. Схожие правовые формы применялись и в соответствии с УГС [14, с. 707]. Аналогичной является и современная процедура формирования вопросов эксперту. Так, согласно ст. 332 УУС судебный следователь обязан предложить «сведущим лицам» словесно или письменно вопросы, подлежащие их разрешению [4, с. 137]. Здесь же стоит упомянуть об экспертной инициативе, предоставляемой эксперту ст. 192 УПК РФ и «сведущему лицу» ст. 333 УУС. Единственное же их отличие лишь в том, что в современном процессе экспертная инициатива - право эксперта, тогда как УУС говорит об обязанности «сведущего лица».

Сложно ответить, был ли институт «сведущих людей» прародителем современного уголовно-процессуального статуса эксперта или же специалиста. Несмотря на наличие схожести большей части правовых форм с современным процессуальным законом, УУС не делал различия между экспертом и специалистом. Абсолютно точно, что самостоятельность эксперта как средства доказывания еще не была сформирована на выделение в институте «сведущих лиц» таких форм как осмотр с участием врача и исследование трупа и живых лиц, однако стремилось к этому. Слабое развитие правового института «сведущих лиц» несомненно являлось причиной столь шаткого положения в выделении в особую категорию процессуальных субъектов таких как эксперт и специалист. Но несмотря на это стоит отметить, что по некоторым положениям институт «сведущих лиц» не только не уступал современному уголовно-процессуальному статусу эксперта и специалиста, но и был эффективнее. Безусловно нельзя сказать, что «сведущие люди» были экспертами в современном понимание этого статуса, скорее они выполняли роль специалиста, совмещая при этом и отдельные функции эксперта. Тем самым УУС впервые дал основу для процессуального разделения использования знаний «сведущих лиц» непосредственно на проведение экспертизы и участие в следственных действиях в качестве специалиста. Пожалуй, именно здесь стоит говорить о зарождение понимания экспертизы и применения специальных знаний как одного из видов доказательств и ее разграничение с иными формами.

Библиографический список

• 1. Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. / Под общ. ред. О.И. Чистякова. Т.4. Законодательство периода становления абсолютизма. М.: Юридическая литература, 1986. - 512 с.
• 2. Уголовно-процессуальное право: актуальные проблемы теории и практики. Учебник для магистрантов. / Под ред. В.А. Лазаревой, А.А. Тарасова. - М.: Сер. 24 Магистр, 2013. - 476 с.
• 3. Свод законов Российской империи, повелением гос. ими. Николая 1-го составленный. Изд. 1857 года в 15 т. Т. 15. Кн. 2. Спб., 1857.- 964 с. [Электронный ресурс] // URL: http://www.runivers.ru /bookreader/book388232/#page/650/mode/lup. Дата обращения - 15.03.17.
• 4. Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Ч. 2, К. 1, 2, 3. СПб., 1866. - 504 с. [Электронный ресурс] // URL: http://civil.consultant.ru/reprint/books/118 /172.html. Дата обращения - 15.03.17.
• 5. Тарасов А.А. Судебная экспертиза по уголовным делам: спорные вопросы назначения, производства и оценки заключения эксперта: Учебное пособие. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2008. - 147 с.
• 6. Кони А.Ф. Курс уголовного судопроизводства М.: Американская ассоциация юристов, 2011.- 280 с.
• 7. Спасович В.Д. О теории судебно-уголовных доказательств в связи с судоустройством и судопроизводством. М.: ЛексЭст, 2001. - 92 с.
• 8. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Третье: в 48 т. Т. 33. Отделение 1. СПб.: Государственная типография, 1916.- 1470 с. [Электронный ресурс]. // URL: http://www.runivers.ru /bookreader/bookl0040/#page/l/mode/lup. Дата обращения - 16.03.17.
• 9. Российское законодательство Х-ХХ веков.: в 9 т. / Под общ. ред. О.И. Чистякова. Т. 8: Судебная реформа. М.: Юридическая литература, 1991.-496 с.
• 10. Судебная медицина: Учебник для студентов стоматологических факультетов медицинских вузов. / Под ред. Г.А. Пашиняна, Г.М. Харина. - М.: ГЭОТАР-МЕД, 2001. - 320 с.
• 11. Лодыженская И.И. К вопросу об участии «сведущих людей» в современном судопроизводстве // Теория и практика судебной экспертизы. №1 (21), 2011. - С. 80-86.
• 12. Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. СПб.: издание книжного магазина "Законоведение", 1910. 331 с.
• 13. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. - М.: Проспект, КноРус, 2015. - 256 с.
• 14. Дьяконова О.Г. Регламентация института сведущих лиц в уставах судопроизводства Александра 11 // Актуальные проблемы российского права. - 2014. -№4. - С. 705-711.

Penkov A. V.,

undergraduate first year students, Samara University

Legal forms of use of special knowledge by the charter of criminal proceedings in comparison with the modern procedure

Annotation: The article attempts to analyze the legal forms of using special knowledge in the legislation of the XIX century. On the example of the regulation of the activities of «knowledgeable persons» under the Charter of Criminal Proceedings. The questions of the legal status of the institution of «knowledgeable persons» are considered on the basis of the study of norms and on the analysis of scientific works of contemporaries. The peculiarity of the work is a comparative legal analysis of the norms of the Criminal Procedure Charter and the norms of modern criminal procedure law. The historical method of research is also used, which allowed not only to trace the evolution of the application of special knowledge, but also to answer the controversial question about the procedural status of «knowledgeable persons». As a result, conclusions were drawn about the similarities and differences in the legal status of a «knowledgeable person» and an expert, specialist, witness in their modern understanding.

Keywords: knowledgeable persons, Charter of criminal proceedings, special knowledge, expert, specialist, forensic doctor, examination, legal status, legal forms.

УДК 343.9

Плотникова Эльвира Равилевна,

магистрант первого года обучения, кафедра уголовного процесса и криминалистики, Самарский национальный исследовательский университет имени академика С.П. Королева, e-mail: Этот адрес e-mail защищен от спам-ботов. Чтобы увидеть его, у Вас должен быть включен Java-Script