Глобальные дисбалансы мировой финансовой архитектуры

Финансовый капитализм и парадигма финансовой глобализации

С окончанием периода послевоенного стабильного развития, который в экономической литературе был назван «славным тридцатилетием» (1945-1975 гг.), кризисы снова возвратились в мировую экономику. Снижение курса доллара, распад мировой валютной системы, замедление темпов экономического роста в США, ускорение темпов инфляции, увеличение внешней задолженности и долговые кризисы, обострение конкурентной борьбы между Японией, Европой и США, кризис налоговых поступлений и повсеместный рост фиктивного капитала в развитых капиталистических странах стали основными характеристиками развития мировой экономики и мировых финансов. Все перечисленное послужило формированию новой парадигмы экономических исследований, в рамках которой представители неомарксистской научной школы перешли в активное наступление на неоклассиков и неокейнсианцев. Эти неутихающие интеллектуальные баталии дали повод одному из авторов теории регуляции, французскому экономисту Р.Буайе, говорить о том, что «Маркс мертв, но не похоронен» .

Однако, несмотря на ожесточенные споры между представителями классических экономических школ по поводу кризиса капитализма и небезосновательные ожидания сторонников левого академического крыла относительно смены глобальной парадигмы, мировое экономическое развитие пошло совсем не по тому пути, который предсказывал автор «Капитала». Вместо этого в конце 1970-х гг. мировая финансовая система окончательно вступила в свою ^{[1] [2] [3]}

новейшую фазу - финансового капитализма. Вот как характеризует данную трансформацию профессор Йельского университета, лауреат Нобелевской премии по экономике 2013 г. Р. Шиллер: «В последние несколько десятилетий мы были свидетелями развития финансового капитализма - системы, в которой на передний план выходят финансы. Если в прошлом они были «служанкой» промышленности, то теперь, они превращаются в движущую силу развития капитализма»¹.

Р. Шиллер исследует финансовый капитализм как универсальную панацею от всех недуг глобального общества, как незавершенный процесс «изобретения» новых финансовых продуктов, создание и внедрение которых «будет наилучшей тактикой в борьбе с экономическим неравенством»^[4]. Данный взгляд представляется довольно оптимистичным, но эти визионерские пророчества должны еще пройти проверку временем. На нынешнем же этапе, на наш взгляд, именно финансовый капитализм является главной причиной современных глобальных дисбалансов МФС. И, прежде всего, эти дисбалансы связаны с непропорциональным перераспределением ресурсов между производственной (реальной) и финансовой (виртуальной) сферами экономики. Последующий анализ поможет развернуто раскрыть данную взаимосвязь.

Р. Шиллер обращает внимание на то, что понятие «финансовый капитализм» прибрело популярность в 1930-гг. после публикации книги Дж. Эдвардса «Эволюция финансового капитализма», в которой предметом внимания автора была деятельность крупных финансовых институтов, возглавлявшихся Дж. П. Морганом. Вместе с тем, гораздо раньше развитие феномена финансового капитализма было достаточно основательно рассмотрено в теоретических работах австрийского экономиста Р. Гильфердинга «Финансовый капитал: новейшая фаза в развитии капитализма» (1909 г.), и В.И. Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» (1917 г.). Обе работы представляют сегодня для России не только исторический и академический, но и практический интерес, как с точки зрения понимания современных особенностей финансовой глобализации, так и непосредственного ^{[5] [6] [7]}

влияния финансово-банковского сектора на глобальные социально- экономические процессы.

В своей работе В.И. Ленин, по существу, предвосхитил положение суверенных государств в современной мировой экономике и мировых финансах. Он сделал вывод, что основу империализма составляет финансовая олигархия и финансовый капитал, который выступает решающей «силой во всех экономических и во всех международных отношениях, и способен подчинять себе и в действительности подчиняет даже государства, пользующиеся полнейшей политической независимостью». Сформулированные В.И.Лениным определяющие признаки империализма обретают новое качество в условиях финансовой глобализации.

В свою очередь несомненная академическая заслуга Р. Гильфердинга заключается в том, что, в отличие от теории капитализма К.Маркса, он провел четкую границу между промышленным и финансовым капиталом, указав на непримиримую борьбу между этими двумя видами капитала. Р. Гильфердинг обосновал положение, что во всех индустриальных странах данное противостояние неизменно приведет к полной победе космополитической финансовой олигархии над местными промышленниками и предпринимателями, имеющими национальную привязку . Р. Гильфердинг писал: «Финансовый капитал в его завершении, это - высшая ступень полноты экономической и политической власти, сосредоточенной в руках капиталистической олигархии»^{[8] [9] [10]}.

В конце 1990-х гг. теория финансового капитала была модернизирована американским финансистом Дж. Соросом, который предложил модель построения мирового рынка капиталов «центр- периферия». Согласно модели Дж. Сороса «центр» предоставляет финансовый капитал, а «периферия» его использует по таким правилам, которые являются выгодными для «центра» (финансовая либерализация). В условиях стабильного экономического развития

«центр» перекачивает в «периферию» капитал. Однако при возникновении в странах «периферии» кризисных ситуаций капитал быстро покидает «периферию» и возвращается в «центр», провоцируя перенакопление капиталов в «центре», невозвращение кредитов «периферией», падение объемов международной торговли. По мнению Дж. Сороса, центр расположен в Нью-Йорке и Лондоне, поскольку именно там функционируют глобальные финансовые рынки, а также в офшорных зонах, где пребывает наиболее активная и мобильная часть мирового финансового капитала¹.

Дж. Сорос пишет: «Чтобы понять, почему рыночный фундаментализм и американская гегемония тесно связаны друг с другом, важно осознать, что глобальные финансовые рынки приносят выгоду странам, находящимся в центре международной рыночной системы, в особенности США. Финансовые рынки “всасывают” большую часть сбережений и прибыли, создаваемых во всем мире, перекачивают их в центр, откуда они затем вновь отправляются на периферию либо непосредственно через финансовые инструменты вроде акций и облигаций, либо опосредованно через транснациональные корпорации. Центр является поставщиком финансовых и всех прочих услуг, начиная от информации и высшего образования и заканчивая развлечениями, и одновременно “базой” для большинства транснациональных корпораций. Поэтому он получает львиную долю всех доходов. ... Главной резервной валютой является доллар, а все существующие международные финансовые учреждения

находятся под влиянием США и других стран, образующих центр международной рыночной системы» .

Таким образом, основными бенефициарами функционирования модели «центр-периферия» выступают США и Великобритания. Подчеркнем, что современная мировая финансовая система во многом обязана своим зарождением и становлением именно англосаксонским финансовым институтам. Эти институты уже более двухсот лет доминируют на мировом финансовом рынке. За этот период они ^{[11] [12] [13]}

накопили существенный опыт по разработке и внедрению в систему международных отношений регуляторных механизмов и инструментов финансового рынка.

Так, США имеют наибольшую долю капитала в таких влиятельных международных финансовых организациях, как Международный валютный фонд (МВФ), группа Всемирного банка (ВБ), Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), Межамериканский банк развития, Азиатский банк развития (одинаковая доля капитала с Японией). Доллар по-прежнему остаётся важнейшей валютой цены¹ во внешнеторговых и международных кредитных контрактах и основной валютой расчётов в международной торговле. В долларе также деноминировано более половины мирового рынка долговых ценных бумаг, международных кредитов и депозитов, а также официальных валютных резервов (таблица 1.1).

Таблица 1.1 - Доли резервных валют в крупнейших сегментах мировой финансовой системы, %

Источник: составлено по данным ЕЦБ, БМР.

В свою очередь, Лондон считается самым ликвидным спотовым рынком золота и мировым клиринговым центром торговли золотом и серебром. Именно в Лондоне ежедневно рассчитывается ставка поводу выпуска и обращения национальных и иностранных финансовых продуктов, в результате чего происходит перераспределение финансовых ресурсов как внутри стран, так и между странами. МФР - финансовый рынок всех стран мира, или совокупность финансовых рынков всех стран мира

Денежная единица, в которой выражена цена товара во внешнеторговом контракте; называется также валютой сделки.

предложения по межбанковским депозитам - ЛИБОР (London Interbank Offered Rate), - самая важная ставка в мире международных финансов, на которую ориентированы финансовые продукты общей стоимостью около 800 трлн, долл.¹ Столица Великобритании также лидирует в международной валютной торговле (41% мирового рынка с оборотом в апреле 2013 г. в объеме 5,3 трлн. долл, в день), в частности благодарятому, что через неё проходит нулевой меридиан, от которого традиционно ведётся отсчёт часовых поясов, что позволяет Британии осуществлять торговлю одновременно с финансовыми центрами сначала Азии и Европы, а затем Европы и Америки^[14] . Значимость Лондона в сфере международного финансового посредничества подчеркивается также и тем фактом, что основная площадка по урегулированию (реструктуризации) суверенного внешнего долга перед частными банками носит название Лондонского клуба кредиторов. При этом данный процесс никак не формализован. У клуба нет ни штаб-квартиры, которая бы располагалась в Лондоне, ни устава, который бы обязывал его членов проводить свои встречи в британской столице.

По данным, опубликованным в июле 2015 г. компанией «Сити- Ю-Кей» (TheCityUK), США и Великобритания вместе контролируют 60% международной валютной торговли, 72% внебиржевой торговли деривативами, 70% рынка международных облигаций, 66% частного выпуска акций, 83% активов хедж-фондов (таблица 1.2). Кроме того, 15 из 25 крупнейших товарных бирж мира расположены вСША и Великобритании, на которых ежедневно устанавливаются цены на сырьевые продукты, включая нефть.

²

Таблица 1.2 - Доли индустриальных стран на международных финансовых рынках

Источник: Key facts about the UK as an intemationa center. 77zeCz(y?/K. July 2015. p. 7.

financial

Учитывая, что международный финансовый рынок находятся под фактическим контролем англосаксонских институтов, осложнение отношений со странами Запада в связи с ситуацией на Украине и введение санкций против России крайне негативно отразятся на дальнейшей интеграции РФ в мировую финансовую систему. Поэтому альтернативой полноценного участия России в процессах финансовой глобализации должно стать наиболее активное включение нашей страны в создание регионального финансового рынка, нацеленного на обслуживание стратегических приоритетов развития Евразийского экономического пространства¹.

Следует подчеркнуть, что своему сегодняшнему центральному положению в мировой финансовой системе англо-американский альянс обязан установлению послевоенной гегемонии доллара. Этот процесс проходил в два последовательных этапа: зол ото долларового стандарта (1944-1971 гг.) и «нефтедолларового стандарта» (1975 г. - по сегодняшний день). Термин «нефтедолларовый стандарт» взят в кавычки, поскольку никаких официальных документов по его введению на международном уровне подписано не было. Ныне действующий официальный формат регулирования международных валютных отношений известен как Ямайская валютная система. Однако данный термин существует главным образом в русскоязычном обороте¹ и относится к соглашению, подписанному странами-членами МВФ в январе 1976 г. в Кингстоне (Ямайка). Ямайское соглашение юридически завершило демонетизацию золота и предоставило странам право выборы любого режима валютного курса . Однако именно «нефтедолларовый стандарт» сделал возможным продолжить мировую гегемонию доллара после прекращения его конвертации в золото в 1971 г. Рассмотрим особенности функционирования этих стандартов.

Золотодолларовый стандарт. Институциональные основы англо-американского контроля над современной МФС были заложены в 1944г. на Бреттон-Вудской конференции. Тогда в соответствии с теоретическими проектами Дж.М.Кейнса и его американского коллеги, министра финансов США, Г.Д.Уайта была создана система институтов (МВФ, Всемирный банк, ГАТТ/ВТО), которые по сегодняшний день выступают основой международной торговли и финансов. Создание этих институтов позволило Кейнсу впервые в мировой истории внедрить на практике модель глобальной макроэкономики. Основную цель модели Кейнс видел в устранении дисбалансов международной торговли путем установления одновременно внутреннего (полная занятость) и внешнего (платежный баланс) равновесия. Уже в 1944 г. Кейнс пришел к заключению, что в регулировании мировой экономики количеству поставленных целей должно соответствовать такое же количество политических инструментов. Как отмечают профессор экономики Массачусетского технологического института П. Темин и профессор экономики Оксфордского университета Д. Вайнс, схему, которая представляла эту идею, Кейнс набросал на обороте почтового ^{[15] [16]}

конверта в 1944 г. во время «особо утомительного заседания в министерстве торговли» (таблица 1.3). Затем, он передал конверт своему коллеге Дж. Миду со словами: «Наконец-то я перестал сомневаться». Модель глобальной макроэкономики получила известность только в 1952 г., когда она была опубликована в работе Дж.Мида «Платежный баланс», за которую он был удостоен Нобелевской премии¹.

Таблица 1.3 - Международная политическая система по проекту Дж. М. Кейнса

Источник: Темин П., Вайнс Д. Экономика без лидера. Почему рассыпалась мировая экономическая система и как ее собрать. Пер. с англ. О.Левченко; науч. ред. перевода Т.Дробышевская. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. С. 173.

Таким образом, в 1944 г. на Бреттон-Вудской конференции был установлен послевоенный мировой валютный порядок. Доллар был наделен исключительным правом конвертации в золото, а валюты всех остальных стран-членов МВФ могли обмениваться на золото только посредством доллара. Для этого они должны были накапливать долларовые резервы, тем самым создавая обеспечение своей денежной массе. Фактически США превратились в поставщика глобальной ликвидности. Функционально же выполнение этой задачи было возложено на МВФ, который стал кредитовать страны, испытывающие проблемы с финансированием дефицитов своих платежных балансов.

^емин П., Вайнс Д. Экономика без лидера. Почему рассыпалась мировая экономическая система и как ее собрать. Пер. с англ. О.Левченко; науч. ред. перевода Т.Дробышевская. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. С. 172-176.

Причем первыми клиентами Фонда были развитые страны, в частности, Франция.

Основная проблема золотодолларового стандарта заключалась в противоречии между национальной эмиссионной природой доллара и его использованием в качестве валюты расчетов в международной торговле, а также основного резервного актива. США необходимо было поддерживать постоянный дефицит своего платежного баланса для удовлетворения глобального спроса на доллары. Вступление в международную конкурентную борьбу новых глобальных игроков (стран Западной Европы и Японии), а также необходимость решения внутренних проблем США (удовлетворение быстро растущего потребительского спроса, обслуживание дорогостоящей системы социального обеспечения, финансирование гигантских военных расходов) обусловили чрезвычайный рост долларовой массы, многократно превысивший запасы золота в США. В целях предотвращения оттока золота из США, ведущего к обесценению американской денежной единицы, в августе 1971 г. США прекратили обмен долларов на золото, а в 1973 г. страны-члены МВФ отказались от второго ключевого элемента Бреттон-Вудской системы - фиксированных валютных курсов.

«Нефтедолларовый стандарт». Отмена конвертируемости доллара в золото и упразднение системы фиксированных валютных курсов поставили под вопрос валютную гегемонию США. В начале 1970-х гг. США превратились в чистого импортера нефти, что еще больше обострило проблему финансирования американского дефицита платежного баланса. В результате первого нефтяного кризиса (1973 г.) цены на нефть выросли на 500%. В условиях свободно плавающих курсов это неизменно вело к резкому падению стоимости доллара, в котором рассчитывались цены на нефтяном рынке (хотя с 1920-х гг. британский фунт стерлингов использовался в международных расчетах по поставкам нефти, по крайней мере, так же часто, как и доллар). Для подстраховки от рисков обесценения доллара страны ОПЕК стали привязывать цену нефти к корзине валют и продвигать идею выставления нефтяных счетов в коллективной резервной валюте МВФ - СДР¹. Таким образом, уже в 1970-х гг. СДР могли прийти на смену доллару как глобальный резервный актив. Чтобы не допустить этого США инициировали заключение секретных соглашений с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами о покупке ими *SpecialDrawingRights, (Специальные права заимствования).

американских казначейских бумаг сверх объемов, размещаемых на публичных аукционах¹. Тем самым валюты стран Ближнего Востока неформально привязывались к доллару. Далее между США и Саудовской Аравией была достигнута договоренность об оплате всех нефтяных поставок исключительно в долларах США. К этому решению присоединились также страны ОПЕК. На встрече министров ОПЕК в 1975 г. было принято решение «не принимать к оплате за поставки нефти ничего, кроме доллара США, не принимать даже британский фунт стерлингов» . С целью окончательного закрепления нефтедолларового стандарта американская администрация приняла решение о создании новых нефтяных бирж в Лондоне и Нью-Йорке. Эти биржи по сегодняшний день служат основными торговыми площадками и механизмом ценообразования на мировом нефтяном рынке. С тех пор не только нефть, но и другие сырьевые товары котируются на биржах в долларах США. Из 92 сырьевых товаров, учитываемых международной финансовой статистикой, 87 товаров имеют цены, номинированные в долларах^{[17] [18]} .

Парадигма финансовой глобализации. Результатом стратегических соглашений США с ОПЕК стало повышение спроса на доллары как средство международных расчетов. Однако этого было не достаточно. Теперь США нужно было привлечь дешевые финансовые ресурсы из других стран для финансирования дефицита своего платежного баланса. И снова на решение этой задачи были подвигнуты богатые нефтью страны Ближнего Востока, которые в обмен на американские гарантии международной безопасности согласились размещать всю свою валютную выручки от продажи нефти в американских банках, а также на евродолларовом рынке Лондона. Привлекательность последнего была обусловлена тем, что в начале 1960-х гг. Банк Англии недвусмысленно дал понять, что он не будет контролировать и регулировать потоки иностранной валюты на лондонском евродолларовом рынке. Это явилось одним из ключевых элементов перестройки лондонского Сити в центр глобальных финансов. В результате второго нефтяного кризиса (1979-1981 гг.)

³

цены на нефть увеличились еще на 350%, что обеспечило внушительные поступления нефтедолларов в англо-американские банки.

Нефтедоллары проходили вторичную переработку (рециклирование) в развивающихся странах (прежде всего странах Латинской Америки), которые получали их в кредит от англо- американских банков для потребления продукции западных ТНК (в первую очередь североамериканских). Ставки по евродолларовым займам фиксировались с заранее оговоренной надбавкой к текущей лондонской ставке межбанковского кредитования ЛИБОР, которая была «плавающей» и изменялась в зависимости от краткосрочных ставок в Нью-Йорке и Лондоне. Для борьбы с инфляцией в 1980-х гг. ФРС и Банк Англии резко подняли процентные ставки. Это привело к моментальному росту стоимости обслуживания кредитов, когда ставки на лондонском евродолларовом рынке повысились со средних 7% в начале 1978 г. до почти 20% в начале 1980 г.¹. Развивающиеся страны оказались на грани объявления дефолта.

Для преодоления долгового кризиса развивающихся стран снова были задействованы механизмы МВФ. Тем самым Фонд, целесообразность дальнейшего существования которого после краха Бреттон-Вудской системы была поставлена под сомнение, фактически обрел свое второе дыхание, но уже в качестве гаранта по выплатам задолженности развивающихся стран западным (в первую очередь американским) банкам. Отныне предоставление МВФ финансовой помощи было обусловлено набором требований к стране-заемщику, которые стали известны как Вашингтонский консенсус. Обусловленность кредитования предусматривала сокращение социальных обязательств государства, приватизацию, снижение заработной платы, девальвацию валют, открытие границ для иностранных товаров и капитала, дерегуляцию финансового сектора. Политика МВФ привела не только к снижению реальных доходов в развивающихся странах, но и упрочила их хроническую зависимость от экспорта сырья (цены на которое отныне регулировались на подконтрольных англосаксам товарных биржах) как основного источника валютных поступлений для обслуживания возрастающей стоимости внешнего долга.

Реструктуризация мирового рынка нефти и других энергоносителей в 1970-80х гг. способствовала не только долговому закабалению развивающихся стран и укреплению позиций доллара в мировой финансовой архитектуре. В ходе начатых в Великобритании («тэтчеризм») и продолженных в США («рейганомика») реформ финансового сектора произошла также смена экономической парадигмы - кейнсианская экономика «стимулирования спроса» была заменена фридмановской экономикой «стимулирования предложения». Последняя стала реализовываться путем развития продуктов потребительского кредитования, сопровождающегося стремительным ростом денежной массы. Избыточная ликвидность «утилизировалась» за счет раздувания финансовых пузырей, в частности, путем резкого увеличения доли производных финансовых инструментов в общем объеме финансовых активов. Такие пузыри регулярно лопались (фондовый рынок в 1987 г., рынок дот-комов в 2000 г.).

Заложником новой финансовой парадигмы оказались сами США. Значительная часть экономики США отныне стала существовать за счет внеэкономического, эмиссионного стимулирования спроса. По расчетам российского экономиста, президента компании экспертного консультирования «Неокон» М.Л.Хазина, разрыв между инвестициями в «новую» экономику и объемом ее валового выпуска в 1998 г. составлял не менее 10% ВВП США. Если добавить к этому разрыву рост государственных расходов и другие эффекты, то ежегодное непродуктивное вливание ресурсов в американскую экономику в конце 1990-х должно было составлять 1,3-1,6 трлн. долл, или 110-140 млрд, долл, в месяц. Это вливание происходило по механизму долгового финансирования за счет роста корпоративного долга, долгов домохозяйств и долга федерального правительства США. К концу 2000-х годов американская экономика выросла как минимум в 1,5 раза, так что размер соответствующих ресурсов, необходимых для поддержки системы в относительно стабильном состоянии вырос примерно до 200-250 млрд. долл, в месяц.

Таким образом, основной проблемой развития американской экономики на современном этапе является наличие «избыточной» ее части, которая «наросла» за последние 35 лет за счет постоянного эмиссионного стимулирования потребительского спроса.По мнению М. Л. Хазина, ликвидация этого структурного «нароста» невозможна по политическим причинам, поскольку это означало бы сокращение ВВП США как минимум на 25%, а то и на 35%. Такое масштабное падение крупнейшей экономики мира делает абсолютно невозможным для США сохранение не только статуса единого мирового лидера, но и

продолжения существования мировой финансовой системы на базе 1

американского доллара .

Глобальная деятельность транснациональных корпораций (ТНК). Следует отметить, что транспортная, коммуникационная, информационная и регуляторная революции практически устранили географические и политические препятствия для экономической интеграции суверенных государств. Однако все эти революционные достижения способствуют развитию стран мира далеко не в одинаковой степени. Глобальная добавленная стоимость создается преимущественно транснациональными корпорациями (ТНК) развитых стран мира, нерегулируемых на глобальном уровне, которые фактически олигополизировали мировые рынки.

Сегодня на ТНК приходится 80% глобальной цепочки создания стоимости (globalvaluechain), включающей в себя разработку товара, его производство, маркетинг, реализацию на рынке и послепродажное обслуживание². Согласно данным ЮНКТАД, в 2014 г. продажи иностранных филиалов ТНК увеличились на 7,6% до 36,4 трлн, долл., общая стоимость их активов возросла до 102 трлн. долл, (что на 25 трлн. долл, больше размера мировогоВВП), а занятость составила лишь 75 миллионов человек, что соответствует только 2,4% от общего количества работающих в мире . В целом в период 1990-2014 гг. темпы роста продаж зарубежных филиалов ТНК в 2,2 раза (а темпы прироста их активов в 7,6 раза) превышали темпы прироста мирового ВВП (таблица 1.4). ^[19]

Таблица 1.4 - Некоторые показатели деятельности иностранных филиалов ТНК, млрд. долл.

Источник: World Investment Report 2015: Reforming International Investment Governance. UNCTAD, 2015. P. 18.

Следствием опережающего увеличения доходов ТНК является то, что по итогам 2014 г. среди 100 крупнейших экономик мира только 57 были суверенными государствами, остальные 43 - это ТНК (в 2012 г. это соотношение составляло 60 против 40). Например, выручка крупнейшей американской ТНК Wal-Mart Stores в 2014 г. составила 476 млрд, долл., что больше чем размеры ВВП в 165 отдельно взятых странах мира.

Таким образом, олигопольные позиции ТНК в глобальной экономике выступают основной причиной мировых дисбалансов и диспропорции доходов между развитыми странами и странами с формирующимися рынками (развивающимися странами). Этот вывод должен служить предостережением для России, которая хотя и входит в десятку крупнейших экономик мира, однако очень слабо интегрирована в транснациональную цепочку создания глобальной стоимости. В 2014 г. в рейтинге FortuneGlobal500 крупнейших компаний мира по размеру выручки присутствовало всего 8 российских компаний (против 128 американских), а в рейтинге Financial Times Global 500 крупнейших компаний по размеру рыночной капитализации российских компаний было и того меньше - всего 7 (против 203 американских).

Характерно, что по интенсивности участия компаний в транснациональных сделках, современный период глобализации не слишком отличается от периода, предшествовавшего первой мировой войне^[20]. Однако в современных условиях преимущества в размещении сил в мировой экономике переходят на сторону стран с формирующимися рынками. Транснациональные компании стран группы БРИКС, многократно увеличившие капитализацию своих рыночных активов на мировых биржах, автономно выступают в роли глобальных игроков, внося дисбаланс в стройную систему англосаксонского передела мира, которая, казалось бы, надолго установилась после падения Берлинской стены. В рэнкинге Financial Times 500 крупнейших ТНК мира по размеру капитализации в 2003 г. присутствовали лишь 12 компаний из стран БРИКС (среди которых ни одной из Китая), а в 2011 г. их стало уже 63, среди которых 27 компаний было китайского происхождения (таблица 1.5).

Таблица 1.5 - ТНК группы БРИКС и “Группы семи” в рэнкинге Financial Times крупнейших 500 компаний мира по размеру рыночной капитализации

http://www.ft.com)

Вместе с тем в последние годы активность стран группы БРИКС на глобальном рынке наталкивается на растущее сопротивление внутри США, Великобритании и стран ЕС, которые путём ограничения доступа этих стран на мировой финансовый рынок препятствуют росту капитализации новых динамично развивающихся рынков. Как следствие, после 2011 г. количество компаний из стран БРИКС в рэнкинге Financial Times стало последовательно снижаться на фоне увеличения компаний стран “большой семерки”, главным образом американских компаний. Это означает, что относительная капитализация компаний стран БРИКС в этот период уменьшалась. Например, положение российского Газпрома в рэнкинге понизилось с 4-го в 2008 г. на 83-е место в 2014 г., Роснефти - с 65-го на 122-е место, Лукойла - с 89-го на 211-е место. Примечательно, что при этом позиция крупнейшего американского нефтегазового концерна Exxon Mobil в рэнкингепрактическине изменилась, а другого американского концерна Chevron даже улучшилась (таблица 1.6).

Таблица 1.6 - Изменения позиций крупнейших нефтегазовых компаний США, Великобритании и России в рэнкинге Financial Times крупнейших 500 компаний мира по размеру рыночной капитализации

Источник: FT Global 500. Financial Times (URL:

http://www.ft.com)

За данный период капитализация всех трех российских концернов уменьшилась, причем Газпрома более чем в три раза - с

299,8 млрд. долл, до 91,3 млрд, долл., в то время как капитализация компаний RoyalDutchShell и Chevron повысилась (рисунок 1.1).

Подобные необоснованные изменения капитализации

российских компаний свидетельствуют о существовании

манипуляционных механизмов перераспределения финансовых ресурсов через фондовые рынки, которые являются неподконтрольными российскому капиталу.

Рисунок 1.1 - Капитализация нефтегазовых компаний США, Великобритании и России до и после финансового кризиса, млрд. долл.

Источник: FT Global 500. Financial Times (URL:

http://www.ft.com)

Таким образом, в процессе ужесточения конкуренции между основными мировыми экономическими центрами (США, Западной Европой и Японией) уже в 1970-х гг. произошел отход от модели получения прибыли в производственном процессе к зарабатыванию на финансовых спекуляциях. В данной связи ведущий американский социолог, один из основателей школы мир-системного анализа И.Валлерстайн отмечает: «США, Европа и Япония больше не могли позволить себе стимулировать модернизацию (девелопментализм). Им было необходимо обеспечить большой приток капитала из стран третьего мира на Север. Результатом стало рождение новой идеологии: неомонетаризма, оправдываемого тем, что называли «глобализацией». Согласно установленной норме не существовало альтернатив открытию границ развивающегося мира для экспорта на Север и свободного перетекания капитала обратно на Север»¹.

В итоге основным следствием финансовой либерализации (глобализации) стало ускорение оттока капитала из «производительной периферии» (которая на современном этапе помимо нефтедобывающих стран Ближнего Востока, охватывает также ряд других, в том числе индустриально развитых экономик, ориентированных на экспорт), в «потребляющий центр» глобальной капиталистической экономики, прежде всего, в США и Великобританию.

• [1] 'Мировая финансовая архитектура (МФА) - институциональная и функциональнаяконструкция финансовой системы, формирующаяся на её национальном,региональном, международном и глобальном уровнях и включающая в себяинституты, различные инструменты финансового рынка, а также обязательства,правила и нормы, направленные на внутреннюю и внешнюю сбалансированностьсистемы мировых финансов.
• [2] Буайе Р. Теория регуляции: критический анализ. Пер. с фран. Н.Б.Кузнецовой.М.: Наука для общества, Российск. гос. гуманит. ун-т, 1997. С. 45.
• [3] Мировая финансовая система (МФС) - форма организации и регулированиямировых финансовых отношений, закрепленная нормами международного права,международными и региональными соглашениями, национальнымизаконодательствами стран-участниц МВФС
• [4] 2
• [5] Шиллер Р. Финансы и хорошее общество. Пер. с английского Ю.Каптуревского;под ред. Т. Дробышевской, А. Смирнова. М.: Изд-во Института Гайдара, 2014. С.26.
• [6] Там же. С. 12.
• [7] Edwards G.W. The Evolution of Finance Capitalism. NewYork: Longmans, Green.1938.
• [8] Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма. Полное собраниепочинений. Т. 27. 5-е изд. М: Издательство «Политическая литература», 1969. С.379.
• [9] Катасонов В. О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежнаяцивилизация» и современный кризис. М.: Издательский дом Кислород, 2014. С.495-496.
• [10] Гильфердинг Р. Финансовый капитал: новейшая фаза в развитии капитализма.Пер. с нем. Изд. 7-е. Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. С. 446.
• [11] Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. Пер. сангл. С. К. Умрихиной, М. 3. Штернгарца. М.: ИНФРА-М, 1999. С. 129.
• [12] Сорос Джордж. Тезисы о глобализации // Вестник Европы. 2001. № 2.(URL:http://magazines.russ.rU/vestnik/2001/2/sor.html)
• [13] Мировой финансовый рынок - форма движения мировых финансов вопределенных параметрах мировых финансовых отношений и мировойфинансовой системы. Мировой финансовый рынок представляет собой отношениямежду участниками финансовых рынков (национальных и международного) по
• [14] Farrell М. Barclays Not Alone in Rate-Fixing Scandal // CNNMoney. 10.07.2012 ('URL:http://monev.cnn.com/2012/07/03/investing/barclays-libor/index.htm).
• [15] Ямайская валютная система. Wikipedia.org. (URL: 11ир8://ги.у1Ыреё1а.о^/у1Ы/Ямайская_валютная_система)
• [16] Международные валютно-кредитные отношения: учебник для вузов. Под ред. Л.Красавиной, 4-е изд., перераб. и доп, Москва, Издательство Юрайт, 2014. С. 85.
• [17] Leverett F., Leverett Н. М. The Rise of the Petroyuan and the Slow Erosion of Dollar Hegemony // The World Financial Review. July 28, 2014. (URL: http://www.worldfinancialreview.com/?p=2621)
• [18] Энгдаль Ф.У. Столетие войны: англо-американская нефтяная политика и Новыймировой порядок. Издание третье, пересмотренное. М., 2014. С. 187-188.
• [19] Хазин М.Л. Теория кризиса // Философия хозяйства. 2008. № 6. С. 42-45. 2 World Investment Report 2013: Global Value Chains: Investment and Tradefor Development. UNCTAD, 2013. P. X. 3 World Investment Report 2015: Reforming International InvestmentGovernance. UNCTAD, 2015.P. 18.
• [20] Abelshauser W. Kulturkampf. Der deutsche Weg in die Neue Wirtschaft unddie amerikanische Herausforderung. Berlin: Kulturverlag Kadmos, 2003. S. 30.