Клиент-центрированная психотерапия и консультирование

В 1965 г. известный режиссер Ирвин Шострум, профессионально занимавшийся психологией, сделал учебный фильм «Глория». Глорией он назвал пациентку.

Режиссер собрал трех великих психотерапевтов тех лет и показал, как они работают с Глорией и что их отличает. Там были Фредерик Перлз, Альберт Эллис (эмоционально-рациональная терапия) и Карл Роджерс. И каждый из них по очереди работал с Глорией своим методом.

Фредерик Перлз чуть не довел Глорию до истерики, заставляя раскрыть ее все свои болячки и вывернуть наизнанку все свои интимные подробности. Перлз убежден, что пациент скрывает свое действительное отношение к проблеме поведением с социальными условностями даже с терапевтом. Постоянное разоблачение сопротивлений скрытых чувств («горячий стул»), честность перед собой — самоприятие и самореализация. Вести себя аутентично — меньше фальшивить. Он «доразоблачал» Глорию до такого состояния, что у пациентки началась фактически истерика.

У Альберта Эллиса была задача вывести на один уровень эмоциональное и рациональное восприятие, т.е. показать человеку его истинные нужды, а не те желания, которые являются ложными, или нереальными, или завышенными, или заниженными. Для этого он помогал Глории познать свои реальные нужды и наметить стратегию.

Эмоционально-рациональная терапия Эллиса (предшественница когнитивно-поведенческой терпапии) видит свою задачу в восстановлении единства восприятия и чувства (нужд и желаний), в избавлении пациента от потребности в самобичевании и чувстве вины, в изменении поведения в сторону целесообразности, к удовольствию себя и окружающих. Он заставлял Глорию пойти на риск выхода из «уютной» позиции неудачницы и начать активный поиск того, чего она хочет действительно, а не в невротическом уходе от реальности.

А Роджерс, создавая атмосферу защищенности и взаимопонимания, создавал Глории возможность раскрыть собственный потенциал и, опираясь на свой личный опыт, найти решения тех своих проблем, которые ей казались неразрешимыми.

Фильм был сделан не для того, чтобы доказать, кто лучше, а чтобы познакомить студентов с принципиальными отличиями трех различных подходов в исполнении великих психотерапевтов. Однако если Перлз и Эллис доминируют на экране «во всем своем величии», то Роджерс не боится отступить на второй план, уступив центральное место пациенту (а в этом случае уже — клиенту!), тем самым заставив его поверить в собственные возможности решения проблемы, но и возложив на него ответственность за это решение.

Ведь именно принятие личной ответственности за свою судьбу и есть тот главный шаг на пути от невротической к социально и психологически здоровой личности!

Без этого все психотерапевтические теории и техники останутся самообманом, «играми в психотерапию», лишь усугубляющими невроз.

Посмотрите, сколько таких «игроков в психотерапию» с каждым тренингом все глубже уходят в свой невроз, обманывая себя тем, что якобы решают здесь свои проблемы, а фактически оправдывая образовавшуюся зависимость от своего «гуру». А эта зависимость — дополнительный невроз, усугубляющий неспособность невротика к собственному решению реальных жизненных проблем. Именно в этом принципиальная позиция клиент-центрированной психотерапии!

Так же как и многие выдающиеся психологи (Фрейд, Уотсон, Скиннер и др.), Роджерс считал, что его подходы могут быть использованы не только в крупных социальных масштабах.

У Роджерса появилась очень интересная идея. Сам он ее называл «донкихотовская», хотя надо сказать, что он ее во многом реализовал. Он решил бороться за мир во всем мире своими методами. Он старался примирить конфликтующие социально-этнические группы, применяя методы гуманистической психотерапии.

Сначала он работал в Америке в местах этнических конфликтов, потом стал ездить в горячие точки по всему миру. Он работал даже с непримиримыми представителями Ирландской освободительной армии, действующей террористическими методами, сажал их за стол с противниками, приучал лидеров выслушивать друг друга, стремился, чтобы они перестали видеть застывшую маску врага, а почувствовали, что это такой же человек и у него тоже есть дети и что, если бы они встретились в другой обстановке, могли бы подружиться на всю жизнь.

Он проводил очень большую работу в этом направлении, привлекая и специально готовя психологов из разных стран, организовывал крупнейшие международные симпозиумы. Иногда он сводил таких противников, что ему не могли гарантировать даже его собственной безопасности, предупреждая, что либо они на этих переговорах перестреляют друг друга, либо их всех взорвут противники примирения. И только благодаря его авторитету миротворца, искусству психотерапевта, человеческому обаянию, а иногда и просто находчивости и юмору ни одно такое заседание не окончилось трагически, а многие встречи оказались началом серьезного смягчения крупнейших конфликтов.

Он прямо сводил между собой группы, за которые боялись, что они начнут сводить друг с другом счеты. У него был достаточный авторитет для проведения такой работы. Сейчас такая работа проводится многими психологами во всем мире, и уже не все помнят, что начал ее именно Карл Роджерс.

Начав жизнь болезненным и невротическим ребенком, он по ходу жизни «набирал обороты», обретая все большее духовное и физическое здоровье и мобильность. Даже в последние годы своей долгой и продуктивной жизни он активно пропагандировал свои идеи и практические приемы, читая лекции, проводя семинары и тренинги по всему миру.

К сожалению, несмотря на успех лекций и семинаров Карла Роджерса, наша академическая система мало изменилась.

Но ведь он предупреждал, что такие изменения и не могут быть быстрыми и безболезненными. Если уж отдельного ребенка, за которого родители все решали и делали, ох как трудно научить самостоятельности, то что же говорить о стране в целом. Зато какой мощный потенциал может развернуться при раскрытии инициативы и предприимчивости хотя бы части общества. Ну а чтобы эта предприимчивость была на пользу общества, нужны разумные законы и их четкое соблюдение. Это уже задача не психолога, а правительства. Хотя если правительство не будет умным психологом, процесс может затянуться.

Несмотря на всемирную известность, Роджерс долго не получал формального признания со стороны научной бюрократии, но он к этому и не стремился. В 1961 г. в одном из интервью он сказал, что его меньше всего волнуют оценки академических психологов, главное, что его влияние разрослось в сфере образования, в теологии, в пасторском служении, в миротворческой деятельности, в работе с меньшинствами, в бизнесе и менеджменте.

Он умер в 85 лет. Люди, которые видели его за три месяца до этого, не могли поверить, что у него такой возраст. Ведь старость — это не возрастное, а психологическое качество. Стар не тот, кому много лет, а кто себя перестал чувствовать молодым и радоваться жизни.

В свое время Гете, который, по его собственным словам, «сделал себя из некачественного материала» и будучи невероятно болезненным юношей, поражал всех своим физическим здоровьем и энергией до самой смерти (в возрасте 80 лет), утверждал, что «человек живет столько, сколь активно хочет жить».

Думаю, что лучше всего характеризуют Карла Роджерса его собственные слова: «В детстве я был болезненным ребенком и однажды краем уха услышал, как отец сказал, что я умру молодым. Хронологически он ошибся. Но в каком-то смысле я готов признать его правоту. Я чувствую себя молодым и надеюсь никогда не стать стариком. Я и вправду умру молодым».