ФЕНОМЕН ЧЕЛОВЕКА В НАУЧНОЙ КАРТИНЕ МИРА

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ЕГО СУЩНОСТЬ. БИОЛОГИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА

Понятие природы человека — предельно широкое, с его помощью можно представить не только величие и силу человека, но и его слабость, ограниченность. Природа человека — это уникальное в своей противоречивости единство материального и духовного, природного и социального, это та ситуация, в которой находится каждый человек, это его «стартовые условия». М. Шелер, как и другие представители философской антропологии, склоняется к признанию телесно-духовной природы человека. Человек не может «выпрыгнуть» за пределы своей телесной организации, забыть о ней. В понятии природы человека отсутствует нормативность, оно характеризует человека с точки зрения сущего.

Природа человека — это противоречие, имманентное (внутренне присущее) человеческому бытию. Но природа человека предполагает также осознание этого противоречия как собственного внутреннего конфликта и стремление его преодолеть. По мнению Э. Фромма, это не теоретическое стремление, это потребность преодолеть одиночество, часто — ценой отказа от одной стороны своей природы.

Человек способен осознать противоречивость своей природы, понять, что он принадлежит к конфликтующим мирам — миру свободы и миру необходимости. Человек, писал Фромм, находится и внутри, и вне природы, он «впервые является жизнью, которая осознает самое себя»¹. Человек не чувствует себя дома ни в одном из миров, он и зверь, и ангел, и тело, и душа. Из-за осознания собственной конфликтности он одинок и полон страха. По словам испанского философа X. Ортеги- и-Гассета, человек — это «воплощенная проблема, сплошная и весьма рискованная авантюра»^{[1] [2]}.

Человек может перестать быть человечным, но он, даже поступая жестоко, делает это по-человечески. Человечность — нравственная характеристика человека, она отличается от понятия человеческого. Человеческое — это жизнь, данная вместе с ее осознанием. Из всех живых существ, писал русский философ Вл. Соловьев, только человек осознает, что он смертен.

Путей к реализации Я может быть множество, но все они сводятся к двум, считает Фромм. Один — регрессивный, он предполагает возврат к животной жизни, предкам, природе, погружение в первичную коллективность. Человек стремится стряхнуть с себя все, что мешает ему в этом стремлении, — язык, культуру, самосознание, право. Философия предлагает человеку различные варианты регрессивного пути: натуралистическая «идея человека», прагматистский ее вариант, «дионисийский человек» Ф. Ницше. Другой путь — прогрессивный. Это путь собственно бытия, на котором человек обретает свою сущность. В христианском мироощущении человеческая сущность — образ Божий. Фромм выражает сущность человека в понятии бытия в противоположность обладанию.

Для К. Маркса сущность человека — универсальное отношение к миру, способность быть «всем». Для Ортеги-и-Гассета сущность человека — постоянный риск, опасность, постоянный выход за пределы себя, способность человека к трансцендированию, разрушению устойчивого образа Я, это не «вещное» бытие. Вещь всегда тождественна сама себе, а человек может стать кем угодно. «Человеку естественно хотеть быть лучше и больше, — писал Соловьев, — чем он есть в действительности, ему естественно тяготеть к идеалу сверхчеловека. Если он взаправду этого хочет, то и может, а если может, то и должен. Но не есть ли это бессмыслица — быть лучше, выше, больше своей действительности? Да, это бессмыслица для животного, так как для него действительность есть то, что его делает и им владеет; но человек, хотя тоже есть произведение уже данной, прежде него существовавшей действительности, вместе с тем может воздействовать на нее изнутри, и, следовательно, эта его действительность есть так или иначе, в той или другой мере то, что он сам делает»^[3].

Итак, сущность человека — это результат его свободного выбора из двух возможностей, которые предоставлены ему его собственным существованием, его «природой». «Сущность человека» — это понятие из мира должного, это притягательный образ сверхчеловека, это образ Божий. Даже вполне приземленное определение сущности человека как совокупности общественных отношений Маркса («Тезисы о Фейербахе») при внимательном рассмотрении обнаруживает идеальную нормативность, недоступность для полного и окончательного воплощения. Как отдельный человек может воплотить в своей конечной жизни простоту и монолитность жизни в первобытной общине, иерархию взаимоотношений сословного общества и т.д.? Из всех земных существ, заметил Вл. Соловьев, только человек способен критически оценить сам способ своего бытия как не соответствующий тому, что должно быть. Сущность человека — это тот «образ человеческий», который может стать ценностным ориентиром индивида, свободно совершающего свой жизненный выбор. Сущность человека — это не совокупность определенных качеств, которыми определенный индивид может завладеть навсегда. Мостиком, который соединяет изначальную противоречивость человеческой природы, существование человека и его сущность является свобода, следовательно, свободное действие.

Однако попытка представить абсолютно свободное, ничем и никем не определяемое действие сталкивается с парадоксами. Когда речь идет о человеке, то его жизнь неотделима от внешних обстоятельств. Но эти обстоятельства разнообразны и предоставляют различные возможности действия человеку, который совершает выбор. За совершением конкретного поступка, за конкретным способом действий стоит выбор, истоки которого коренятся в самой человеческой природе, — выбор ценностных ориентиров, смысла, направленности жизни в целом. «Мы свободны по принуждению», — писал Ортега-и-Гассет. Свобода тесно связана с осознанием противоречивости, лежащей в основе человеческой природы, с невозможностью уклониться от выбора как «жизненного» разрешения этого противоречия, с постоянными усилиями по поддержанию своей человеческой сущности. Свобода неотделима от сущности человека. «Истинная свобода, — писал русский философ С.А. Левицкий, — есть не безответственная игра возможностями, а осуществление своих неповторимых возможностей, отягощенное ответственностью»¹.

Человек, по мнению французского мыслителя Б. Паскаля, — одна из самых больших загадок для человека, «самое непостижимое явление природы». Уже св. Августин тщетно вопрошал: «Что же я такое, Боже мой? Какова природа моя?» Когда-то весьма известный, даже знаменитый Н. Мальбранш в предисловии к своему главному труду «Разыскания истины» (1674) писал: «Из всех человеческих наук наука о человеке наиболее достойна его внимания. Однако это не самая почитаемая и не самая разработанная из всех наук, коими мы располагаем... Среди тех, кто прилежно занимается наукой, очень мало посвятивших себя ей и еще меньше — в ней преуспевших». Великий И. Кант, обозначивший четыре главные проблемы философии: (1) что я могу знать, (2) что мне надлежит узнать, (3) на что я смею надеяться и (4) что такое человек, имел все основания сказать, что в сущности все проблемы можно свести к последней из них. В трудах Канта немало ценных рассуждений, помогающих познать человека: об искренности и лжи, об эгоизме, о мечтательности, фантазии, даже ясновидении. Но вопрос, что такое человек, им даже не ставится. Пожалуй, нет ни одного значительного мыслителя, который бы не обозначил проблему, как и нет мыслителя, который сколько-нибудь удовлетворительно решил бы ее.

Прошедший век не внес ясности в эту тему. По мнению Н.А. Бердяева, человек по-прежнему «загадка в мире и величайшая, может быть, загадка». Он и сегодня хотел бы знать, «кто он, откуда он пришел и куда он идет». М. Бубер настойчиво подчеркивает: человек загадочен, необъясним, он представляет собой некую тайну, достойную удивления. «С незапамятных времен человек знает о себе, что он предмет, достойный самого пристального внимания, но именно к этому предмету во всей его целостности, со всем, что в нем есть, он как раз и боится приступить. Порой он делает такую попытку, но уже вскоре, подавленный множеством возникающих здесь проблем, отступает с безмолвной покорностью и либо пускается в размышления о всевозможных материях за исключением человека, либо расчленяет этого человека, т.е. самого себя, на составные части, которыми удобно оперировать порознь, без особых хлопот и с минимальной ответственностью»^{[4] [5]}.

Попытки выявить «механизм» и основные этапы становления человека предпринимались наукой не раз, но и сегодня проблема выглядит непомерно сложной. Бесспорных фактов мало, по сути их вообще нет. Уходящая в глубь тысячелетий предыстория человечества настолько многообразна, запутана, перегружена случайностями разного рода, что выделить существенное, определяющее можно лишь с большей или меньшей долей вероятности. Некоторые исследователи сравнивают данную проблему с «черным ящиком» — на его входе, во мгле ушедших тысячелетий, маячит стадная особь, мало отличимая от общих у человека и обезьян предков, на выходе — Homo sapiens (человек разумный)^[6].

• [1] Фромм Э. Душа человека. М., 1992. С. 84.
• [2] Ортега-и-Гассет X. Человек и люди // «Дегуманизация искусства» и другие работы.М„ 1991. С. 242.
• [3] Соловьев В. Идея сверхчеловека // Соч. В 2 т. М., 1989. Т. II. С. 613.
• [4] Левицкий С.А. Трагедия свободы. М.: Канон, 1995.
• [5] См.: Вальяно М.В. Философия. М., 2003. С. 367.
• [6] ШиповскаяЛ.П. Человеки его потребности. М., 2014. С. 10—20.